Серия «История России. Хроники»

© Николай Сванидзе, Марина Сванидзе, текст

© ООО «Издательство АСТ»

В основе этой книги – телевизионный проект: еженедельные шести-семиминутные реплики, начинающиеся словами «100 лет назад такого-то числа такого-то года…» То есть Гражданская война в России в книге неуклонно идёт неделя за неделей.

В конце книги – маленькая повесть. Семейная история о любви на фоне Гражданской войны, которая, начавшись, никак не может закончиться.

Михаил Булгаков начинает свой роман «Белая гвардия» словами: «Велик был год и страшен год по рождестве Христовом 1918, от начала же революции второй. Был он обилен летом солнцем, а зимою снегом, и особенно высоко в небе стояли две звезды: звезда пастушеская – вечерняя Венера и красный, дрожащий Марс».

В январе того года новая, большевистская власть приняла решение о переходе с юлианского на григорианский календарь, по которому живет большая часть мира. Разница между ними составляет ровно 13 дней. Поэтому дата Октябрьской революции или Октябрьского переворота, произошедшего 25 октября, у нас отмечалась 7 ноября. Это по новому для нас григорианскому календарю или по новому стилю, по которому мы живем и сейчас.

Так вот 5 января по старому, а 18-го по новому стилю открылось Учредительное собрание.

Учредительное собрание было давней мечтой и главной объединяющей политической целью всей российской оппозиции – от радикально-революционных эсеров и большевиков до умеренных, либеральных реформаторов-кадетов. Еще в 1905 году петиция, с которой в воскресенье 9 января, позже названное Кровавым, питерские рабочие шли к Зимнему дворцу, включает пункт об Учредительном собрании. В феврале 1917 года, когда после отречения царя у власти стало коалиционное революционное правительство, оно назвало себя Временным, поскольку главной своей целью считало подготовку и созыв Учредительного собрания. Это собрание, сформированное путем всеобщих прямых, свободных, общенациональных выборов, должно было принять все важнейшие решения: о государственном устройстве страны – Республика или конституционная монархия, о структуре власти. Оно должно было принять конституцию нового государства, сформировать его правительство. Большевики, свергнув Временное правительство и захватив власть, отказаться от идеи Учредительного собрания сразу не могли. Поскольку активно агитировали за эту идею. К тому же вместе с вступавшими с ними тогда в союз левыми эсерами они рассчитывали получить на выборах большинство. Они даже честно вместо Временного правительства организовали выборы в ноябре 1917-го – и были разгромлены. Большевики получили 22,5 процента голосов и, соответственно, мест в Учредительном собрании. Их временные союзники – левые эсеры – 5 процентов, в то время как правые социалисты-революционеры – главная крестьянская партия России – набрали более 50 процентов.

Тогда большевики, которые опирались на военную силу, приняли решение разогнать Учредительное собрание. Таврический дворец, где проходило собрание, был окружен силами большевистских латышских стрелков. Рабочая демонстрация в поддержку собрания была расстреляна большевиками из пулеметов. Самому собранию в самом начале было предложено безоговорочно одобрить написанный Лениным проект Декларации прав трудящихся и эксплуатируемого народа. Его текст зачитал с трибуны Яков Свердлов. Собрание его принять не могло. Во-первых, составляющие большинство умеренные социалисты радикальную политическую линию большевиков считали неприемлемой, экстремистской, авантюристичной и просто гибельной для страны. А во-вторых, Декларация содержала плохо скрытый ультиматум самому собранию – или капитуляция и по сути политическое самоубийство, или роспуск. Собрание во главе с избранным председателем – авторитетным лидером эсеров Виктором Черновым сдаваться отказалось. При близости целей между эсерами и большевиками их расхождения были принципиальными. Вместо хаотического земельного передела, начатого большевиками и левыми эсерами, правые, или просто эсеры, предлагали обеспечить крестьянам прочное, гарантированное право на землю. То есть эсеры выступали за закон, большевики – за революционную законность, то есть рассчитывали на силу оружия. Чернов предложил вынести разногласия на всенародный референдум. Большевики и левые эсеры в ответ покинули парламент. Собрание продолжило работу. Утром следующего дня начальник караула анархист матрос Железняков заявил, что «караул устал». Но это еще не был конец. Они еще поработали, потом решили немного поспать, а когда собрались снова у Таврического дворца, двери были закрыты. Большевики заявили о роспуске собрания. Рабочие одного из питерских заводов предложили депутатам продолжить заседание на территории их предприятия. Чернов был за, но большинство его однопартийцев выступили против из опасения, что большевики расстреляют завод из корабельных пушек.

Разгон Учредительного собрания – единственного признанного всеми политическими силами легитимного органа, верховного органа власти новой страны, означал, что большевистское руководство во главе с Лениным и Троцким решилось на однопартийную систему, левых эсеров было мало, они были не в счет. Вскоре большевики порвали и с ними.

С разгона Учредительного собрания с российским парламентаризмом, с открытой, легальной конкуренцией различных политических сил в России было покончено почти на весь XX век. Впереди была Гражданская война.

11 января 1918 года по старому стилю, а по новому – 24 января, состоялось заседание ЦК партии большевиков. Обсуждают вопрос – выходить или не выходить из войны с Германией. Ситуация к 24 января 1918 года выглядит следующим образом. Большевики на следующий день после захвата власти приняли Декрет о мире с предложением всем немедленного заключения перемирия и начала мирных переговоров. Немедленное прекращение войны было главным большевистским лозунгом в течение всего 1917 года, именно этим обещанием они соблазнили солдат и матросов.

Солдаты, а по сути своей крестьяне, братались с немцами, спали и видели, что вот-вот вернутся домой, будут пахать, сеять, жить-поживать да добро наживать. Но, как известно, мед-пиво текло, да в рот не попало. У Ленина были другие планы. Пока на фронте у солдата-крестьянина в руках ружье, самое время перенаправить его против классовых врагов, пообещав все отобрать и поделить. Вопрос в том, как быстро забрать солдат с фронта, но чтобы немцы на опустевшем фронте не начали наступать. Ленин начал выстраивать сепаратные отношения с Германией. В ноябре 1917-го удалось заключить перемирие на месяц, потом продлили. И начали переговоры в Брест-Литовске об условиях сепаратного мирного договора. Хотя никакой единой партийной позиции в отношении Германии еще в помине не было.

В начале января в Брест-Литовск приехал Троцкий. Он появился с четкой целью затягивать переговоры, потому что он, Троцкий, был уверен, что вот-вот в странах Европы вслед за Россией пойдут революции, надо только протянуть недели две-три, и Германия подпишет мир на любых условиях. В реальности в Брест-Литовске Троцкий фактически получил ультиматум. А именно: представителями Германии была принесена карта, на которой была прочерчена граница, отсекающая большой кусок территорий, ранее принадлежавших Российской империи, – Польша, Литва, Курляндия, ряд островов. Так как большевики уже успели провозгласить право наций на самоопределение, немцы на переговорах заявили, что народы указанных территорий сами выберут свою судьбу без вмешательства Петрограда. Так что, господа большевики, если вы с этим согласны – мы подпишем договор, а нет – мы прерываем перемирие и продолжаем войну. Троцкий покинул Брест-Литовск для консультаций и приехал в Питер на следующий день после того, как большевики разогнали Учредительное собрание. Мировая пресса, естественно, писала об этом событии в России. В странах Антанты сочувственное в разных слоях отношение к революционной России резко сменилось на подозрение, что в России возникла диктатура.