Анна, зачастившая в последний год в церковь и находящая успокоение в тишине храма, в торжественных воскресных службах, прислушивалась к словам мужа и все чаще думала: " А может он и прав? Может напрасно она не отдала дочь Маргарите? Кто знает, как сложилась бы ее жизнь, не будь рядом дочери? Этого вечного напоминания о ее "ошибке молодости" (именно так называла Анна свой первый брак).
Толик, при молчаливом попустительстве жены, распоясывался, чем дальше, тем больше. Понимая, что падчерице не к кому обратиться, некому пожаловаться, чуть не каждый день, когда оставался наедине с Региной, заводил нескончаемый разговор о том, что он кормит и одевает девочку, а от этой "твари несносной" слова доброго не дождешься.
Регина собирала учебники и уходила в читальный зал библиотеки, где проводила большую часть дня.
Однажды она попыталась поговорить с матерью, но в ответ услышала:
– Ну и что он (Толик) неправильно говорит? Он работает и содержит тебя, если скажешь ему лишний раз спасибо – язык не отвалится, если улыбнешься – рожу на всю жизнь не перекосит. Не нравится что то – вон Бог, вон порог. Иди работай.
Регина не то чтобы работать не хотела, она понимала, что если не окончит школу, то будет, как мать, всю жизнь вкалывать на заводе, а вот этого девочке совсем не нравилось. Училась она хорошо и была уверена, что после школы легко поступит в институт. Потому все "поиски справедливости" были прекращены, и Регина с головой ушла в учебу.
И снова пришло лето …
***
Как и от кого узнала Регина о том, что можно неплохо подзаработать, если ездить на прополку лука, который сеяли корейцы, арендовавшие землю в близлежащем совхозе, она и сама не помнила. Но в одно июньское утро девушка стояла вместе со всеми у ДК и ждала автобус, нанимаемый корейцами для своих батраков.
Пожилой кореец недоуменно смотрел на Регину:
– Зачем приехала?
– Как зачем? Работать.
– Ты не сможешь.
– Смогу. Мне деньги нужны.
– Ну смотри сама, – кореец подвел девушку к краю поля, уходившего за горизонт, воткнул паку, отсчитал четыре ряда, воткнул вторую.
– Вот твои рядки. Пропалывать сорняк, лук дергать не вздумай, высчитаю.
И, еще раз взглянув на девушку, показал на малюсенькие, совершенно одинаковые растения:
– Вот это лук, а вот это сорняк. Начинай работать, если деньги нужны.
Регина посмотрела на согнувшиеся фигуры таких же, как и она, заробитчанок, взяла крохотную тяпочку и приступила …
Ближе к обеду девушка, приехавшая на поле в шортах и маечке, поняла, почему женщины одеты в блузы с длинными рукавами, в такие же длинные легкие юбки, почему лица, по самые брови, закрыты белыми платками.
Жесткое, яркое, сухое солнце Слобожанщины благодатно для лука, но сжигает и высушивает человека. Уже через несколько часов плечи и ноги Регины обгорели до багровости, начала кружиться голова, спину разламывало, крохотная тяпочка выпадала из рук.
Наконец-то дали сигнал к обеду. Девушка еле добрела до межевой посадки и рухнула под деревцем …
***
… Ангел обмахивал крыльями свою подопечную и все никак не мог привести ее в сознание. Девушка ничком лежала на Жемчужной тропе, казалось, жизнь никогда не вернется в это худощавое тело …
Но у Бога были другие планы, и, вскоре, ресницы Регины задрожали, она, открыв глаза, села и … увидела Ангела.
– Я не хотела! Я не хотела приходить! Я не знаю, как так получилось! Я не хочу больше никаких уроков! Я не выдержу… – девушка расплакалась.
– Почему ты такая упрямая? Почему не попросишь помощи у людей?
– Ты не знаешь. Ты не понимаешь …
– Да знаю я все, а вот понять не могу. Почему ты все держишь в себе? Почему никому не расскажешь? Почему не попросишь помощи?
– У кого просить? Бабушка и дед погибли в прошлом году, а мать не хочет меня ни понимать, ни просто слышать.
– Регина, а люди вокруг? Неужели в целом мире нет человека, которому ты могла бы довериться?
Регина замолчала, словно обдумывая слова Ангела, потом, словно решившись, сказала:
– Я не верю людям. Я их боюсь …
– Да чего же ты боишься?!
– Боюсь, что не поймут, высмеют, осудят …
Ангел захлопал крыльями от возмущения:
– Она таки вдолбила тебе в голову этот бред! Да какая разница, кто что подумает, кто что скажет?! Никто не знает тебя лучше тебя самой. Вот ты считаешь себя хорошим человеком?
– Наверное, хорошим … я не знаю …
Ангел горестно вздыхал и обмахивал крыльями багровые плечи девушки …
Прошло какое-то время, и снова Регина поняла, что пора уходить.
– До встречи, – она улыбнулась Ангелу и спрыгнула с тропы в перламутровый туман …
***
Старый кореец и несколько женщин хлопотали над Региной, брызгая в лицо водой и обмахивая газетами. Почти сразу звякнул колокол, возвещая окончание обеда. Регина попыталась подняться, но Старый кореец сказал:
– Тут сиди.
Взял ее тяпочку и пошел допалывать ее рядки.
Уже вечером, когда все сидели в посадке, ждали автобус и плату за труд, к Регине подошел Старый кореец, протянул ей десять рублей:
– Не приезжай завтра, ты не сможешь.
– Смогу, мне деньги нужны.
– Ну сама смотри. Только завтра дома полежи и плечи сметаной намажь, а там – как знаешь.
Вечером Регина положила первые заработанные деньги на стол, за которым собирались ужинать Анна и Толик.
Анна удивленно смотрела на дочь:
– Что это? Откуда?
– На еду. Лук у корейцев полола.
Девушка ушла в дом и мгновенно уснула. Не было сил даже смыть пыль, и уже не слышала она, как продолжал бубнеть отчим:
– Полольщица, блин. Посмотрим на сколько тебя хватит. И неизвестно, что ты там «полола», может у корейца в штанах …
– Заткнись, – прошипела Анна:
– Опять тебе не так? Чего еще ты от нее хочешь?
Толик встал из-за стола и поплёлся в сарай, где похрюкивал недавно купленный кабанчик, продолжая бухтеть, надеясь, что Анна его слышит:
– Защищай-защищай доченьку. Вот принесет в подоле корейчонка – наплачешься …
***
Глаза Старого корейца округлились, когда на следующее утро он увидел обряженную в длинную юбку, блузку с рукавами, умотанную по самый нос в белый платок, выходящую вместе со всеми из автобуса Регину …
Глава пятая
Работа на луковой плантации скоро стала для Регины привычной. Буквально через неделю перестала ныть и разламываться спина, руки и ноги уже не сводило по ночам судорогой от перенапряжения. Корейцы хорошо кормили своих работников, а потому скоро руки-палочки девушки обросли бицепсами, налились силой икры, на щеках от работы на воздухе и хорошего питания заиграл румянец, даже появились намеки на грудь.
