Записывалась она ещё две недели назад, хорошо, что вот напоминание в телефоне поставила, потому и не забыла! Время ей тогда предложили самое последнее, предупредив об этом и попросив не опаздывать.

Возраст "баба ягодка опять" Катерина уже миновала. Да и ягодки её уже вот даже мужу, как оказалось, совсем не интересны! А потому посещение врача было просто для профилактики, но отменять визит к врачу уже поздно, так что ей пришлось собираться и выезжать в поликлинику.

– Спираль, что ли, вытащить? Зачем она мне? Точнее, во мне? – бубнила себе под нос Катерина, садясь за руль, – да! Точно! Решено: спираль вытаскиваем!

– Нет, ну, однако, же, а? Какой ты, Игорюша, сволочь, всё-таки. Для секса со мной у него, видите ли, всегда отговорки имеются: дела у него, видите ли, голова у него другим сейчас, видите ли, занята и потому не до секса ему. Тьфу, зараза!! А ещё, говорят, что только у сварливых женушек головы болят! А нет, у мужей тоже, оказывается, головы болят! – ругалась с мужем, а по факту сама с собой, Катерина, направляясь в поликлинику, – и ведь как заливался всегда: мы ведь уже такие с тобой родные. Ну что ж мы с тобой без секса не можем жить хорошо? Разве секс в нашем возрасте так важен? – передразнила Катерина мужа, стараясь подражать его голосу.

– Да нет, конечно, родной! Совсем не важен! – ответила сама себе уже своим голосом, вспомнив их недавний с мужем разговор, – и как давно, интересно знать, вы, голубки, сиречь, муж любимый и подруга верная, спелись в одной тональности?

В коридоре у кабинета врача никого не было, Катерина приехала даже раньше времени визита, а потому решила посидеть под дверью и подождать своего времени. Стулья в коридоре Катерина всегда воспринимала, как изощренные орудия пыток, заказанные руководством по ошибке. И сиденье, и спинка были абсолютно прямыми. Сидеть на них было очень неудобно. А с её больной спиной даже больно. Её гинеколог была женщиной суровой и принципиальной: записана на 18.30, значит, и зайдешь именно в это время, и нечего стучаться и сообщать о своем прибытии под дверь раньше времени! Пришла раньше времени, значит, сиди и жди, когда тебя позовут.

Катерина аккуратно устроила свою тощую задницу, как называла её вполне, кстати, стройную пятую точку всё та же Марина, на пыточное орудие, по ошибке именуемое "стулом", нашла наиболее приемлемое положение для спины и выдохнула, приготовившись ждать.

И тут произошли сразу два события: в коридоре показалась бабуля божий одуванчик, которая, впрочем, довольно бойко засеменила по больничному линолеуму в направлении Катерины, и открылась дверь в кабинет, выпуская ещё одну бабулю. Выпорхнувшая из кабинета бабуля могла смело претендовать на звание "Мисс Мальвина" и совершенно точно получила бы его за один только цвет своих волос. Вот, собственно, только цвет волос и выдал её возраст. Потому как ни походка, ни осанка не выдавали возраст Мальвины.

– Вы к доктору Дюпонт? На 18.30? – обратилась к Катерине медсестра, отвлекая её от созерцания чудного фиолетового цвета кудряшек удаляющейся очень бодро бабули.

– Нет, но да, – выдала Катерина короткий зашифрованный текст.

О том, что текст получился именно зашифрованным, было понятно по лицу медсестры и по степени крайнего удивления, появившегося на её лице. Катерина, поморщившись, встала с пыточного стула, выдохнула и шагнула к двери в кабинет.

– Не поняла. Вы Бойко Екатерина? – уточнила медсестра.

– ДА. Я Бойко Екатерина. И НЕТ! Я не к доктору Дюпонт. И снова ДА! Я на 18.30, но я к доктору Петровой Марии Ивановне.

– Девушка, что Вы мне голову морочите? – возмутилась медсестра, которую Катерина, кстати, тоже видела в первый раз. С её врачом всегда работала Анжелочка, а не эта рыжая, размалеванная, как для выхода на сцену, мадам на 10-ти сантиметровых шпильках и в халатике, доходящем лишь до середины бедра.

Катерина, увидев и оценив внешний вид это рыжей пародии на настоящую медсестру, даже перевела взгляд на табличку, висевшую рядом с кабинетом, сомневаясь, вдруг она дверью ошиблась. Хотя, вся экипировка рыжей наводила на мысль, что Катерина не просто кабинетом могла ошибиться, а зданием районной поликлиники и съемочным павильоном, где снимают фильмы для взрослых.

И вот тут к ним подскочила бабуля с внешностью божьего одуванчика и с воплем "Успела!" юркнула в кабинет, втолкнув в него непонятливую рыжую медсестру и захлопнув дверь перед носом Катерины.

– Приплыли, тазики! – выдохнула Катерина и снова со вздохом опустилась на свой стул, которому было полшага до пыточного орудия. Уходить она не собиралась, во-первых, время её визита ещё не настало, а во-вторых, не вытаскивать же бабулю из кабинета! А то, что сейчас совсем не её гинеколог ведет прием, было, конечно, очень странно, но не столько, чтобы из-за этого от визита к врачу отказываться. Да, за все те годы, что Катерина ходит к гинекологу Петровой Марии Ивановне, такого не было ни разу, но, может, её врач элементарно заболела. А этот доктор, как там его, Дюпонт, кажется, просто заменяет её врача.

– Дюпонт, Дюпонт. Что-то знакомое! – Катерина попыталась вспомнить, где и когда она уже слышала эту фамилию. Её рука сама потянулась к кармашку в сумочке, она вытащила из него темно-зеленую визитку и удивленно уставилась на кусочек из дорогого картона, – точно! Мне ведь его Мария Ивановна советовала! Ах, ты ж! Надо же, как отрезало!

Катерина опустилась на стул перед кабинетом и потеряла счет времени. В голове всё крутилась сцена, где муж галантно открывает дверцу перед Мариной, потом так же закрывает за ней. Ах, да! Ещё и ручку ей предложил, будто она в карету садилась, а не в обычный автомобиль.

– А ведь мне ты, Игорюша, руки не подаешь, хоть и знаешь, что у меня спина больная, – протянула Катерина вслух и усмехнулась, – и ведь не смутило же вас, мои до сегодняшнего дня любимые и верные подруга и муж, что вас соседи наши увидят.

Вот про соседок Катерина сейчас и думала, точнее, про одну из таких любительниц сунуть нос в чужие дела. Алена Петровна была старшей в их подъезде, добровольно взвалившей на себя эту ношу. Взвалила-то она ношу на себя, а нести приходилось всем соседям. Потому что у Алены Петровны абсолютно отсутствовало такое понятие как деликатность. Она искренне считала, что может останавливать любого из жильцов по вопросам их дома, важнее которых, по её мнению, ничего не могло быть. И ведь всегда эта деятельная дама подбирала для решения таких вопросов самое неподходящее для этого время. Тоже дар, знаете ли, подгадывать самое неудобное время. Вспомнив Алену Петровну, Катерина даже невесело усмехнулась:

– Как же это она Марину и Игоря пропустила? Хотя, вряд ли она их пропустила. Ох, вот, как говорится, зуб даю, что она их увидела и даже хорошо рассмотрела, и уж меня она точно не пропустит! И ведь вопрос даже задаст, что за, простите, фигня творится во вверенном ей человейнике! Классический сюжет из анекдотов про мужа и соседку. Что ж мне ей говорить, что мой муж к пятидесяти годам устал от моего супового набора и его на плюшки потянуло?

Додумать в этом направлении Катерина не успела, потому что дверь кабинета распахнулась и из него вышла та бабуля, что так бесцеремонно пролезла без очереди. Да и господь бы с ней, с бабулей, если бы Катерина не обратила внимания на то, что и эта бабуля удалялась от кабинета совсем другой походкой. От созерцания летящей походки бабули Катерину отвлек голос всё той же медсестры:

– Девушка, а Вы тоже к нам?

– Что значит "тоже к вам"? – опешила Катерина, – так я же записана на приём. Мы же уже выяснили с Вами это. Я на 18.30.

– Вы Бойко Екатерина? – уточнила рыжая красотка и растерянно обернулась, видимо, к тому самому доктору с французской фамилией.

И вот то, что случилось потом, заставило Катерину даже забыть об Игоре с Мариной. Из глубины кабинета она услышала приятный мужской голос, задающий вопрос (барабанная дробь) на французском языке. Получалось, что у доктора не только фамилия была французской, мало ли кому какая фамилия от предков досталась, но он действительно был французом? Катерина, конечно, поняла, что спросил доктор, всё-таки она переводчик и именно этим языком она владела в совершенстве, но она сама говорила на классическом языке, а вот доктор говорил на одном из его диалектов.