Аделин вздрагивает, точно эти слова ранят её. Девичьи пальцы зябко сжимают бумажный пакет с курицей по-пекински, губы дрожат, словно в тщетных попытках что-то сказать. На серую упаковочную бумагу одна за другой капают слёзы.

   Кажется, сформулированная таким образом, эта очевидная мысль шокирует Аделин. Глевеан, удовлетворивший большую часть своего интереса, едва заметно кивает каким-то своим наблюдениям. Пару минут маршал не мешает девушке упиваться уничижением и ненавистью к себе, затем подключает визуальный режим на голопроекторах и в полумраке салона вспыхивают блоки уравнений. Аделин вздрагивает, поднимает глаза и в глубине ее взгляда вдруг вспыхивает какая-то безумная искорка.

   - Можешь решить? - спокойно интересуется Глевеан.

   - Д-да... - взгляд девушки скользит по неровным строкам символов, - наверное... не знаю, нужно попробовать...

   Она переводит взгляд на Глевеана.

   - Можно?

   Он кивает:

   - Делай! Но никаких автофункций: только справочник и расчёты "с нуля". В уме.

   Аделин кивает и откладывает драгоценную курицу по-пекински. Вытирает слезы рукавом, сползает с сидения на пол, скрещивает ноги, закусывает губу, жестом подзывает к себе первый блок уравнений, читает условия и начинает что-то считать. Глевеан молча наблюдает за ней.

   - Что за уравнения ты ей дал? - спрашивает Кейсара.

   - Базовый квалификационный задачник Окулаториума. Для вольнорожденных.

   - А не слишком... смело? - Кейсара, кажется, сомневается - но не понять, в чём: в решении Глевеана или способностях Аделин.

   - Если она способна решить эти уравнения - значит, она чего-то стоит, - отрезает маршал, - если нет - это станет очевидным раньше, чем мы доберемся до резиденции.

   - Хорошо, - понять до конца, к чему относится фраза Кейсары, невозможно, - у меня есть вопрос.

   - Спрашивай.

   - Я... кое-что не понимаю... в сложившейся ситуации, - признается Кейсара, - я проверила систему оценки знаний местных высших учебных заведений, и могу сказать, что ее результат соответствует примерно пять-зан-пять второй квалификационной категории в привычной нам системе рейтингов. Для человека без нейромодификаций такой результат - не просто близок к гениальности, а почти невозможен!

   - И что же тебе не понятно, Кейсара? Как гениальная девочка из провинции, показавшая лучшие квалификационные результаты в истории факультета оказалась на обочине жизни?

   - Проклятье, да! - странная для Кейсары экспрессия, - Мне... не удаётся понять логику.

   - Ты исходишь из неверных предпосылок, - спокойно отзывается Глевеан, - попробуй посмотреть на ситуацию с точки зрения этих людей. Они строят эгалитаристское общество и это определяет их поступки.

   Кейсара делает запросы в общественные банки данных, стремясь понять направление мысли Глевеана.

   - Я пытаюсь вычленить логику, но наталкиваюсь на слишком большое количество обобщенных суждений, - признается она, - например, неоднозначную трактовку абстрактного понятия "справедливость" в обосновании тех или иных объективных мер.

   Она снова делает паузу, точно перепроверяя свои выводы.

   - Это гипостазирование, - резюмирует Кейсара наконец, - невозможно, чтобы социальные конструкты строились на когнитивной ошибке.

   - Человеческий социум не всегда строится на законах математической логики, - спокойно замечает Глевеан, наблюдая за тем, как Аделин решает первое уравнение и переходит ко второму, - ты знакома с историей этого мира?

   - Да.

   - Тогда ты знаешь ответ, - спокойно заключает Глевеан, - восемь поколений "пионеров", представителей первой и второй волны колонизации, выращенные в условиях жесточайшего естественного отбора чуждого мира в отрыве не только от родной планеты, но и, до определенного момента, даже от людей на орбите. К моменту массового заселения планеты, на их стороне были сплочённость, определенное эффективное мировоззрение, плюс сильнейшие горизонтальные и вертикальные социальные связи. Всё это накладывалось на объективно лучший уровень образования и профессиональных качеств, так что дискриминация "переселенцев" - колонистов третьей волны, распределяемых на планету для обеспечения "положительной динамики роста населения", - была естественной и неизбежной.

   - Это известные и закономерные факты, - Кейсара проверяет слова Глевеана по базам данных, - но к чему ты клонишь?

   - Конфликт интересов, - незаметная тень улыбки в уголках губ - Аделин поразительно быстро разделывается со вторым уравнением, переходя к третьему, - по объективным причинам, "пионеры" были лучше в том, что касалось прикладных дисциплин, в то время, как "переселенцы" довольствовались в лучшем случае работой в сфере услуг, при этом будучи в квалифицированном большинстве. Конфликт обострился всего через пару поколений, во время мибарийского кризиса, и привёл к власти социалистов, обещавших не только закончить войну, - начатую, как утверждала их пропаганда, колониальным бизнесом, - но и построить "общество равных возможностей".

   Глевеан наблюдает за тем, как Кейсара перестраивает логические связи. Ее раздражало разнообразие человеческих социальных моделей, но в то же время - она находила их интересными для изучения. Пожалуй, лишь это удерживало ее рядом с маршалом: почти бесконечные возможности познания других существ.

   - Ты ведь понимаешь, - продолжал он, - что в элитаристском обществе, где одна - меньшая, - часть населения объективно превосходит остальной социум, построить "общество равных" можно лишь через позитивную дискриминацию. Которая закономерно выродилась в дискриминацию обратную и через это - в фактический апартеид. С учётом того, что это радикально ослабило консервативную часть колониального истеблишмента, социалисты сочли эксперимент удачным.