И от кого же, если не секрет, идут эти слухи? - поинтересовался Андрэ, одновременно, успев заметить, как изменился в лице Тим Силверстоун.

  Из надежных источников, - не моргнув глазом ответила репортер.

  В этом деле, единственный надежный источник - это я, - отрезал Андрэ, - А я вам заявляю, что приехал сюда для того, чтобы победить. Не знаю, удастся ли мне это сделать, но знаю наверняка, что приложу все усилия, для того, чтобы добиться победы.

  Все равно, я вам не верю! - воскликнула девушка.

  Об этом вы мне скажете послезавтра вечером, после боя, - и Андрэ, вместе со своей командой проследовал до ближайшего такси, которые уже появились к тому времени в Чикаго.

  Хотелось бы знать Тим, - обратился Андрэ к своему промоутеру, когда они вылезли из таксомотора возле отеля, - Это не ты, случайно, распустил эти слухи? Но, взглянув на его лицо, и увидев, что он весь бледный и потный, только махнул на него рукой,

  А впрочем, какая разница? Единственно, что я хочу сказать, братцы, это то, что мы с вами по уши в дерьме.

  А слухи продолжали упорно преследовать Андрэ до самого начала боя. Ему надоело перед всеми оправдываться, и он просто пропускал все вопросы, замечания и даже насмешки людей мимо ушей.

  Естественным результатом этих разговоров стало то, что ставки на тотализаторе стали приниматься 10:1, в пользу Харрисона. Тогда Андрэ незаметно ускользнул из своего номера и поставил несколько ставок на самого себя, на общую сумму в 100 тысяч долларов.

  Вот и настал день боя. Все билеты на стадион были распроданы заранее, когда зрители еще надеялись на настоящий бой, поэтому нет ничего удивительного, что трибуны встретили появление Андрэ в ринге оглушительным свистом. Какие только оскорбления не бросали ему в лицо любители бокса, еще месяц назад готовые носить своего любимца на руках? К счастью, Андрэ на них не реагировал. Он понимал состояние зрителей, но также понимал, что сам он ни в чем не виноват. Хотя, среди зрителей были и такие, которые продолжали верить в него. Так, в первых рядах, у ринга, Андрэ заметил Тома Чейза, который приветственно помахал ему рукой и Уила Синклера, который также приветствовал его дружеским жестом. Он все это видел и даже ответил на эти приветствия, но сам уже был настроен на бой. Это сейчас было самым главным: ринг, его соперник, Джимми Харрисон, и он сам на этой сцене. Все остальное, сейчас - это только декорация. В его голове вдруг пронеслись строки из стихотворения, которое врезалось ему в память, когда он только начал заниматься боксом,

  Ты, словно бы, в колодце из стекла.

   Здесь понимаешь, у канатов стоя,

   Как он далек от стужи и тепла,

   Особый этот микроклимат боя.

  Да, - подумал он, - В самом деле, как в колодце из стекла. Здесь каждый человек виден насквозь. Здесь сразу каждому становится ясно, кто ты такой - трус, лгун, себялюбец, гордец или настоящий человек и мужчина? Ну, что же, судите сами, люди.

  Раздалась команда, - "Бокс", - и Андрей принялся танцевать вокруг Харрисона, нанося ему быстрые, хлесткие джебы. Надо отметить, что сам Харрисон не терял времени зря и подошел к бою с Андрэ в отличной форме. Он знал, с кем ему придется иметь дело, и с его стороны не могло быть никакой недооценки соперника, как это было в его первом бою, с Чейзом.

  Перекрываясь перчатками, и контролируя центр ринга, он старался ограничивать перемещения Андрэ и теснить его к канатам. К его несчастью, соперник слишком хорошо двигался и постоянно менял направление движения. Поэтому, в первом раунде, запереть его в углу ринга Джимми не удалось ни разу, но Харрисон был слишком опытным боксером, чтобы переживать по этому поводу. В первых раундах такие вещи удаются только со слабыми соперниками. Но, если постоянно гнуть свою линию и не паниковать, то в любом бою, с любым соперником у тебя обязательно будет хотя бы один шанс, для того, чтобы нанести сильный точный удар, и тут, главное, не пропустить этот, может быть, единственный момент. Правда, следовало признаться, что соперник у него сегодня был серьезный. Джимми сразу почувствовал, что удары Андрэ гораздо резче и опаснее, чем у Чейза. Уже после первого раунда, губы Харрисона были разбиты, и под левым глазом стал набухать синяк. Сам же он по настоящему ни разу не достал своего соперника. Но, это еще первый раунд. В одном Джимми был уверен, в том, что до последней секунды пятнадцатого раунда он сохранит силы для нокаутирующего удара. Стоит ему только попасть точно в цель, и ни один человек в мире не устоит на ногах. Как говорят в Америке: "У панчера всегда есть шанс", и этот шанс он сегодня не упустит.

  Еще три раунда прошло в том же ключе. Харрисон наступал, а Смит кружил вокруг него и обстреливал его с дистанции прямыми ударами.

  Постепенно трибуны перестали освистывать действия Андрэ, и начали встречать его удары и уходы одобрительными аплодисментами. В самом деле, не похож был Андрэ на того человека, который пришел проиграть бой. Напротив, удары его становились все опаснее, и он уже позволял себе, порою, взрываться длинными встречными сериями. Все это не могло укрыться и от Боба Дейли, который взволнованно шепнул на ухо своему ученику,

  Ты что делаешь? Не забудь, ты должен проиграть этот бой.

  Не бойся, - отвечал ему Андрэ, - Я все помню. Не думаешь же ты, что я должен просто лечь, чтобы любому дураку стало понятно, что его просто надули?

  Наконец, в восьмом раунде, когда Харрисон уже порядком вымотался, Андрэ включил свою тяжелую артиллерию и обрушил на своего грузного соперника шквал ударов с обеих рук. Он бил короткими сериями: три-четыре удара, моментальный уход, и тут же, еще серия. Он продолжал наслаивать серии, одну на другую. Самое страшное для соперника было то, что Андрэ не давал ему времени для передышки. Только Джимми казалось, что соперник отскочил, и можно было расслабиться, как на него снова обрушивались удары. При этом силы вытекали из Харрисона, как будто он был надувной игрушкой, и кто-то вынул из него пробку. Джимми понял, что если не ударит своего противника сейчас, то все для него будет кончено. И именно в этот момент, Андрэ раскрылся. Он, вроде бы, поскользнулся и опустил свою левую руку. Джимми бросился вперед и вложил в свой правый прямой всю свою силу. И тут, в глазах у него погас свет... Когда он пришел в себя, то оказалось, что лежит он в раздевалке, а вокруг него суетятся какие-то люди, суют ему под нос нашатырь, и чем-то растирают ему виски. Он приподнялся с кушетки, на которой лежал, недоуменно посмотрел вокруг. Наконец, он узнал, среди окружавших его людей своего тренера и спросил у него,