В ту же секунду полог палатки отодвинулся и внутрь зашел сержант с мрачной физиономией.

  Посади этих голубчиков в разные камеры, да не спускай с них глаз. Этого в штрафную команду, - кивнул на Виктора особист, - А этого я заберу к себе на допрос.

  Внезапно на Виктора нахлынула такая злость, что кулаки его невольно сжались, и он хотел, было, уже дать этому политруку в зубы, но тут же почувствовал, как штык уперся между его лопатками.

  Да ты не дергайся, хлопчик, - услышал он за спиной голос сержанта, - Стый спокийно.

  Подталкиваемый в спину карабином, Виктор шел в направлении бревенчатого сарая, который находился чуть в стороне от палаток. Единственное окно сарая было заколочено, дверь закрыта на амбарный замок, и возле нее стоял часовой.

  Принимай еще одного, - сказал сержант, подходя к часовому и указывая ему на Виктора.

  Часовой с безразличным видом отпер замок, раскрыл дверь и затолкнул в нее арестанта.

  Когда дверь за ним со стуком закрылась, Виктор очутился в полной темноте, но за то время, что она была открыта, он успел разглядеть в сарае еще одного человека.

  Несколько секунд, может даже минут, прошли в полной тишине. Виктора душила злоба от того, как с ним обошлись соотечественники.

  "Вот ведь уроды"! - думал он, - "Немцы их завтра гусеницами в землю закатают, а они своих же солдат расстреливают и за что, или во имя чего"?

  И чем больше он думал об этом, тем больше он ненавидел этих политруков и вообще всю эту власть. Да, если честно, то и особенно большой любви ко всем остальным предкам он не чувствовал, за исключением Татьяны, а ведь именно ей, как он понимал, в настоящий момент и грозит опасность.

  Ну, здорово, земеля, - услышал он из темноты тихий голос. - Значит и ты сюда попал?

  Значит и я, - согласился Виктор. - Звать-то тебя как?

  Зови Федором, - отозвался из темноты голос.

  А я Виктор, - представился наш герой. - Давно ты здесь, Федор?

  Здесь долго никто не сидит, - усмехнулся в ответ Федор. - Завтра же нас бросят под гусеницы танков, и уверяю тебя, пристроят так, чтобы кончить наверняка.

  Я тебя понял Федор, - произнес Сидоров, немного помолчав, - Только, признаюсь тебе, у меня другие планы.

  Ну, наконец-то, - как показалось Виктору, обрадовано произнес Федор.

  Наконец-то я встретил человека, который не идет на убой, с покорностью телка. Так, что, друг, будем выбираться?

  Часовой, дежуривший у сарая, где содержались арестованные, уже начал клевать носом, когда его привел в себя шум драки и крики, доносившиеся из барака.

  Ты что? Мать твою...- кричал срывающийся мужской голос, - Да я же тебя, паскуду в землю зарою!

  И совсем уже в надрыве от ужаса, с каким-то повизгиванием, в ответ ему раздался крик второго арестанта,

  Не подходи, не подходи! - а потом - леденящее душу, - Помогите!

  Причем крик этот прервался и перешел в какой-то хрип. Ошалевший от неожиданности часовой, дрожащими пальцами повернул в замке ключ и распахнул дверь. В темноте он не мог разглядеть, что там делается в дальнем углу, из которого раздавались сдавленные хрипы. Он вскинул винтовку, сделал два шага внутрь помещения и только собирался навести здесь порядок, как его кто-то сильно ударил сзади по голове, и он без сознания рухнул на пол.

  Да, ребята, плохо же вас готовили, - сквозь зубы пробормотал Виктор, отбрасывая в сторону полено, которым только что приложился по голове несчастного охранника.

  Да ничему его и не учили, - заступился за несчастного Федор. - Он не из политруков, простой артиллерист, к тому же призванный только в этом году.

  Ну, тогда пусть живет.

  Виктор снял с бесчувственного тела поясной и брючный ремни, связал солдату руки и ноги, после чего разорвал его гимнастерку, сделал из нее кляп и заткнул солдату рот.

  Теперь, идем.

  Выйдя из сарая, они заперли его дверь и двинулись в разные стороны.

  Куда ты? Нам туда, - показал Федор Виктору в сторону леса.

  Нет, у меня есть здесь еще одно дело, - упрямо замотал головой Виктор.

  Ты сам иди, а я еще на какое-то время задержусь.

  Он взял в руку винтовку и направился в сторону большой палатки, расположенной на окраине лагеря. Еще не доходя десяти метров до палатки, он услышал донесшийся из нее сдавленный стон и возню. Неслышно подойдя ко входу, Виктор тихо раздвинул полог палатки и заглянул внутрь. Там, в сумраке на полу возились два человека. В темноте можно было не разобрать, кто они такие и чем занимаются, но внутренний голос сразу подсказал Виктору, чему он стал свидетелем? Сжав за цевье винтовку, он решительно шагнул вперед. Штык вошел в спину политрука, как нож в масло. Тот только дернулся и сразу ослаб, упав на грудь девушке, которую только что насиловал. Та вскрикнула и забилась в истерике.

  Ну, все, все, успокойся, - успокаивал Татьяну Виктор, - Это я. Ты меня узнаешь?

  Девушка в ответ только испугано закивала головой и сжалась в комок.

  Ну, что, нашла свой НКВД? Теперь-то, ты что-нибудь поняла? - Виктор откинул мертвое тело в сторону, после чего опять обратился к ней, - Приведи себя в порядок и пойдем.

  Куда? - не поняла его девушка.

  Назад, - твердо произнес Виктор, - Я тебя здесь не оставлю.