– Назвала бешеной сукой. – Нехотя призналась девушка. – И добавила, что теперь понимаю, почему ты ее бросил.

– Тебе повезло остаться живой.

– За дело получила, да?

– Нет. Ольга не имела права даже думать о таком. Мешать личное и работу нельзя. Ревность надо держать в узде.

– Ты всерьез полагаешь, что мне прилетело из-за того, что она приревновала меня к тебе? – девушка фыркнула.

– А если скажу, что у нее имелись основания в это верить?

– Тогда бить надо было тебя, а не меня.

– Может быть. – Пробормотал я, заворачивая крышку на тюбике. – Успокойся. Ты так напряглась, будто я тебе в неземной любви признался и пригрозил утопиться, если не выйдешь за меня замуж! – меня затрясло от смеха. – Магда, ты красивая девушка…

– Особенно сейчас, – она указала на свое лицо.

– Да уж. Так вот, ничего странного в моей симпатии к тебе нет, я же мужчина. Но ты для меня еще ребенок, между нами, конечно же, ничего быть не может. Поэтому поступок Ольги – дикость и глупость.

– Спасибо, успокоил.

Я так и не понял, серьезно она или язвит.

– Вот только у кого теперь по бою заниматься?

– Не переживай, поговорю с парнями, кто-нибудь возьмет тебя в нагрузку к своим.

– Спасибо.

– Не за что. – Я ушел, думая о том, что сказанное Магде было правдой лишь наполовину. Такое ощущение, что скорее самого себя убеждал в невинности интереса к девушке. Ведь меня к ней тянет, по-серьезному. Никогда не думал, что способен запасть на лолиту! Ведь у нас лет десять разницы, а то и больше.

Думая об этом, я вошел в свою комнату и не поверил глазам – у окна стояла Ольга.

– Привет. – Она улыбнулась, будто ничего и не случилось. – Будешь коньяк? – Девушка указала на журнальный столик, где стояла бутылка и тарелка с закуской.

– Ты окончательно свихнулась?

– Нет. Меня переводят в Петербург. Поедешь со мной?

– Нет, конечно.

– Давай выпьем и поговорим, Лукьян.

– Не о чем. Ты хоть понимаешь, что творишь?

– Да, совершила ошибку, сорвалась. – Женщина пожала плечами и протянула мне коньяк. – Открой. Но эта мелкая дрянь сама виновата.

– Ты ее убить могла! У Магды все лицо разбито!

– Так вот куда ты бегал?! – благодушная маска тут же слетела с Ольги. – Сучку эту пожалеть?!

– Пошла вон отсюда! – потеряв терпение, рявкнул я, указав на дверь. – Иди бухай в одиночестве!

– Ты любишь ее?

– Не мели ерунду!

– Ерунду? Разуй глаза, все видят, только ты себя обманываешь! Я сразу поняла, когда увидела, как ты на нее смотришь, на тусовке, помнишь? На меня ты так никогда не смотрел!

– Тебе лечиться надо!

– А тебе почитать Уголовный кодекс! Узнаешь, сколько лет дают за секс с малолетками!

– Убирайся! – я вытолкал ее за дверь и сжал зубы. Неужели все на самом деле настолько очевидно?

Магда

Лицо зажило. Ольга уехала. Лукьян ко мне и близко не подходил. Я отпраздновала день рождения – 17 лет. Хотя это громко сказано – из сокурсников поздравила меня только Катя, вручив кексик со свечкой и Камасутру. Дядя презентовал золотые серьги – большие кольца, от которых цыганка была бы в восторге. Лара испекла торт, когда я приехала ее навестить, и подарила небольшой ежедневник, который мне очень понравился.

А так – день, как день, только год прибавился к возрасту, ничего особенного. Я уже собиралась в душ и лечь спать пораньше, как в дверь постучали. Если это Катя решила вытащить меня на дискотеку в город, лучше не открывать. Стук повторился. Она не уйдет, или дверь выломает, или в окно заберется, это в ее духе.

– Никуда не пойду! – с порога предупредила я, открыв гостье.

– Может, сначала узнаешь, куда зовут? – Лукьян усмехнулся.

– Думала, это Катя.

– Я похож на пустоголовую озабоченную блондинку?

– Будешь обижать мою единственную подругу, получишь дверью по носу!

– Прости, пытался пошутить.

– Юмор – не твое.

– Пустишь в комнату?

– Нет. – Я помотала головой. – Только сплетни улеглись о нас с тобой, ни к чему разжигать их снова.

– Хотел подарок тебе сделать. – Он улыбнулся. – Думала, забыл?

– Думала, ты вообще не знаешь, когда мой день рождения. И меня это вполне устраивало.

– Что ж, тогда никаких подарков. А жаль, такого тебе точно никогда не дарили. – Лукьян вздохнул и пошел прочь – медленно, вразвалочку, явно ожидая, когда его окликнут.

Я усмехнулась и прислонилась к косяку, глядя ему вслед. Дойдя до лестницы, он обернулся и спросил:

– Неужели тебе не любопытно?

– Говори уже, интриган. Что за подарок?

– Выезд на ведьму!

Да уж, такого мне точно никогда не дарили! Хмыкнув, я села в машину на заднее сидение, рядом с Лукьяном, который довольно улыбался. Он был спокоен, а у меня внутри царапалась тревога. По большей части, конечно, из-за того, что не представляла, чего ожидать. Но если не знаешь чего-то, можно ведь и спросить.

– Что значит «выезд на ведьму»? – я посмотрела на парня.

– Есть тут у нас одна греховодница, давно промышляет в городе. Обычно просто несознательных граждан обманывает, шепотками и заговорами всякие хвори лечит – некоторым помогает, эффект самовнушения никто ведь не отменял. – Лукьян похлопал водителя по плечу. – Сверни тут, дворами подъедем, иначе засветимся, у нее окна как раз на дорогу выходят.

– То есть она мошенница?

– Сила у этой ведьмы есть, настоящая, но темная. По молодости приворотами баловалась, брала дорого, но результат всегда был. Только все, кого эта дрянь за душу к нелюбимым привязала, болели и чаще всего умирали. Некоторые суицидом заканчивали. Хранители ее предупредили, она затихарилась. Но, как оказалось, лишь на время. – Он замолчал.

– А дальше? – не вытерпела я.

– А дальше сыграла роль обычная жадность. Несколько смертей недавно в городе было весьма странных. Такие мы всегда расследуем.

– Это она, ведьма, их убила? – дыхание замерло.

– Не исключено. – Лукьян пристально вгляделся во двор около совершенно обычной на вид девятиэтажки.

Десятка два машин, лужи, в которых отражались оранжевые фонари, одинокие прохожие, не глядя по сторонам, торопились добраться до теплой квартиры с ужином и телевизором, ничего сверхъестественного.

– Держишься за моей спиной тенью, поняла? – предупредил он. – Ничего не делаешь и не трогаешь. Приказы выполняешь мгновенно.

– Поняла.

Мы вышли из машины. Колкий дождик тут же начал сыпаться за воротник, но было не до него. Кодовая дверь не стала препятствием. Лукьян с двумя парнями вошли в лифт, остальные начали подниматься по лестнице. На нужном этаже обжималась парочка, но, по-моему, они нас даже не заметили.

Один из Хранителей что-то сделал с дверью. Я, как и велено – тенью, следом за парнем вошла в квартиру. В прихожей было темно, пахло шашлыком и анисом – этот противный запах у меня тесно связан с воспоминаниями о микстурах, которыми пичкали в детстве, когда болела.

– Ине-еесса Влади-иимировна, – протянул Лукьян, войдя в комнату, освещенную лишь свечами на огромных, как вешалки для одежды, канделябрах, что стояли по углам. – Ничему вас жизнь не учит, да?

Я выглянула из-за его плеча и вздрогнула. На полу лежал голый мужчина. Сразу стало ясно, что он мертвый – кожа на груди была сплошным ожогом. Вот откуда запах шашлыка! Тошнота скрутила желудок. Поверх сожженной кожи лежали, образуя причудливую фигуру, разноцветные камни. Рядом с трупом стояла на коленях женщина с рассыпанными по плечам роскошными черными локонами, вовсе не похожая на Бабу-Ягу.

Ее бормотание стихло. Ведьма резко вскинула голову, глядя на незваных гостей. Изо рта вырвалось шипение, как у змеи, а через секунду между губ скользнул раздвоенный язык.

– Пришшшшеел, крассссавчик! – неожиданно низким голосом сказала она, встав на ноги. – Сссследующим будешшшшь!

– Убью разведчиков! – прошептал Лукьян.