— Почему ты сбежала с последнего свидания?
Девушка собирается с мыслями и старается не дышать.
— Потому что я не умею целоваться без любви. И учиться этому не хочу. Захаров — прошлое. Хорошее, но не настолько, чтобы спустя столько времени к нему возвращаться.
Для Дениса эти слова — и мёд и горечь. Как друг — он должен ей посочувствовать, а как парень — искренне рад, что Женька не чувствует к этому холёному педанту ничего, даже отдалённо напоминающего влюблённость.
— Ты, правда, никогда без любви не целовалась? — негромко спрашивает, наклоняясь ближе к её уху и крепче обнимая.
— Теперь уже целовалась, — невесело хмыкнула, отстраняя его от себя. — Мне не понравилось. Так себе опыт, — лёгким движением провела по волосам, не поднимая взгляда на соведущего.
Воронцову всегда нравилась неуловимость её движений, которые с каждым разом становились всё женственнее. Он всё чаще поражался, как изменилась эта девочка-подросток, которую он впервые увидел на первом эфире после продолжительной болезни. Как бы она не старалась быть похожей на мальчишку, продолжая носить широкие вещи, физиология брала своё, выдавая в каждом движении взрослую девушку. И к этой девушке он чувствовал что-то, что совершенно точно выходило за дружеские рамки. А чувство ревности, подогретое приездом её бывшей влюбленности, подтвердило это на все сто процентов.
— Погоди, Жень… Если ты никогда не целовалась без любви до вчерашнего дня, что тогда было со мной? — неожиданно пришедшая в голову мысль пролегла лёгкой улыбкой на губах. — Когда при сёстрах…
— Я помню, Воронцов, — быстро пресекла волнующее воспоминание спортсменка.
— И? Ты не ответила на вопрос.
— Те поцелуи не в счёт. Они — обман. Показательное выступление.
— Да, а мне так не показалось, — задумчиво произнёс брюнет, замечая нервозность в поведении соведущей.
— Думай, как хочешь, — равнодушно сказала девушка и подняла на него взгляд.
Денис думать совершенно не хотел. Он только хотел проверить — правду ли говорит ему Васнецова. Неужели для неё он — исключение из правила. Не может быть такого, чтобы с Захаровым ей никак, а с ним — тоже никак. Только по-своему. В дружеских целях и все дела. Поэтому он сам не понял, как подтолкнул Женьку к столу и накрыл тёплые податливые губы своими. Сжал девичьи плечи на случай, если она захочет сбежать. Она не сопротивлялась, но и не отвечала. Воронцов не решился продолжать целовать её, не чувствуя ничего в ответ.
— Прости, — отстранился и ослабил хватку.
— Зачем ты это? — шёпотом произнесла спортсменка. Голос предательски дрогнул, выдавая её растерянное состояние.
— Проехали, Васнецова. Так, наваждение, — убрал ладони с её плеч и отошёл в сторону. Остановился в задумчивости посреди студии и еле заметно покачал головой.
Девушка коснулась своих губ подушечками пальцев. Они горели от недавнего прикосновения к ним Дениса. Это совсем не было похоже на вчерашний поцелуй с Женькой. Живот за одну секунду стянуло в сладкий тугой узел от осознания только что произошедшего.
— Просто наваждение?
— Да, просто наваждение, — с лёгким раздражением произнёс парень. Он не вправе был злиться на неё, поэтому злился на себя. Дурак. Только дурак мог подумать, что если с Захаровым у неё ничего не сложилось, то это хороший повод дать знать ей о своих чувствах. — Случайно вышло…
Васнецова усмехнулась.
— Случайно наткнуться на чужие губы — это ещё постараться надо, — подошла к нему и улыбнулась. — Знай, если такие случайности станут закономерностью, то…
— Что, дашь мне по роже и назовёшь дебилом? Так я привык, можешь не стесняться в выражениях.
— Дебил. Я вообще не это хотела сказать, — серьёзно взглянула в карие глаза и нерешительно подалась к нему, обняв ладонью за шею.
— А о чём, Жень?
— О том, что абсолютно не против, если подобные случайности станут закономерностью.
Воронцов удивлённо повёл бровью и, усмехнувшись, прижался лбом к её лбу.
— А как же твои слова о том, что целоваться без любви — табу? — горячими ладонями притянул её к себе, ощутив под пальцами тонкую талию. Дыхание Васнецовой щекотало ямку над верхней губой.
— Я и не нарушаю этого запрета, — улыбнулась в его губы и легонько коснулась их, прижавшись нежно и осторожно. — Но и не думай, что я по уши влюбилась в тебя, Воронцов, — одёрнула себя от пьянящего разум наваждения.
— Конечно, конечно, Жень. Я тоже в тебя совсем не влюбился, — насмешливо выдохнул и накрыл её губы поцелуем. Решительным, многообещающим, ласковым. Таким, которым невозможно целовать без любви.
Целоваться по любви — значит, тихо сходить с ума от малейших прикосновений. Улыбаться в родные губы. Прижиматься ближе. Дышать этим моментом и бояться отпустить. Любить — хотеть касаться.
Комментарий к Октябрь. Поцелуи
У автора День Рождения. Ваше внимание - бесценный подарок. Обнимаю. Мур! <3
========== Ноябрь. Совершеннолетие ==========
— Джейн, как будешь отмечать?
— Как в прошлом году.
— Это как?
Васнецова изогнула уголок губ в неестественной улыбке. Своё семнадцатилетие она встретила совершенно одна, в чужой стране — ни родных, ни друзей. Для человека, выросшего в многодетной семье, это было чем-то ужасно странным и неправильным. С близкими в тот день созванивались по скайпу. Мама только и делала, что вздыхала — такое событие, а она одна на другом конце земли. Женя сохраняла хорошую мину при плохой игре, улыбалась и убеждала близких людей, что всё у неё хорошо. Себя уверить в этом категорически не получалось.
— Женюш, мы тебя очень любим. А Денис тебя поздравил?
— Поздравил, конечно.
Короткая смс-ка: «Женич, дружище, с ДР!»… Это, ведь, тоже поздравление, правда? Самое то для девушки, которая чуть тебе в любви не призналась, перед отправкой в армию. Васнецова готова была на стенку лезть от подобного поздравления. Вроде приятно должно быть, что не забыл, а с другой стороны фигня какая-то вышла, честное слово… Правда, потом Воронцов звонил и долго извинялся, что не смог позвонить ей в тот вечер. Учения и все дела…
— Джейн, ты меня слушаешь? Что насчёт вечеринки?
— Что-то неохота.
Стэйси разочарованно вздыхает и садится на кровать. Все попытки хоть как-то растормошить соседку по комнате, в очередной раз, не увенчались успехом.
***
— С совершеннолетием! — на ломанном русском восторженно произнесла Стэйси, держа на тарелке большой шоколадный маффин с зажжённой свечкой. — Загадай желание, Джейн. Обязательно загадай и верь, что сбудется.
Васнецова лишь на миг задумалась и задула свечу.
— Ура! Новый год, новый этап, новые возможности! С Днём Рождения, Джейн!
— Спасибо, Стэйс, — благодарно улыбнулась, принимая из её рук праздничную тарелку, и негромко добавила на русском. — Правда, мне бы что-нибудь из старой жизни не помешало… Вернее, кто-нибудь. Кто-то очень конкретный.
Так смешно. В прошлый раз Денис клятвенно заверял, что в день её совершеннолетия будет рядом. Дал честное слово солдата российской армии. Как всегда бессовестно врал. Он и на связь то выходил, в последний раз, в конце октября. Незадолго до демобилизации. А теперь уже ноябрь перевалил за половину. Может, он вообще не вспомнит о ней. Жизнь на гражданке, как ни крути, насыщенней армейской.
— Раз уж ты всё равно отказалась от праздника, я переночую сегодня у Майкла? Ок? Не хандри, Джейн, — улыбнулась ей своей голливудской улыбкой и упорхнула, словно её и не было вовсе.
Вот, даже Стэйси сбежала. Оно и к лучшему. Можно просто съесть маффин, выпить бокал шампанского и лечь спать. Пожалуй, это лучшее начало восемнадцатилетия. Телефон дзынькнул, радостно оповестив о новом входящем сообщении: «Женька, с Днём Рождения! Пусть этот день будет лучшим!». Воронцов. Собственно, всё. Больше от этой ночи можно ничего не ждать и с чистой совестью пойти спать.
Васнецова смыла привычный макияж, завязала пучок и переоделась в любимую плюшевую пижаму — единственное, что могло согреть промозглой осенью. Ей Богу, это лучший вариант встречи Дня Рождения. Включила негромко плейлист с любимой музыкой и достала из холодильника заранее купленную бутылку игристого напитка. Удобно уселась на стуле, поджав под себя одну ногу. На секунду показалось, словно по двери негромко царапнули, но Женя не придала этому никакого значения. Если Стэйс вернётся, откроет дверь ключом. А больше Васнецова никого не ждёт.
