— Согласна с Жаном, — сказала Микаса, чем вызвала у последнего легкий румянец. — Так что пошли есть. А если ты Саша не хочешь есть, то я отдам твою порцию Эрену.

— Микаса!

— Нет, я буду!

Когда дверь за последним солдатом захлопнулась, в комнате осталось только два человека. Леви тихо, но очень строго обратился к Кайле:

— Только попробуй пойти одна! Жалею, что не привязал тебя к больничной койке!

— Веревки не остановили бы меня, — возразила ему девушка. — А если отправишь кого-то со мной, то проблем станет еще больше.

— Ты. Никуда. Не. Пойдешь.

«При всей его твердости и самообладании, — размышляла Кайла, — он слишком много берет на себя: прячет в себе каждое чувство, каждую боль, ничего не показывает другим, ничем не делится. Даже сейчас он не может вслух сказать причину».

— Я не думаю, Леви, чтобы ты имел право мне приказывать лишь потому, что не согласен с моей идеей. Я ведь не безумная и не настолько глупая, чтобы заниматься самопожертвованием, — вспылила Кайла. — Я лишь хочу спокойствия! Неужели не понятно, что для этого я не могу сидеть сложа руки. Твое беспокойство мне понятно и я его разделяю, но… — она запнулась. — Разве могу я остаться в стороне?

Кайла осталась при своем. Леви, не спускавший с нее глаз, понял это. Его ярость дошла до высших пределов, и он, конечно, должен был уступить ей на мгновение. Он быстро подошел к ней, схватил ее руку и обнял за талию. Казалось, он пожирает ее пылающим взглядом. Кайла почувствовала себя самым маленьким и беззащитным существом в мире; но она все еще владела собой, и ее не покидала уверенность, что она находится в полной безопасности.

— Я знал, что ты упрямая, легкомысленная и в то же время сильная женщина, Кайла. Но только сегодня, столкнувшись с твоим смелым и горячим взглядом, полным проницательности и силы, я убедился в этом с новой силой, — он слегка помедлил. — Ты одна из немногих, кто не боится моей угрюмой, сердитой натуры. Когда я рычал, ты не обнаруживала ни страха, ни удивления, ни недовольства. Я был и доволен и взволнован.

— В такие моменты ты бывал просто невыносим, — Кайла была уверена, что лучше всего отвлечет его от тревожных мыслей самое простое замечание на житейскую тему. — Когда тебя что-то не устаивало, ты всегда это говорил напрямую. Всем, но не мне.

— Я думал, что ты обидишься.

— Глупости! Меня обижало только твое неуместное молчание.

Леви крепко сжал губы, отчего нижняя часть его лица стала казаться необычно суровой и тяжелой. Он отстранился от Кайлы и посмотрел ей в глаза. Это был строгий, многозначительный, испытующий взгляд.

— Но ведь сейчас я не молчу, а исход такой же, если бы я молчал.

— Вовсе нет, — ответила Кайла, — этим ты хочешь сказать, что я не прислушиваюсь к тебе. А мне слышать это обидно. Но и ты пойми, я стараюсь ради дочери.

Было слышно как капитан тяжело вздохнул. Кайла принципиально не прерывала их зрительный контакт, как бы стараясь мысленно передать все ее переживания. Леви стало невыносимо ощущать на себе такой взгляд невесты и он-таки сдался.

— Хорошо, сделаем как ты сказала.

Кайла прищурилась и сильнее всмотрелась в лицо солдата. Было понятно, что это решение далось ему очень тяжело. Девушка не скупилась на улыбку и крепко-крепко обняла Леви.

— Спасибо, что поверил в меня.

***

Улицы утреннего Стохеса еще не успели окунуться в будничную рутину, и тишина была единственным свидетелем неожиданного гостя. Девушка в легком платье, опираясь на деревянную трость, вышла из здания Гарнизона. Она слегка поежилась от утреннего холода и быстро накинула на плечи платок. Ей предстоял путь к извозчику, а до него идти не менее получаса. А учитывая ее рану и весь час. Поэтому она не медля ни минуты зашагала по улице.

«И снова я гуляю одна. Как бы я не боялась теперь таких прогулок, но это все-таки самое приятно время для них», — Кайла с удовольствием вдохнула полной грудью утренний осенний воздух. На деревьях громко шелестели листья, птицы резво летали над крышами просыпающегося города. Трость громко стучала о каменную кладку дороги, порой возмущая этим девушку.

— Вот же морока с этой палкой! Как мужчины вообще с ней ходят? Ужасно неудобно.

Но что поделать, если без опоры ты и шагу ступить не можешь. Тут Кайла спохватилась.

«А если Ник еще спит? Ох, как неловко получится», — потом порывшись в воспоминаниях она улыбнулась. — Ну мне, надеюсь, он не откажет в столь раннем приеме».

Кайла дошла до начала развилки и повернула налево. Там уже она увидела пару человек, торговцев, которые выкладывали товар. На прилавках друг за другом появлялась выпечка, фрукты, мясо, овощи, приправы и крупы. Приятный запах пряностей щекотал нос, и девушка от удовольствия закрыла глаза. В животе как-то неприятно забулькало, поэтому пришлось пройти мимо быстрее.

Девушка прошла еще два квартала, как живот болезненно заныл. Не из-за голода, а из-за раны. Кайла пару раз останавливалась отдышаться, но потом шла ускоренней, ведь время было ограничено. Когда в очередной раз остановилась перевести дух, Кайла с радостью заметила, что дошла. Улица резко расширилась в большой по объему квадрат. Тут и там из закрытых стойл слышались топот копыт и тихое фырканье лошадей. Послышался слегка неприятный запах, смешанный с запахом сена и мыльной воды.

— Какие гости! Неужели Кайла Пиксис пожаловала? — из одной конюшни выглянула голова веселого старичка. Его морщинистое лицо, казалось, разорвется от такой широкой улыбки, а глаза выпадут из глазниц от восторга. Он начал мельтешить по конюшне, спотыкаясь о ведра и щетки. — Вот же ж!

— Господин Ник, успокойтесь, — подошла к нему девушка. — Я никуда не убегаю.

— Никаких господ, особенно от тебя! — Ник наконец-таки выбрался из стойла и отряхивался от сена. Это был старичок лет 65, невысокого роста и ума, но очень веселый и коммуникабельный. Он знал всех и все в городе, всегда был в теме последних событий, знал все сплетни, каждую собаку и не пропускал ни одной юбки. Но любимой его юбкой оказалась дочка офицера Пиксиса, к большому неодобрению последнего. Кайлу он всегда встречал с самым своим простым добродушием и не меньшей кокетливостью. Именно он когда-то подарил ей Гейла.

— Как же ты побледнела, моя малиновка! А похудела как! Кожа да кости, — он осмотрел девушку с ног до головы. — И почему в такой легкой одежде в такое холодное утро? Совсем из ума выжила.

«Неужели я для всех мужчин настолько глупая?» — заметила Кайла. Она приветливо улыбнулась на заботливое замечание. Старичок охнул:

— Что ж это мы говорим на холоде. Заходи, заходи внутрь.

— Ох, не стоит Ник. Я по делу и я тороплюсь.

— Что за дело в такое-то время? — удивился старик. Он немного расстроился, что его приглашение не состоялось.

— Как Гейл? Он в порядке?

— О-о, лучший жеребец в моей конюшне! Каков красавец. Даже те расфуфыренные аристократы на него засматриваются, — задрал нос Ник. Он и правда гордился этим конем и берег как зеницу ока. — Неужели не доверяешь мне, а, лукавое дитя?

— Ни в коем случае, — рассмеялась Кайла, — просто он мне нужен. А еще мне нужна повозка.

— Повозка? — удивился извозчик. — Зачем тебе повозка?

— Мы собираемся на праздник в Каранес к друзьям семьи. Туда нужно привезти подарки, а их много, лошадей не хватит. Вот я и подумала…

— Конечно, конечно, цветочек! — прервал ее на эмоциях старик. Он был на седьмом небе от счастья, ведь Кайла пришла именно к нему за помощью, а не к кому-нибудь другому. — Отдам самую хорошую.

— Но у меня сейчас нет денег, Ник. Могу я расплатиться с тобой позже?

— Тебе достаточно лишь улыбнуться, и я отдам тебе хоть все повозки, что у меня есть!

Кайла заливисто рассмеялась, отчего старик был в восторге. Он приказал ей подождать внутри, пока он запряжет Гейла.

Комментарий к Если стоит выбор между «да» или «нет», то «да»!

Всем бы такого другана)) Надеюсь, вышло хорошо.

Автор жадный на отзывы и комментарии, так что напишите.))Как вам гг? Правильно ли она делает? Будет приятно