- Позавчера, но я ожидал вас увидеть, а если удивился, то только тому, что вы заметно изменились, и я сейчас не о внешности - к Возкову начало возвращаться самообладание, пока частично, но от головы отхлынул прилив жара.

  - Вы проницательны, впрочем, и раньше вам было этого не занимать - произнес Свиридов и только сейчас на его лице появились тени сомнений, секунда догоняла секунду, пришла еще одна, составляя общее, рождая неминуемую паузу.

  - Теперь удивлены? - спросил Возков, видя, что Свиридов впал в недоумение.

  - Вы, вы тот мальчишка, конечно, как я сразу не смог догадаться. Вы не Виктор Андреевич, вы его сын. Вот почему тогда наш разговор затянулся. Признаюсь, вам удалось поставить меня в неловкое положение - всё более изумленно говорил Свиридов.

  - Всё это так, только обстоятельства изменились. Теперь мы с вами поменялись местами - четко и уверенно произнес Возков.

  - Нет, зачем вам всё это. Разве вам безразлично дело вашего отца - всё более изумленно говорил Свиридов.

  - А вот здесь, вы господин Свиридов ошиблись. Мне очень дорога память об отце. Мне еще дороже смысл и суть прожитых лет, и вот поэтому, сейчас мы не будем делать с вами одно дело. Ведь на это вы надеялись? Не самым сложным вам казалось сделать то, что тридцать три года назад сделали сотрудники госбезопасности. Но не до конца, но малость ошиблись, а может кто-то из них захотел ошибиться. Всё ведь частности, и для вас, в данный момент, частное определяет больше чем то, за что вы не пожалели собственной жизни, вместе с ней жизни своих двенадцати последователей - как можно спокойнее говорил Возков, будучи уверенным на все сто, ощущая, что это именно то, зачем он оказался здесь, зачем ему был необходим этот разговор.

  - Нет, ничего не может мне помешать. Я не для того вернулся вновь, чтобы вы или кто еще открыли двери настежь, нет, этому не бывать. Я явился не для того, чтобы еще один раз умереть, не для того, чтобы, воскреснув вновь провалиться в полное небытие. Вы знаете, что это? Вы имеете об этом хоть какое-то представление?

  7.

  - Давненько не встречались. Наверное, лучше было бы при других обстоятельствах, но сложилось иначе - произнес Возков, усевшись на стул, напротив него, на диване, сидели трое им похищенных граждан. Алена прижималась к Косте, Феликс Эдуардович чуть в стороне, положив руку на боковую спинку дивана.

  Возков обращался к Феликсу Эдуардовичу, смотрел тому прямо в глаза, делал это с нескрываемой иронией: мол, вот как вышло, но ничего, бывает, главное, что встретились.

  - Не понимаю, Влад, зачем весь этот спектакль. Как будто мы не могли, действительно, встретиться нормальным образом и всё обсудить - нервно отреагировал Феликс Эдуардович.

  - Э, нет, мой друг, очень скоро я тебе и всем вам, мои дорогие, всё объясню, чтобы не было никаких вопросов. Дело у нас с вами общее, и дело непростое - театрально развел руки в стороны Возков, после взял сигарету, немного помяв последнею пальцами, закурил.

  Клубы белого, вонючего дыма наполнили помещение. Алена сморщилась, но протестовать не стала.

  - Всё же объясните хоть что-нибудь, зачем откладывать - не удержавшись, спросил Костя.

  Возков же продолжал курить и, не скрывая близкой интриги, рассматривал своих гостей.

  - Книга, Костя, книга. Думаю, не стоит объяснять то, что она не очень обычная. Ты же и без меня об этом прекрасно знаешь. То же самое, как уже понятно, касается и прекрасной девушки, которую зовут Алена. Ну, и многоуважаемого издателя, Феликса Эдуардовича. Вы ведь все представители одного ремесла. Одни пишут, другой издает - засмеялся Возков и затушил окурок.

  - Ничего непонятно, причем здесь книга? - вновь напомнил о себе Костя, а Алена, в этот момент, своей ладонью сжимала его ладонь, чтобы одернуть Костю от излишних глупостей.

  - Может мой дорогой друг, вы мне скажите, что странное творение, которое мы уже забрали из вашей квартиры - это ваших рук дело. Думаю, что не скажите. И вы Алена не осмелитесь, подобное озвучить - начал Возков.

  - Я пока не в теме, мало чего понимаю, но проблемы авторского права никак не входят в компетенцию органов государственной безопасности - усталым, слегка натянутым голосом, произнес Феликс Эдуардович.

  - Конечно, кто бы с этим стал спорить, если бы дело касалось лишь никому неинтересного авторского права. У нас ситуация почище. Не правда ли, Константин, Алена. Может быть, что я ошибаюсь, и данное произведение не принадлежит особо опасному государственному преступнику, и может вам хочется взять на себя волнующее бремя авторского триумфа - произнес Возков, говорил он с иронией, которая не имела злобного оттенка, а простая и открытая улыбка подтверждала хорошее настроение Возкова.

  - Мы не писали этого, это получилось помимо нашего желания - произнесла Алена, сразу после этого перевела свой взгляд с Возкова на Костю.

  - Знаю, но это ведь не совсем так. Почерк, тетрадки, место их обнаружения - продолжал улыбаться Возков.

  - Алена говорит чистую правду - пробормотал Костя.

  - Не бойтесь, я же сразу сказал, что мы с вами друзья, а напомнил я, это так для острастки, всё же статья на высшую меру. Как тебе Феликс? - совсем уж беззаботно говорил Возков.

  - Я-то здесь причем. Скажи, что есть договор на публикацию - промямлил Феликс Эдуардович.

  - Ты сильно изменился. Мне бывает неприятно на тебя смотреть, но ты мне нужен. А договор, то вот он - Возков достал из кармана брюк аккуратно сложенный листок бумаги, протянул Феликсу Эдуардовичу, у которого, по мере проникновения в текст, начали трястись руки.

  - Но, ты же не сделаешь этого Влад - еле слышно произнес Феликс Эдуардович.

  - Нет, но вы должны знать всё обстоятельства и последствия, чтобы без фокусов - теперь слова прозвучали жестче.

  - Мы всё поняли, мы не настолько глупые - прошептала Алена.