– Что происходит?

– Нужно спешить! – только и ответил я. – Liara!

Сьельсин не двинулся, лишь выпрямился настолько, насколько позволял тесный коридор. Приоткрыв рот, оно произнесло:

– Ты сражаешься со своими же людьми. Ради меня? Почему?

– Liara! – повторил я, потянув его за рукав.

– Ты глупец, – ответило Танаран.

– Не спорю, – согласился я, – но, если хочешь снова увидеть своих, придется слушаться глупца.

Вам когда-нибудь приходилось оказываться ночью в месте, хорошо знакомом днем? Чувствовали ли вы, как темнота и звездный свет превращают привычное место в чужое и зловещее? Так было в этом коридоре. Я ходил по нему тысячи раз, но тогда мне показалось, будто я никогда в нем не был. Ребристые стены, трапециевидный профиль и моргающие камеры таили в себе немую угрозу.

Мы забились в лифт. Бандит с Хлыстом вошли последними и заняли позицию у дверей. Танарану пришлось согнуться, чтобы не упираться головой в потолок. Двери закрылись, и мы всемером спустились на несколько этажей.

– Велика вероятность, что внизу нас встретят? – спросила Сиран, тщательно проверяя, чтобы ее дисраптор был настроен на оглушение.

– Сейчас вряд ли, – ответил Бандит, – но рано или поздно встретят.

Двери с шипением открылись. Перед нами оказались двое потрепанных техников – лысых, бледных, в полосатой черно-серой форме. Бандит не мешкал, и они не успели даже удивиться, прежде чем оглушающие заряды повалили их на пол, – просто шлепнулись, словно мокрые тряпки.

– Нехорошо это, – произнес Хлыст, задержавшись у оглушенного техника. – Свои же.

Я обернулся на громадного Танарана, выбравшегося из лифта следом за мной.

– Наш сьельсинский друг с тобой согласен, – сказал я.

Хлыст скорчил гримасу и взглянул на Танарана со страхом и отвращением. Когда ксенобит прошел, мирмидонец начертил в воздухе знак солнечного диска, направив жест на Танарана, как будто тот был ведьмой, от которой Хлысту требовалась защита. Я, смерив его скептическим взглядом, покачал головой и был рад, что он этого не заметил.

– Оставь их. Выживут, – заверил я.

Тем не менее Хлыст нагнулся и распрямил ногу упавшего техника, после чего с педантичным кивком продолжил путь. Я улыбнулся. Что я там говорил Джинан? Казалось, с того разговора минула вечность. Недопустимо, чтобы хорошие люди всю жизнь воевали? Я снова об этом подумал и почувствовал – как это часто бывало, – что не заслуживал дружбы и преданности этих людей. Признаюсь, я на мгновение задержался, глядя в спину Хлысту, Бандиту и Сиран, которая волокла Танарана от переборки к переборке. Стоял я недолго и, несмотря на всю серьезность ситуации, снова улыбнулся.

– Почти пришли, – произнес Бандит, и, хотя от этих слов было мало толку, я повторил их Танарану. – Чем ближе к ангару, тем больше риск на кого-нибудь нарваться.

Сказал под руку.

– Лорд Марло! – раздалось внезапно.

Вот и тот нож в спину, которого я ждал. Вонзился прямо между лопатками, чуть правее сердца. Казалось, мое имя вырвали из меня, словно осколок льда. Обернувшись, я увидел лейтенанта Алессандро Ханаса в сопровождении шестерых джаддианских альджани в оранжево-синих камзолах.

Они целились в нас из фазовых дисрапторов.

Оборачиваясь, я включил щит. Меня окутала энергетическая завеса, кожа натянулась, волоски встали дыбом под действием статического электричества.

Стараясь вести себя непринужденно, я просунул руки в рукава шинели:

– Здравствуйте, лейтенант.

– Сэр, будьте любезны объяснить, чем вы тут заняты.

– Сэр, – сказал я, отмечая, что Танаран по-прежнему стоит рядом, – я веду этого сьельсина к его командиру.

Не успел я договорить, как осознал, что мои слова донельзя банальны. Но я все равно закончил ответ. Доставать станнер не стал. Ханас тоже был защищен щитом, а его альджани я провоцировать не хотел – ради безопасности своих спутников. Я принялся искать выход, который позволял моему отряду покинуть этот коридор в целости. До ангара оставалось каких-то двести метров по прямой, но бегство было невозможно – мы стали бы мишенями.

Джаддианский лейтенант почесал бороду:

– Сдавайтесь, и капитан гарантирует вам справедливый суд. – Он зажмурился и сменил тон с офицерского на человеческий. – После всего, что она для вас…

– Ханас, не впутывайте ее, – огрызнулся я. – Я знаю, что делаю.

Офицер не стал поднимать руки для команды, но его челюсть дернулась, а взгляд метнулся к солдатам. Показалось, будто он прожевал что-то кислое или зловонное.

– Надеюсь, что нет. Ради вашего же блага.

Дула шести станнеров засияли синим, подобно узким глазам хрустальных змей. У Бандита был щит. У Сиран и Хлыста тоже. А вот доктору, солдату и Танарану защититься было нечем. Танаран выдержало бы пару выстрелов – я видел на Эмеше, что его сородичи на это способны, – но рисковать было нельзя. Танаран был хорошей мишенью. Любой восьмифутовый ксенобит в узком коридоре стал бы главной целью отряда пехотинцев. Как я ни ломал голову, шансы у нас были скверные. Я подумывал даже выхватить меч, но эти люди были моими товарищами. Друзьями. И они служили Джинан, а эту черту, несмотря на все, что я натворил, я переступить не мог. Напасть на них было все равно что напасть на нее.

– Сдавайтесь! – приказал Ханас, кладя руку на дисраптор. – Повторяю последний раз! Бросьте оружие и встаньте на колени!

Как только он договорил, выстрел из станнера повалил альджани справа от него, затем второго, третьего. Лейтенант обернулся, выхватывая оружие. Двое солдат открыли ответный огонь. Один попал в потолок, другой – прямо мне в грудь. Заряд рассеялся, ударившись о защитное поле. Я ринулся вперед, приказав Танарану пригнуться.

Защищенный щитом лейтенант присел, прижимаясь к стене. Достав станнер, я выстрелил в его направлении. Энергетическая завеса заискрилась от попадания заряда. Из-за широкой спины Ханаса не было видно, чем он занят, но я и так понял.

Уваа! Уваа!

В коридоре завыла стандартная имперская сигнализация, призывая корабельную группу быстрого реагирования. Замигали красные огни. Я услышал, как Хлыст произнес короткую клятву. Из прохода за спиной солдат Ханаса снова раздались выстрелы. Недолго думая, Бандит тоже принялся стрелять в оставшихся альджани и попал одному в лицо.

– Какого черта здесь творится?! – Голос Сиран едва не потонул в вое сирен.

Уваа! Уваа!

У меня был тот же вопрос.

Но искать ответа долго не пришлось.

Наверное, существует антоним слову «катастрофа», но почти не бывает ситуаций, когда его можно употребить. Из прохода появились двое в красной форме отряда. Элара выстрелила из станнера в голову солдата; из-за ее спины вышел Паллино с оружием наготове. Оставался только лейтенант. Заметив нежданных гостей, он выхватил дисраптор. Серебристый ствол засверкал. Видя, что офицер защищен щитом, Паллино швырнул станнер ему в лицо, и выстрел Ханаса ушел в молоко. Паллино метнулся вперед быстрее, чем я свыкся с его неожиданным появлением. Выбросив сокрушительный хук, он добавил джаддианцу локтем в лоб, и тот отключился.

Уваа! Уваа!

Все случилось так быстро, как будто приснилось. Сложно было поверить, что этот пожилой поджарый мужчина способен на такое.

– Мне следовало догадаться, мой мальчик, что ты выкинешь нечто подобное, – процедил Паллино сквозь зубы, глядя на меня единственным голубым глазом.

– Следовало? – переспросил я, но раз он был здесь, значит догадался. – Что ты имеешь в виду?

– Я ему рассказала, – раздался голос, и в проходе появилась Валка со станнером. С момента нашего расставания в ангаре прошел всего час, но она вся посерела, как будто несколько дней не спала. – Разобралась с системой безопасности и решила позвать их.

Паллино прищурил глаз:

– Думал сам смыться?

Казалось, он не замечал рядом со мной громадного сьельсина или считал Танарана в сером балахоне частью интерьера.

Уваа! Уваа!

– Думал, – признался я.

– Теперь-то ты от нас не избавишься.