А потом сообщили, что Игната нашли замёрзшего в канализационном люке. Недалеко от погребов. Место там безлюдное - могли и до весны не найти.

  Сколько он там пролежал? Если с момента заявления о пропаже считать - то две недели.

  Зойка же смекнула - в погреба он шёл в тот самый день, сразу от них.

  Сотрудник рассказал, что, их муж и отчим, видимо, упал в открытый люк. Ударился, сознание потерял. А кто-то сердобольный заметил крышку люка открытую и на место поставил. Хотя - следов попыток выбраться не нашли. Мог быть пьяным. Мог сильно зашибиться. Упасть в люк - не преступление. Подохнуть там, как собака беспризорная, - тоже. Про собаку это уже тётя добавила. Всё скулила ходила, что это они - Зойка с матерью, Игната довели до такой жизни, что он уже ног не чуял, и что под этими ногами - не видел.

  Пыталась тётка выгнать их из квартиры - и такое устроила! Хотела мать свою старую тащить, как собственницу. И полицию вызывать. Тут, на счастье, соседка же и заступилась. А потом и мама пришла. Начала кричать на весь подъезд, что она законная жена, что у неё маленький ребёночек остался на руках, и ребёночек этот в квартире прописан!

  Зойка нервничала. Помнила и про мамин ужин, и про то, как Серёжа внезапно из-за стола за Игнатом сорвался. Кто люк задвинул? Вдруг кто-то специально?

  А что тётка? Не нравится ей с двумя детьми в однушке. Хоть милым отпрыскам уже под двадцать годиков.

  Заболело где-то, должно быть, в сердце. Затянуло как-то тревожно. А вдруг кто спросит, всё-таки, про тот день? Посчитают как-нибудь. Тело это замерзшее исследуют. И узнают. Или про ужин, или про водку. Или...

  Анастейша Зойке никогда не помогала. Хоть мама и молится на неё, как на икону. Взяла Зойка в руки телефон свой битый, выдохнула:

  - Окей, Гугл. Хочу помолиться Богу.

  Ссылки всё были дурацкие. Зойка прокрутила до главной христианской молитвы. Без молитвы, значит, с Богом никак не соединиться.

  А прикольно бы было, если б Гугл до неба разросся и напрямую с небожителями соединял. С каким хочешь - хоть с Джа, хоть с Буддой, хоть с Гарудой. (7)

  Открыла. Прочитала. Закрыла. Не поможет. Пошла в гостиную, к Леське.

  Мама уже спала в своей комнате. Дверь оставила приоткрытой, но слышно было, как она слабо храпит. Леська тоже посапывала в кроватке. А рядом сидел Сережа.

  - Не спится?

  - Не спится.

  - И мне не спится. (8)

  Зойка заметила рядом с диваном начатую бутылку водки.

  - Тебе б не спиться... Серёжа, ты в тот день, когда за Игнатом пошёл...

  - Точно хочешь услышать?

  Зойка не стала отвечать. Раньше ей хотелось думать, что Игната кто-нибудь, например, побьёт. За всё хорошее. Или они с мамой, внезапно, как по-волшебству, станут жить очень хорошо, и никакой Игнат не будет нужен. И как-нибудь он шурх - испарится. Но сейчас, правда, Игната в колодце насмерть замёрзшего нашли. Зойка опять спросила:

  - Это ты бутылку открыл?

  - Твоя мама. А я так - для запаха.

  - А мне можно?

  - Нет. Ты же ещё совсем малышка.

  Это Леська малышка, а Зойка, считай, взрослая.

  - Серёжа, что ты здесь делаешь?

  - Зачем ты спрашиваешь?

  - Ну, - Зойка задумалась. - Не может же быть, что ты любишь мою маму? Как её вообще можно любить? Она же ку-ку.

  Серёжа тоже немного помолчал, потом осторожно положил ладонь на бортик кроватки.

  - Заглянул ей в лицо... и сломал себе ноги.(9)

  Утром Зойка достала старые альбомы. Нашла фотографию отца, подошла к матери.

  - Мам, почему вы с папой разошлись?

  - Я на работу опаздываю, - кажется, мама не поняла вопроса. Шуровала сухой тушью по лысым ресницам. Наконец-то, посмотрела на Зойку:

  - С твоим отцом?

  - Он пил? Бил тебя? Или умер, как Игнат?

  - Почему сразу или пил, или бил? На другие варианты фантазии не хватает?

  - Ну да, пил и бил не вариант, вон Игната мы терпели.

  - Кто это мы? А что у тебя в руках? - мама выдернула снимок. - Так это же... - она рассмеялась, потом посмотрела на Зойку. - А ты помнишь? Ничего почти, да? Ты же совсем маленькая была... - она ещё раз взглянула на фото. - Хороший был парень. Пел тебе песенки всякие.

  - Мам...

  - Всё, я убегаю. В школу не опоздай, но соседку дождись. Деньги ей отдай, - мама замешкалась, - там не хватает немного, объясни, что я потом донесу. Анастейша приезжает, я билет купила, - мама побежала к двери, нырнула в пухан, быстро обулась. - В последний ряд, правда. Но ничего.

  - Мам... - Зойка побежала за ней. Остановилась у закрывшейся двери.

  Мама верит в Анастейшу. А Зойка в справедливость. Во что-то надо верить.