- С Игнатом придётся идти?

  - Не знаю пока. Надеюсь, нет. Мам, а что ты такое готовила?

  - Ты не ела?

  - Нет. Выбросила. Очень острое.

  - Леська себя хорошо вела?

  - Да, нормально.

  - И скоро деньги дадут?

  - Мам...

  - Ну да, не в деньгах счастье, - мама начала раздеваться, подцепила повешенный на дверной ручке халат. - Вот Анастейша говорит, что нужно уметь радоваться мелочам, видеть в безобразном прекрасное... Найти в негативном опыте для себя источник силы! Какая она мудрая женщина!

  - Мама, а тебе обязательно нужно ей неустанно восторгаться? - Зойка что-то вспомнила, повторила. - Неустанно восторгаться...

  - Милая, - мама уже вышла, переодевшись в свой драный бархат, - вот если бы ты сама послушала и вникла!

  - Да знаю я, - Зойка залезла на диван, чтобы чуток возвышаться над мамой.

  - Ты должен быть открытым всему миру. (3)

  - Да, милая, именно, - закивала мама.

  - Ты должен быть веселым и счастливым. (4)

  - Конечно! И это так естественно, если подумать! - мама заулыбалась.

  - Ты должен ими неустанно восторгаться. (5)

  - Ну это... искренний процесс, - мама не успела развить мысль, Зойка в голосину завыла, прыгая на старом, ненадёжном на пружины, диване.

  - Кто вы? Я вас не знаю! Идите на... (6)

  - Зоя! - мама побагровела, но Зойку уже было не остановить. Она прыгала, мотала головой, и выкрикивала наугад песенные строчки.

  И тут проснулась Леська. Тоже сразу заголосила. А потом и мама.

  - Наказание вы мое! Уйду, и как хотите! Живите, как хотите. Или подыхайте! - маму прорвало, Леська испугалась ещё больше.

  Зойка спрыгнула с дивана, побежала к кроватке, отталкивая маму.

  - Давай я!

  - Я пока здесь мать. Я, - мама отодвинула Зойку, взяла на руки Леську. - Я сама.

  Сама она была целый один вечер. Один час даже. Но это уже много. Хотя этот час разве заменит всю Зойкину жизнь.

  Но час посидели спокойно. Мама играла с Леськой, и вдруг заметила в простынях баночку с таблетками.

  - Ты что, это Леське даёшь?

  - Я совсем дура по-твоему, ма?

  - Ты как-то съела весь аспирин в доме. Мне назло.

  Зойка не стала уточнять, что, с одной стороны, вроде и знала, что от аспирина не умирают, с другой стороны - что-то такое хотелось сделать. Ну а вдруг?

  - Это вместо погремушки.

  Мама встряхнула баночку.

  - Ну да, гремит хорошо, - проверила крышку. - Но лучше уберём. И, Зоя, чем всю эту фарму есть, лучше Анастейшу послушай. Помогает она.

  Анастейша учит, что надо уметь любить и прощать. Но прощать не бездумно - а проживать, принимать и перерабатывать негативный опыт. Наверняка эти гуру друг у друга воруют идеи для своих психотренингов - думается Зойке.

   А к ним вдруг пришли из полиции. Вежливый сотрудник разулся у порога, осмотрелся, хмыкнул. Мама, к счастью, была дома. Серёжи, опять же, к счастью, не было.

  А у них что - разруха, не дом, а складская помойка. Уж сколько Зойка разгребала. Не выходило по феншую.

  Оказывается, пропал Игнат. Его мать и сестра заявили. А вот жена ни сном, ни духом.

  - Некогда мне. Работа, дети. Младшая совсем кроха.

  - Когда в последний раз видели?

  Мама ответила, что давно. А Зойка задумалась - есть ли смысл врать? Соседи ведь могли видеть. Да и вдруг Серёжу найдут и спросят. А они заранее не договаривались. Зойка рассказала, что недавно заходил ненадолго.

  - Что он делал? Может быть, пил?

  - А что это пил? Мы, по вашему, алкаши какие? - начала заводиться мама.

  - Ничего такого не имел в виду, гражданочка. Живете не вместе?

  - Он за матерью ухаживает. Приболела она.

  - Что-то узнаете, сообщите.

  Мама обещала, что сообщит. И визитку заткнула за божничку.

  Божничка эта Зойку радовала. Рядом стояли иконки и статуэтка Будды. Наверное, на всякий случай.

  Время тянулось медленно. Зима не заканчивалась, Игнат не находился. Уже и мать его престарелая звонила. И опять забегала заполошная тётка Саша. Зойка не впустила - не стала открывать. Думала - скандал будет. Тётка долго шумела, к соседям заходила ругаться. Но мать всё-таки не дождалась. Ушла. Вдруг к ней на работу? - испугалась было Зоя. Потом махнула - не её проблемы. Игната они не прячут. Леська теперь по всем правилам оформлена, прописана в квартире. А значит, никуда они не денутся, и тётка ничего не придумает.