Как рассказывала тётя Арина, под конец жизни отец одумался и постарался сохранить имение в своих руках. А ведь многие другие дворяне просто промотали свои владения. И теперь в Берёзовой балке сидел наш управляющий Михаил Петрович Игнатьев и заботился об имени и господской усадьбе, хоть и скромной. Получается, я тоже, хоть и мелкий, но помещик, считай, эсплуататор трудового народа! Ведь эти деньги мы получали от наших бывших крепостных крестьян! Правда, уже полтора десятка лет назад они были освобождены от крепости. Мне точно не хотелось быть их владельцем. Хотя, крестьяне всё ещё, как и ранее, продолжали работать на моих землях и давать нам немалый оброк. Как там, ага, временнообязанные! Почти ничего не изменилось! Мало того, за земли, которыми пользовались и ранее, они платили и должны были платить ещё почти четыре десятка лет выкупные платежи, правда, уже самой казне, да по сильно завышенным ценам! Моя память говорила, что чуть ли не в два раза, а то и больше. И немалые проценты как бы за ссуду для оплаты земли и ещё за разные бумажные дела, потом и недоимки всякие! Да и взятки самым разным чиновникам и прочие поборы никуда не исчезли!

  Правда, что да как именно по нашему имению, пока по малолетству мне не совсем было известно. Потом, во время болезни, как ни странно и обидно, кое-какие прежние знания у меня были утеряны. Правда, и особо сожалеть не приходилось, так как, получается, я многое и приобрёл. И, похоже, новые знания начали постепенно раскрываться лишь в последнее время. Вот, как ни крути, согласно ним, конечно, отрывочным, получалось, что бедные крестьяне царской властью были сильно обмануты. Личную свободу им как бы и дали, но зато надолго загнали в экономическую кабалу! Хорошо, что мой отец, опять же со слов тёти, всё же постарался не обидеть своих крестьян и никаких переделов земельных участков не делал. Он и ранее их как бы не особо притеснял. И это меня как-то успокаивало. Не хотелось мне быть жадным и злым эксплуататором. Похоже, придётся что-то придумать насчёт имения.

  Вот и жили мы с тётей Ариной зимой в Петербурге, а летом ненадолго выезжали в Берёзовую балку. Она, конечно, являлась лишь простой дворянкой, но была гордой и имела самое строгое поведение, и меня старалась воспитывать надлежащим образом. Я у неё находился как у Христа за пазухой. Эх, если получится, то я точно за всё добро, что она для меня сделала, постараюсь обеспечить её всем! И пусть тётя спокойно выйдет замуж за подходящего мужчину и нарожает и собственных детей. Нам ведь наш почти угасший род поднимать надо! Ведь и она теперь сирота. Дедушка Василий и бабушка Агриппина тоже отошли в иной мир. А у дяди Афанасия и тёти Агриппы, старших брата и сестры тёти и моей матери, живших где-то в Курской губернии, и простых дворян, свои семьи, и у них и без нас полно забот. Да, есть у нас и другие родственники со стороны дедушки и бабушки, и немало, и довольно знатных и богатых, но толку от них никакого, и они нас так до сих пор за своих и не признали. Разве что вот Надежда Фёдоровна с дочкой Марией взяли нас с собой на приём и детский бал к князьям Юсуповым, и то только сейчас. Ранее я их вообще никогда не видел. Только и слышал от тёти, что где-то в Петербурге у нас родня имеется. Но никто нас к себе не приглашал, а навязываться уж мы сами, особенно Арина Васильевна, не желали! Значит, я и сам, если смогу подняться, могу оплатить разным родственникам, не признающим нас за своих, и, наверное, буду, такой же монетой. Не знаю, вроде, особых подлостей нам пока не делали, но и такое пренебрежение забыть нельзя.

  Конечно, для взрослой и более обеспеченной жизни требовалось хоть как-то подготовиться. Мне пример родного отца не совсем не подходил. Хоть я его вообще и не помнил, но слухов уже много понабрал. И мне было сильно жаль своих покойных сестёр и мать. Агнессу с Катюшей я потерял в четыре года и оттого не помнил. Первой сейчас было бы уже девятнадцать, а второй - шестнадцать. Если бы выжили, какие красавицы и милые сёстры у меня выросли! Может, если родители остались живы, у меня и другие сестрички с братьями бы появились!

  А вот мать я успел запомнить. Она часто появлялась передо мной, конечно, в памяти, красивой и немного усталой, но очень ласковой и заботливой. У меня прямо слёзы на глаза наворачивались, но уже было поздно! Мне только и оставалось не обижать тётю и сделать её жизнь лучше. Я всегда буду почитать Арину Васильевну наравне с матерью. Она и так являлась моим ангелом-хранительницей. Мне бы только ещё немного вырасти, и тогда я точно смогу вытянуть не только себя, но и её.

  Ничего, прорвёмся! Никто нам не поможет: ни бог, ни царь и ни герой, и благоденствия мы добьёмся своею собственной рукой!

  * * *

  Глава 04.

  Жизнь не стоит на месте?

  На удивление, и по возвращению домой, и на следующий день, тётя Арина так и не стала теребить меня насчёт того, что же я там исполнил у балу Юсуповых. Хотя, я знал, что она и сама неплохо музицировала, и вовсю записывала разные русские народные песни и даже подбирала для них ноты. Да, моя тётя тоже являлась весьма разносторонней личностью. Помимо того, что знала несколько языков, так и танцевала неплохо. Любил я слушать, как Арина Васильевна порой играла на гитаре и пела! Чудесно! Голос у неё был нежный и звонкий, да какой-то томный. За душу брал! И кое-какие песенки она пробовала сочинить и сама. Правда, они тоже были похожи на народные, но не менее душевные.

  А я вот ничего не пробовал, да и не пытался, и теперь просто знал, что у меня в памяти приличная мешанина самых разных музыки и песен. Просто их требовалось постепенно, кусками, вспоминать и записывать.

  Чтобы не волновать напрасно самого дорогого мне теперь человека, я всё-таки сам же признался тёте, что так получилось. Мол, не хотел, но из-за некоторых придирок княжны решил поставить её на место и сыграл. Мол, сам удивлён, но в последнее время у меня в памяти появилось немного разной музыки, вот что вспомнилось, то и показал. Конечно, мы договорились, что мою тайну больше никто знать не будет. Само собой, я не собирался хоть что-то больше этого рассказывать даже тёте Арине. Что она увидит, того и хватит. Хоть ей было сильно любопытно, но моя любимая тётя, похоже, решила не тревожить и не волновать меня понапрасну. Видимо, всё отнесла на внезапно раскрывшиеся творческие способности. Что же, и такое ведь бывает. Тем более, после болезни ведь!

  Чтобы развеселить Арину Васильевну и сделать ей приятное, я взял гитару и спел "Маленькую страну", а потом и "Эти глаза напротив". Очень уж именно они ей понравились. Понятно, что хорошие песенки. Хотя, и "Весенний вальс" тоже неплох. Тоже весьма душевно и на гитаре получилось. И обрадованная тётя просто ласково прижала меня к себе и потрепала за волосы. Всё же не кто-нибудь, а её родной племянник, которого именно она растила уже полдюжины лет, показал нежданные успехи.