Я делаю вывод, что любовь – это всё перечисленное и, прежде всего, – личный опыт каждого из нас.

Вознося хвалу чувству любви, поэты и писатели, возможно, преуспели больше всех: их интуиция позволила им проникнуть в саму суть любви, однако они не могут помочь нам вывести точное и понятное определение этого феномена.

А какова точка зрения экспертов? Что говорят философы, социологи, нейробиологи и психологи?

Философы рассматривают любовь как сердечный порыв, проявляющийся в желании и приносящий радость. Платон говорит в «Пире» о том, что «любовь – это стремление к объекту своей любви», а Аристотель замечает, что «любить означает радоваться»; при этом оба полагают, что с любовью следует быть осторожным: это чувство заставляет нас питать иллюзии, страдать, отвлекает от мудрости и добродетели.

Со своей стороны, социологи считают любовь набором правил поведения, в значительной степени определяемым нашим социальным окружением. Антропологи рассматривают любовь как универсальное чувство, формы проявления и практики которого различаются в зависимости от принадлежности к той или иной культуре.

Нейробиологи считают любовь нейрогормональным явлением, способным перекроить работу нашего мозга и стимулировать выработку гормонов, что вызывает реакции, управляющие нашим поведением.

В свою очередь, психологи делают акцент на природе и интенсивности чувств, на личных убеждениях и связанных с ними типах поведения, анализируя, таким образом, влияние состояния влюбленности на отношения внутри пары.

Семейные психотерапевты, эксперты в области отношений сходятся во мнении, что любовь – это одновременно эмоциональный опыт (чувство привязанности, пронизанное физическим влечением к человеку, представляющему собой источник удовольствия и счастья) и набор специфических типов поведения. Они также считают, что любовь – это крайне интимное чувство плюс уникальный опыт, которые сильнейшим образом влияют на общение между партнерами.

Как мы видим, у каждой науки – собственные критерии и определения; это не значит, что все они не имеют права на существование, напротив, они прекрасно дополняют друг друга. Ведь, кажется, что такое любовь, известно всем – чувство, заставляющее вести себя определенным образом; однако никто не может представить истинные размеры любви. Это напоминает мне красивую фразу из кино: «Наша любовь подобна ветру: я не вижу его, но могу ощутить»[1].

А вдруг любовь не поддается общему определению потому, что в большей степени зависит от эмоциональных потребностей каждого из нас? Если это так, у любви может быть столько же индивидуальных определений, сколько существует индивидов. Несмотря на субъективный характер подобной точки зрения, у нее есть одна очевидная и неизменная особенность: во всех историях любви присутствует чувство счастья и комфорта, возникающее от того, что мы любим и любимы. Воспринимая любимого человека как единственного, кто соответствует нашим запросам, мы испытываем потребность в том, чтобы этот источник счастья всегда находился рядом с нами. И мы очень быстро – если такое случается – замечаем его исчезновение. Насущная потребность в присутствии другого – вероятно, самая распространенная эмоция среди тех, кто по-настоящему любит. Психологи полагают, что любовное чувство очень тесно связано с субъективным благополучием, возникающим при устремленном на нас взгляде, полном восхищения и желания. Таким образом, корень любви кроется в нарциссической потребности быть признанным как объект, воплощающий набор качеств, которые делают нас «исключительными». Поэтому чувство влюбленности зачастую связано с восторгом, который мы испытываем, когда осознаем, что вызываем восхищение и желание у нашего партнера.

Но даже если любовь – в первую очередь нарциссическое чувство, в ней обязательно присутствует доля альтруизма, это чувство комфорта и близости, которое мы испытываем в отношениях: стремление делиться с партнером эмоциями, обмениваться мыслями и вместе переживать как большие, так и незначительные события жизни. Стало быть, настоящая любовь – если она существует – рождается из желания заботиться о другом человеке и во всей полноте проявляется в готовности взять на себя обязательства. И все-таки, даже если необходимость присутствия рядом с нами другого может рассматриваться как непременный критерий любовного чувства, тем не менее эта необходимость не должна считаться основным компонентом любви. Любовь не исчерпывается совокупностью восприятий, представлений, убеждений, чувств и поступков. Чтобы понять, из чего же состоит любовь, я обращусь к работам специалистов по психологии отношений – в частности, англосаксонских. Выбор источников определен моим интересом к прагматичному и гуманистическому подходу, которого придерживаются эти авторы.

Концепция, предложенная американским психологом, профессором Йельского университета Робертом Стернбергом, помогает лучше понять основные составляющие отношений в паре. Его так называемая «триангулярная теория» основывается на типологии любовных отношений. Согласно Стернбергу, различные виды отношений рождаются и развиваются, опираясь на три компонента: страсть, близость и преданность. Характер любовной связи зависит от сочетания этих компонентов.

Стернберг описывает страстную любовь, как состояние восторга – стадию, на которой партнеры безумно влюблены друг в друга. Затем они оказываются в стадии физического влечения, не оставляющего места для размышлений и заставляющего партнеров сосредоточиться исключительно друг на друге. Несмотря на то что в начале отношений преобладает страсть, к ней постепенно может добавиться душевная близость – и оба компонента дополнят друг друга. Тогда отношения будут развиваться дальше и перейдут в высшую стадию – стадию преданности и обязательств.

Душевная близость возникает из желания поделиться с партнером своими мыслями, внутренними переживаниями, чтобы достичь более глубокой эмоциональной близости с любимым человеком. Каждый из партнеров как бы становится доверенным лицом другого. Если оба партнера ощущают эмоциональную безопасность, чувство близости продолжает расти. Возникает впечатление, что они принимают друг друга такими, какие они есть, со своими слабостями и недостатками.

Преданность – это уже не эмоция, а скорее образ действия, свидетельствующий о желании развивать отношения, чтобы сделать их продолжительными, посвящая себя друг другу. Отношения становятся настоящими, когда оба партнера связаны желанием строить общее будущее вместе. Как и близость, преданность тоже требует чувства эмоциональной безопасности – определенной предсказуемости в отношениях, позволяющей избежать неприятных сюрпризов. Благодаря эксклюзивности любовной связи, оба партнера удовлетворяют свою потребность в эмоциональной безопасности, чувствуя себя обязанными хранить верность друг другу и отказываться от возможностей, возникающих на стороне. Преданность – это также синоним согласия.

Три описанных компонента могут дополнять друг друга, но они необязательно присутствуют во всех любовных отношениях: многие люди долгое время живут вместе, не имея в своих отношениях всех трех составляющих. Поэтому существует огромное разнообразие любовных отношений: мы можем питать к кому-то искреннюю любовь без интенсивного секса и долго находиться в счастливых отношениях, не вступая в брак. Так, Стернберг описывает восемь типов любовных связей, каждый из которых включает в себя один или несколько компонентов.

Восемь типов любовных связей по Р. Стернбергу