– Если устану – скажу. Задавай свои вопросы, Смотрительница.

– Меня зовут Ольга. А могу ли я узнать твое имя. И имя твоего, – Ольга запнулась на мгновение: – фамильяра?

– Да. Я могу открыть тебе наши имена, – голос Ведьмы звучал торжественно, словно она собиралась посвятить Ольгу в сакральную тайну:

– Меня зовут Анфиса. А моего фамильяра – Демион.

– Какое странное имя у кота, – удивилась Ольга.

Ведьма усмехнулась:

– Мне он разрешает звать его Дёмиком. Хотя, если грозит опасность мне или ему, или тому, о ком он посчитал нужным заботиться, мой фамильяр становится настоящим демоном. Не знающим к врагам никакой пощады!

– А мне можно его называть «домашним» именем, – спросила Ольга.

Ведьма взглянула на кота:

– Дёмик, ты не против, если Смотрительница будет так к тебе обращаться?

Кот, приоткрыв один янтарный глаз, которым уставился на Ольгу, муркнул что-то снисходительно-небрежное себе в усы. Но обе женщины услышали:

– Ладно. Зови так. Чего уж там. Уж всяко лучше, чем мурчик.

Ольга открыла рот от изумления:

– Анфиса! Я слышала, о чем он подумал!

– Это нормально. Значит, фамильяр включил тебя в круг тех, о ком он будет заботиться отныне, – сказала ведьма.

А кот подумал: «Слава Творцу! Умнеет Смотрительница не по дням, а по часам. Вон уже мысли считывать научилась», – но подумал он это так тихо, почти шепотом, что ни Анфиса, ни Ольга мыслей его не расслышали.

Дёмик накрыл лапой нос, свернулся в клубок и приготовился заснуть. А что? Чего там интересного может быть для него в женской болтовне.

– Хороший у тебя кот, – Ольга задумчиво смотрела на Ведьму, словно обдумывая следующую фразу: – но недавно он повёл себя неправильно.

– Это почему же? – удивилась Анфиса.

– Людей убивать нельзя! Никому нельзя!

– Даже если это плохие люди?

– Все равно нельзя!

– А если на кону будет стоять твоя жизнь и жизнь твоего Мира? – Анфиса смотрела и ждала ответ на такой непростой вопрос.

– Я не знаю. Но что мог такого сделать этот старикашка-ювелир или его прихвостень, чтобы заслужить смерть?!

– Нужно уметь предвидеть. Нужно уметь просчитывать будущее на несколько ходов вперед. Лучше упредить, чем допустить неисправимое! – горячилась ведьма.

– Но старик! Чем он может так уж навредить будущему?

– Это был, – ведьма запнулась, поняв, что говорит о человеке в прошедшем времени, но продолжила: – это был не просто человек. Это был человек, который собирался проникнуть в другие Миры, куда ему доступа нет. Это был настолько умный и самолюбивый мерзавец, что для своей выгоды, для того, чтобы удовлетворить свои прихоти, он не остановился бы не перед чем. Я думаю. Да нет! Я уверена! Что он задумал каким-то образом изловить кота, связать, спеленать, заточить его в клетку, а уже потом добраться до нас. Как он хотел все это проделать – мы не знаем и не узнаем никогда, – Анфиса взглянула на мирно спящего кота: – если только Дёмик сам нам об этом не расскажет. Потому как убийство – самый крайний метод для всех! Все убивают только тогда, когда другого пути уже нет!

Кот мирно спал, свернувшись клубком. Он и не собирался принимать участие в обсуждении его поступка.

Ведьма вздохнула:

– Ты осуждаешь моего фамильяра? Считаешь, что было бы правильнее поставить под угрозу наши жизни и гармонию Миров?

– Кто я такая, чтобы осуждать, – вздохнула Ольга: – я и узнала о том, что есть иные Миры, в которых живут иные создания, всего лишь недавно. Но все равно не понимаю, что было бы, доведись этому старикашке проникнуть в иной Мир. К Дракону, например.

– Если бы он попал в Мир Дракона, то тут бы и издох, – засмеялась Ведьма, не заметив, как покоробило Ольгу слово «издох»: – намного худшим был бы другой вариант.

– Какой?

– Если бы он смог договориться с темными Мирами и стал бы кем-то иным здесь, в твоем Мире.

Ольга удивлено смотрела на ведьму:

– А кем, например?

– Да вот хотя бы троллем! Существом злобным, эгоистичным, но, достаточно сильным, если сумет попасть под протекторат Тёмного хозяина, который посчитает нужным вернуть его в Мир, где тот родился, чтобы вершить свои нелицеприятные дела.

– Постой-постой, – Ольга растерялась окончательно: – ты хочешь сказать, что у нас живут существа из иных Миров?

– Да. Они лишены здесь магии, как в своих Мирах, но их немало.

– А зачем же они сюда перебрались? – Ольге стало страшно от того, что рассказывала ей Анфиса.

Ведьма пожала плечами:

– Причины могут быть разными. Есть Драконы, которых изгнал более сильный соперник из их Миров, которые, остановившись на Перекрестке, решили здесь и остаться, не желая отправляться никуда дальше. Есть ведьмы, такие, как я, которых изгнали Охотники. Есть Феи и Оборотни. У каждого своя причина, чтобы задержаться в этом мире.

– А чем все они здесь занимаются, если в моём Мире магия им недоступна? – заинтересовалась Ольга.

– Магия – да. Но остались навыки, осталось чутье, остались характеры. Вот смотри: ты никогда не задумывалась, почему главы крупнейших корпораций такие жесткие и надменные? Тебе это никого не напоминает?

– Ты хочешь сказать, что все… – Ольга прикрыла рот ладошкой: – что все они Драконы?!

– Не все. Но многие. Многие лекарки – беглые ведьмы. Колдовать, использовать магию они здесь не могут, но знания о травах, минералах, «правильные» слова и такое же «правильное» время, когда травы и слова нужно применить – не забыли.

Ольга задумалась, вспоминая даму-психоаналитика о которой ходили совсем уж невообразимые слухи, словно она, одним словом, может исправить чью-то жизнь и направить в нужное русло. Вспомнила, как высмеивала коллег в школе, называя их восторги «бабскими забобонами». Может, зря смеялась?

Ведьма устало откинулась на подушку:

– Что-то я устала. Посплю немного.

Ольга всплеснула руками:

– Уморила я тебя болтовней! Вместо этого, думаю, лучше бы тебе сестер своих позвать?

– Завтра. Позову завтра. Сегодня сил еще было маловато, – Анфиса закрыла глаза.

Дёмик, который все это время внимательно слушал разговор двух женщин, расслабился и тоже собрался вздремнуть, подумав: «Вот ведь женщины! Не думают, что и кому можно доверить! – но тут же, словно устыдившись собственных мыслей, добавил: – впрочем, Смотрительница эта, Ольга, кажется очень неплохим человеком. Совсем не таким мерзким, как большинство из её рассы».

За окном снова сгустились декабрьские сумерки. Ольга, вздохнув, начала укладываться в неудобное кресло. Подумала: «Нужно купить еще один диванчик. Или, хотя бы кресло-кровать. Гости, похоже, у меня будут если и не часто, то надолго».

В телевизоре тихо о чем-то бубнел диктор, рассказывая очередную «страшилку» о жизни в заокеанской стране. Ольге это было не интересно, а потому, через какое-то время, она задремала.

***

Ольга проснулась от того, что в комнате раздавались какие-то звуки. Кто-то тихо и монотонно напевал незнакомую песню. Еще было далеко до рассвета, а потому не заметить в темноте слабоосвещенную сполохами светлячков поляну посередине комнаты, было невозможно.

На поляне сидели кругом четыре ведьмы. Они мерно раскачивались, взявшись за руки, и что-то тихо пели, иногда, вскидывали одновременно головы и смотрели в потолок. Что хотели там увидеть неожиданные гости – Ольга не знала. Как не знала, когда именно они появились здесь и что за ритуал совершают. А потому посчитала не правильным прервать их возгласом удивления или еще как-то обозначить то, что проснулась и наблюдает за ними.

Ольга удивилась, как и в первый раз, когда к ней пришли три ведьмы, искавшие свою сестру и предупредившие Смотрительницу о её возможном появлении, тому, что в декабре, посреди её городской квартиры, может из ниоткуда возникнуть поросшая мягкой травой, лужайка. С каким-то детским восторгом и трепетом Ольга любовалась крохотными яркими светлячками, кружащими над головами ведьм и освещающими поляну мерцающим сказочным светом. Заворожено вслушивалась в протяжный незнакомый напев.