Результаты экспертных оценок очень близки к значениям, полученным из идеальной математической схемы. Необходимо отметить следующее: множество революций Панова не включает революцию в этике. Между тем возникновение современных религиозных течений и, прежде всего, христианства, несомненно, одно из главных событий «планетарной эволюции».
Не будь этой революции – не было бы никакой техники, технологии… Момент ее начала, 600 год н. э., у Панова присутствует, но, вероятно, неправильно интерпретирован. (Гибель Римской империи, начало средневековья – это не революция!).
Отсутствуют у Панова и революции в эстетике и науке. Вместо двух дат, связанных с этими, несомненно, важнейшими событиями, обозначена одна: 1500 год н. э. – первая промышленная революция. И, наконец, последние две революции и соответствующий им период обозначены Пановым неточно.
Дело в том, что уже существует кандидат на эту историческую эпоху – это четвертый цикл Кондратьева. Экономические циклы Кондратьева являются в равной мере и историческими отмечал известный историк Фернан Бродель. Продолжительность этого периода у Панова 1950–1991 гг. составляет 41–42 года и приблизительно равна длительности Кондратьевского цикла.
Только вот фаза не соответствует: нужен сдвиг лет на десять по оси времени в прошлое. Что же касается нашей модели, то здесь все в полном порядке. Последний цикл роста сети 1942–1982 гг. хорошо вписывается в четвертый цикл Кондратьева, ограниченный 1929–1981 гг.
* * *
Каков же итог? Теоретический расчет сжимающихся к точке сингулярности периодов эволюции и истории, основанный на представлении о гармонических стадиях роста Сети человека, полностью соответствует историческим данным и данным палеодемографии. Несомненно, можно подобрать, например с помощью прогрессии, такое разбиение исторического времени на периоды, которое приблизительно соответствует фактическим данным. Но дело в том, что здесь ничего не подбиралось.
Модель растущей сети четвертого ранга была введена нами с единственной целью: объяснить аномальный гиперболический рост населения Земли. И она его полностью объяснила, что же касается периодизации, то она была получена «автоматом» как бонус, автор не рассчитывал на такое и сам был немало удивлен столь невероятному совпадению. О таком же совпадении для своей модели пишет и С.П. Капица:
«Когда я начинал эту работу, то не предполагал, что из моей модели логически следует периодизация истории от палеолита до наших дней. Если считать, что история измеряется не оборотами Земли вокруг Солнца, а прожитыми человеческими жизнями, укорачивающиеся исторические периоды мгновенно получают объяснение. Палеолит длился миллион лет, но численность наших предков составляла тогда всего около ста тысяч – получается, что общее число живших в палеолите людей составляет около десяти миллиардов. Ровно такое же число людей прошло по земле и за тысячу лет средневековья (численность человечества – несколько сотен миллионов), и за сто двадцать пять лет новейшей истории.
Таким образом, наша демографическая модель нарезает всю историю человечества на одинаковые (не по длительности, а по содержательности) куски, на протяжении каждого из которых жило около десяти миллиардов человек. Самое удивительное, что именно такая периодизация существовала в истории и палеонтологии задолго до появления глобальных демографических моделей. Все же гуманитариям, при всех их проблемах с математикой, нельзя отказать в интуиции»[17].
Такое объяснение цикличности исторического процесса представляется довольно надуманным. Численность населения мира, согласно феноменологической теории Капицы, является показателем роста и развития человечества как системы. Но из этого вовсе не следует то, что длительность сокращающихся периодов эволюции и истории должна определяться фиксированным (10 млрд) числом проживавших в это время людей. Попытки математически объяснить эту ускоряющуюся цикличность, которые неоднократно предпринимались С.П. Капицей и о которых он здесь не упоминает, так ни к чему и не привели и природа ее осталась для него тайной за семью печатями. Так что ни о каком «мгновенном объяснении» говорить, конечно, не приходится.
* * *
Есть еще один важный вопрос, на который позволяет дать ответ предлагаемая здесь гипотеза: существует ли принципиальный разрыв между человеком и всеми другими представителями земной фауны? Согласно теории, 1.7 млн лет назад одна из сетей гоминид (скорее несколько параллельно растущих, конкурирующих сетей), сеть третьего ранга, доросла до совершенной, создала свою копию после чего впервые в истории эволюции стартовал рост иерархической сети более высокого, четвертого ранга. (Что в точности соответствует современным антропологическим данным.)
До этого момента эволюцию всего живого, включая гоминид, сопровождали сети рангом не выше третьего. С этого момента лидером сетевой эволюции становится сеть четвертого ранга. В этом и состоит принципиальное отличие между человеком и всеми другими животными. Современный человек есть продукт творческой эволюции сети 65536, сети наивысшего на данном этапе универсальной эволюции ранга. Такое представление полностью согласуется с основными идеями отечественного историка и социолога Б.Ф. Поршнева [37]:
1. Существует принципиальный разрыв между человеком и всеми другими животными.
2. Антропогенез – не восходящий процесс постепенного очеловечивания обезьяноподобных предков, а крутой вираж над пропастью, в ходе которого в природе появилось, а затем исчезло Нечто, принципиально отличное и от обезьян, и от людей.
3. «Пережитки прошлого» в поведении человека связаны не столько с «обезьяньим» наследством, сколько с тем, что возникло в процессе антропогенеза.
4. Мышление человека – это не развитие способов обработки информации, существующих у других животных, а принципиальное новообразование.
5. Мышление человека первично коллективно и изначально осуществлялось сетью мозгов, связанных речевыми сигналами. Лишь по мере развития общества формируется индивидуальное мышление.
6. Труд человека принципиально отличается от труда пчелы и бобра тем, что человек сначала думает, а затем делает. Этот труд свойствен только Homo sapiens. Труд питекантропов и неандертальцев был подобен труду бобра, а не Человека разумного.
7. Человек – это не биосоциальное, а полностью социальное существо.
Поршнев считал, что человек не мог возникнуть постепенно в природной среде – слишком велика разница между ним и животными. Он также утверждал наличие «декартовой пропасти», разрыва между гоминидами и Homo sapiens. Такой подход противоречит дарвиновской теории эволюции на основе естественного отбора, согласно которой переход от животного к человеку происходил постепенно.
Своей главной задачей Поршнев считал объяснение феномена возникновения человека и опровержения представления о том, что истоки социального находятся только в биологическом. Область своего исследования Поршнев называл «палеопсихологией».
* * *
Нет сомнения, по крайней мере для автора этих строк, что она, Сеть, всегда была вместе с человеком; она появилась, росла и эволюционировала параллельно с себе подобными сетями, сопровождавшими весь веер представителей рода «Homo»: госпожа Эволюция никогда не кладет все яйца в одну корзину!
Но лидер должен быть один, таков, видимо, при столь несовершенном носителе каким является человек, закон эволюции всех сетей четвертого ранга: что было бы, например, если бы к финишу пришли два различных вида, ведь даже единственный лидер эволюции, человеческий социум, – столь непредсказуем, столь неуправляем, что риск его самоуничтожения в XX веке был вполне реален.
