Спускаясь по стёртым ступенькам лестницы, Агата чувствовала непонятное волнение. Нападение демонов, таинственные сумрачные дома со странными хозяевами, тайные подземелья. Как это отличалось от её жизни под присмотром деспотичного отца!

Лестница закончилась горизонтальным тоннелем, который уходил метров на триста за границу городской стены. А тоннель вывел в большую, хорошо совещённую комнату, посреди которой стоял большой овальный стол, возле которого стояли или сидели церковники в рясах.

– Приветствую вас, братья! – её провожатый приветственно махнул рукой. – Избранная с нами!

– Единый во всех! – церковники за столом поприветствовали вошедших. – Избранная сейчас нам необходима как никогда.

– Привет. – Агата тоже не осталась в стороне от здоровканья. – Пришла пора приводить план в действие? Это связано с нападением демонов?

– Всё верно. – Самый главный церковник за столом, в расшитой рясе и митре, кивнул. – Ты ещё не знаешь, сестра, но демоны атаковали три королевства. И в каждом они разрушали храмы Единого.

– Да, это явно нацеленное нападение тогда. – Агата согласно кивнула.

– Это ещё не всё. Ты не знаешь, но в Рагваде и Шеевене храмы тоже разрушены. В Шеевене просто провалился под землю – вроде бы от естественных причин, но из этой дыры просто таки воняет богомерзкими гномами. – говоривший в сердцах пнул ножку стола. – А в Рагваде группа неизвестных ворвалась в храм и проникла в подземелья, боевая группа паладинов пыталась их выбить, но нападавшие использовали непонятную магию и уничтожили себя. А заодно храм и всё в радиусе четверти мили.

– Тьма ударила по нам, а мы всё ещё не ударили в ответ! – другой, в латах, с мечом и щитом, ударил кулаком по столу. – Больше нечего ждать, Избранная. С апостолом тьмы надо кончать! Распять эту тварь и сжечь!

– Я… что я должна сделать? – Агату даже немного ужаснуло услышанное. – Я готова окончить всё это!

– Мы рады это слышать, Избранная! Вот такой настрой и должен быть у истинно верующих в Единого бога! – человек в мирте похвалил её. – Мы уже полностью подготовили план.

Кто‑то достал карту и положил её на стол. Все склонились над ней, а церковник в митре ткнул пальцем в точку на карте, где‑то в горах к северо‑западу от Меркета.

– Здесь мы в особой тайне сделали печать Единого. Если ты, Избранная, и тварь тьмы зайдёте в эту печать, то сила истинного бога сможет вернуть всё на свои места – ты вернёшься в свою ангельскую оболочку, а апостола в это ужасное вместилище. После этого мы посадим его в клетку и уничтожим со всеми нужными ритуалами!

– Значит, моя задача – заманить его туда, правильно?

– Именно.

– А вы уже поняли – кто он? Нашли этого подлеца?! – Агата аж взвизгнула от возмущения.

– Да! Под твоё описание твоей внешности подошел одна из нападавших на храм в Мекте.

– Они же самоубились и взорвали всё вокруг?

– Да! Но тварь хитра! Видимо, этот мерзавец ушел через портал, бросив своих подручных.

– Как вы узнали?

– Агенты в Шеевене донесли. Как только стал известен точный портрет апостола, мы разослали его всем. И нашли! Маркиза Ютта из Шеевена, любовница одного из тамошних принцев.

– Любовница?! Он что‑то такое делает с моим телом?! – Агата ахнула от ужаса.

– Нет предела тёмной мерзости! Доподлинно известно о его тесных связях с принцем Люксором.

– Вот урод!

– Кто?

– Оба!

– Хм, ну да. Так вот. Сестра, ты должна заманить апостола к печати, там мы вас обменяем, уничтожим эту мерзость, и тогда свет Единого будет сиять вечно!

– Хорошо! – согласно кивнув, Агата открыла личный чат и написала игроку с ником «Ютта»: «Ты украл мою внешность! А ну верни его обратно, вор, или я нажалуюсь администрации и тебя забанят!».

Луна ярко освещала плоский пятачок, окруженный со всех сторон невысокими тут горами. Кудрявый кустарник клочками рос по периметру, цепляясь за редкие деревья. Агата грустно смотрела на всё, нервно теребя лук в руках. Ожидание никогда не было её сильной стороной.

Со стороны входа в эту небольшую долинку хрустнуло, послышались шаги – и из кустов вышла стройная, хоть и закованная в доспехи фигурка, над плечами которой торчали рукояти оружий. В неверном свете луны фигурка казалась привидением рыцаря.

– Это ты мне написал? – из‑под шлема раздался глухой, но явно женский голос.

– НаписалА! – Агата гневно топнула ногой. – Ты украл мою внешность, но не забывай, что девушка тут я, а не ты!

– Как скажешь. – фигурка в броне вышла на середину полянки. – Что ты хочешь?

– Сейчас ты узнаешь! Ха‑ха‑ха!

Слова рыжего толстяка послужили спусковым крючком для захлопывания ловушки. Из кустов выпрыгнули несколько десятков мужиком в рясах и доспехах, стали ловко накидывать сети на девушку в доспехах, пеленая, как ребёнка в одеяло. В воздухе зажглись магические шары, осветив всё и разрушив магию луны. Вскоре человек в сетях перестал сопротивляться, с него сбили шлем, и показалось девичье лицо.

– А ты и правда имела ангельскую внешность, Избранная. – давешний провожатый Агаты встал рядом с ней и прокомментировал открывшийся вид. – Ничего, скоро ты вернёшь себе красоту.

Меж тем девушку в латах освободили от сетей, но связали руки за спиной и отняли два здоровенных двуручных молота. Трава на поляне куда‑то исчезла, а вместо неё показалась ровная поверхность, на которой был начертан огромный сложный рисунок – печать Единого. Девушку подвели к одному из узлов рисунка и поставили там на колени.

– Избранная, теперь встань в вон тот угол печати. И мы начнём обряд!

– А он не вырвется?

– Пока я жив – нет. Я наложил магию на верёвку, она не даст ему совершить хоть какие‑то действия.

– Это хорошо! – Агата кивнула и встала на «своё» место.

Теперь в одном узле печати была девушка в латах, в другом – Агата с луком, а в центр встал давешний церковник в рясе и в митре, с большим талмудом в руках, раскрытом где‑то ближе к концу. Вокруг печати выстроились рыцари и церковники в рясах, оперев руки на посохи или мечи в ножнах. Чувствовалась торжественность момента, все замерли в предвкушении того, что победы над врагом оставалось всего‑то полшажочка.

– Саомееа нокто даэ. хр‑хр‑хр… – церковник начал читать заклинание, но вдруг резко прервался – он внимательно скосил глаза на стрелу, выступившую у него изо рта. Захлёбываясь кровью, он выпустил книженцию из рук и упал, заливая рисунок печати. Фигурка со связанными рука начала хохотать, поднимаясь на ноги. А давешний провожатый Агаты вскинулся и завопил, впившись взглядом в рыжего толстяка с луком в руках:

– Неееееет! Ты же избранная! Ты мне была как сестрааа! Ты должна была победить зло, а не примкнуть к нему! Почемуууу?!

– Почему?! – глаза Агаты метали молнии. – Почему? Вы, дебилы, так и не поняли, что это я забрала его внешность, а не он – мою! И это у меня договор со смертью! А вы хотели всё это у меня отнять, уроды!

Монашек потрясённо выпучил глаза и отступил на пару шагов, а Агата взмахнула рукой и взревела:

– Клаппабайн! Сожри этого урода!

Возле толстяка появился круг призыва, из которого появляются питомцы. Только этот был огромный, с половинку полянки размером, и не зелёного или фиолетового, а чёрного цвета. Из него показались костяные лапы размером с человека с полуметровыми когтями, за ними – длинная костяная морда со здоровенными клыками и костяной же гребень. А потом вылезающий ужас рывков вытащил всё своё тело из портала призыва, расправил костные крылья и взревел, прижимая рёвом кусты и деревья к земле.

– Это же… костяной дракон! – кто‑то взвизгнул в стороне и все разом побледнели.

Дракон, бросив умилительный взгляд на рыжего толстяка, мгновенно рванулся и укусил монашка‑провожатого, проглотив верхнюю половину. Откушенные ноги упали на землю, подёргиваясь и ковыряя землю.

– Варах, а ты что в сторонке сидишь? Не посрами меня перед этим костяным мешком! – девушка в доспехах поднялась, верёвки с её рук спали, а рядом с ней сидел здоровенный хряк с густой чёрной щетиной и сверкающими клыками. Впрочем, сидел он недолго – от слов хозяйки вскочил, махнул хвостом, пронзив насквозь одного из церковников в латах, а потом с утробным «ХРОООООО!» принялся за остальных. Костяной дракон, увидев такого конкурента, с удвоенным ражем стал кромсать противников.