— Ну да, рассказывай, — он выразительно закатил глаза, присоединяясь к моему веселью. У него был приятный смех и очаровательные ямочки на щеках. — Огромный зубастый ублюдок… Оттяпал мне ногу по колено, пока я добирался до берега. Чертов говнюк.

Мы продолжали смеяться, и каким-то чудом мне удалось не проговориться, что я детектив под прикрытием. Дала о себе знать моя слабость к темноволосым мужчинам с большими темными глазами, и в конце концов я оказалась по другую сторону барной стойки — распластавшись на ней.

У По нашлись презики, но он был так же пьян, как я, поэтому с ними получилось не сразу. Посмеявшись, мы перебрались на кресло в его кабинете. Я со всем рвением пыталась забыть о поцелуе с тинейджером, но непокорные мысли упрямо возвращались к мальчишке.

У него были мягкие губы. И смех…

— Черт возьми, Рей… Очешуеть.

Руки По были на мне, гладили мою спину. Вымотанная переживаниями, полусонная, я растеклась у него на груди. Но лучше себя чувствовать не стала.

По был приятным парнем. Внимательным, симпатичным. Раз шесть переспросил, уверена ли я, что хочу, — хотя два пьяных человека, оказавшись наедине, почти всегда заканчивают сексом. Я испытала оргазм, так что жаловаться было не на что.

Сглотнув, я откинулась назад, сидя у него на коленях. По довольно улыбнулся мне и поцеловал. Самое время смыться, пока ему не захотелось пообниматься и поболтать после секса.

— Спасибо, — я встала. И поморщилась: — Э-э… То есть, я хочу сказать, было хорошо.

Он выкинул презерватив, поднимаясь следом и застегивая джинсы. Я ни разу не трахалась с мужиком с протезом ноги, так что сегодняшний перепихон казался достойным войти в историю.

— Ага. — Его загорелые мускулы снова скрылись под рубашкой. По вздохнул. — Давненько я делал это в последний раз. С протезом не ахти, но по пьяни полегче.

— Я тоже. С работой завал.

— Вот как? Ты чем занимаешься?

Ох… Я не слишком убедительно рассказала байку, что я журналистка, и он предложил замолвить за меня словечко в местной газете. Я поправила одежду и, поблагодарив его, покинула кабинет. Приятно было расслабиться со зрелым мужчиной, но мысли мои по-прежнему занимал несносный юнец-сосед.

По проводил меня к выходу. Мы обменялись номерами телефонов: удобно иметь кого-то для короткой интрижки, особенно когда скучно — хоть вешайся.

Взявшись за дверную ручку, он нахмурился.

— Хм… Не заперто. Обычно я запираю дверь за последним посетителем… — И разразился смехом, тряся головой. — Неловко бы получилось, если бы кто-нибудь зашел и застукал нас!

Я улыбнулась, и мы вышли в теплую летнюю ночь. Глупости. Да, я слышала скрип, когда двигалась, исступленно оседлав По, но бар располагался в старом здании. А я, похоже, превращалась в параноика.

***

Новый знакомый оказался прилипчивым, чего я и боялась. Он отписался мне, как только я добралась до дома на машине, приставленной ко мне Ханом. Квартира По была неподалеку, в нескольких минутах ходьбы от бара, так что мне не стоило переживать, что он попадет в аварию.

Поднимаясь на крыльцо своего дома, я ответила По любезным «спасибо за классный вечер». Все камеры после моей сегодняшней истерики уже поправили и осмотрели, дабы убедиться, что они в рабочем состоянии. Итак, я вернулась туда, где должна находиться — запертая, как в ловушке, в беспробудной скуке, приправленной толикой ужаса.

Приняв быстрый душ, чтобы смыть позор после отчаянного перепихона с едва знакомым барменом, я поняла, как же мне хотелось в постель.

Хотелось — но моя одержимость этим делом была слишком сильна, чтобы я просто легла и закрыла глаза. Поэтому я села за ноутбук и некоторое время листала файлы в попытке снять излишнюю тревожность. Сложно признать это здоровой привычкой, но я чувствовала, что обязана проверить. Должна убедиться, не упустила ли чего.

Потом, под одеялом в постели, я засыпала, думая о фотографиях обезображенных тел. Может, серийный убийца — это По.

***

Утром меня ждало новое сообщение от вчерашнего кавалера. Со стоном добравшись до ванной, я почистила зубы и помедлила еще немного, прежде чем написать ответное сдержанное «доброе утро». По был неплох. Должно быть, после увольнения чувствовал себя одиноко, отшить его казалось грубостью. В определенном смысле я исполнила свой гражданский долг.

Он уже начал вываливать свои планы на ужин, когда в дверь позвонили. Я замерла с расческой в руке, потому что точно знала, кто ко мне пришел. И от этого знания екнуло сердце.

Взволнованная, я умылась и перед выходом решила надеть лифчик под пижаму. Ничего привлекательного, Рей, не смей показывать соски! Тинейджеры их вечно высматривают! Готовы мастурбировать на любое непотребство!

Сделав глубокий вдох, я открыла дверь.

Передо мной стоял Бен, в синей рубашке и шортах. Руки он засунул в карманы, и на долю секунды мне показалось, улыбка скрывает его стиснутые челюсти.

— Поздно легла? — поинтересовался он вместо приветствия.

— Тебе что-то нужно?

Юнец вздохнул и размял шею.

— Ну, в общем… Прости за вчерашнее. Я больше не буду — и ты должна мне деньги.

— Серьезно? — нахмурилась я, склонив голову набок. — Я полагала, это станет бесплатной компенсацией за причиненные неудобства.

— Ха-ха. Очень смешно, Ним.

— Я знаю, со мной всегда весело. Жди здесь.

Захлопнув дверь — и заперев на замок на всякий случай, — я отправилась на поиски сумочки. Всего сорок баксов — и, мать вашу, я обнаружила, что мой кошелек совершенно пуст. Дерьмо! Прошлой ночью я действительно позволила себе лишнего, когда пила с По…

Бен этого мне не простит. Я в дерьме.

Когда я вернулась, он все так же торчал на крыльце, спиной ко мне, и глазел на улицу. Он обернулся с улыбкой и выжидательно поднял брови.

— Мне надо сгонять в банк, — не стала юлить я, старательно не высовываясь из-за двери.

— Ну блин, — Бен покачал головой и наклонился ко мне, уперев руки по обе стороны дверной рамы. И добавил, понизив голос: — Я требую немедленной оплаты, мисс Ниима. Впрочем, вместо нее… — темные глаза красноречиво прошлись по клочку пижамы, выглядывающему из-за двери, — мы можем что-нибудь сообразить.

Я захлопнула дверь у него перед носом.

Наверху я по-быстрому переоделась в джинсы и блузку — подходяще, чтобы сгонять к банкомату. Я занервничала из-за его намека на секс в качестве оплаты за подстриженную лужайку, но, как всегда, заставила себя его проигнорировать. Пшикнув на себя напоследок дезодорантом, я поспешила на выход.

Бен восседал в кресле на веранде и резко поднялся на ноги, когда я выскочила наружу и проворно заперла дверь.

— Я поеду с тобой, — заявил он. — Вчера в клубе играли в «Болл Пит», девчачья команда победила. Ненавижу детей.

— И я.

— Да, в тебе не чувствуется этих материнских флюидов. Без обид.

— Без обид, но я фригидная сука?

Он заморгал и увязался за мной к машине. Я кинула на него умоляющий взгляд поверх капота, отпирая дверь так, чтобы он не смог проскользнуть внутрь.

— Не я это сказал, — Бен отжал ручку дверцы и оказался в машине, прежде чем я успела ему помешать. — Какая-то ты сегодня напряженная, Ним. Я же уже сказал, что сожалею о вчерашнем.

— Не… Не напоминай мне об этом! — воскликнула я, захлопывая водительскую дверь. Бросив ключи в держатель, я запустила двигатель. — Никогда, понятно?!

— Спокойнее. Хорошо.

В молчании я выехала с подъездной дорожки. Раскатывать по округе с тинейджером, который целовал меня, казалось э-э… мягко говоря, неудачной идеей. У Хана возникнут вопросы — как у любого отца на его месте, и это правильно.

Бен зевнул, потянулся и лениво принялся укладывать непослушную прядь, глядя на светофор.

— Так с кем ты трахалась прошлой ночью?

Я ударила по тормозам так, что нам обоим впились в грудь ремни безопасности. Бен, чертыхнувшись, успел упереться в приборную доску, а я повернулась и ухватила его за рубашку обеими руками. Притянув его к себе через подлокотник, я поймала на его лице довольную ухмылку.