— К моему удивлению ты тоже. Ты стал более свежим, подтянутым, словно даже помолодел. На тебя так благосклонно влияет отсутствие жены рядом? – она проводила одной рукой по его груди, плечам, волосам, останавливаясь на гладкой выбритой щеке, другой рукой придерживая жакет, в то время как он остановил её руку своей, сжимая и смотря ей внимательно в глаза.

— Не говори глупости. Я скучал. – Джон поцеловал внутреннюю часть её ладони, отчего Хелен грустно улыбнулась ему. Оба супруга простояли так некоторое время, пока сзади не раздались мужские шаги, отчего Хелен освободила свою руку от Джона, делая несколько шагов назад, дабы не мешать мужчинам. Даже более того, ей не хотелось здесь находиться, а потому она молча направилась в сторону дома к девочкам.

— Хэнк. – он подошёл к Джону и ухмыльнулся, протягивая руку в знак приветствия и показания мира, что был здесь, в отличии от Мюнхена.

— Джон. – Смит принял рукопожатие родственника, после чего тут же убрал руку, рассматривая его. Хэнк совершенно не изменился с тех пор, как он видел его в последний раз, всё так же был простолюдином, деревенским малым, правда сейчас в возрасте.

— Мы садимся за стол. Окажешь нам честь? – конечно, Джон не собирался уезжать сейчас, у него были здесь незаконченные дела, а потому он принял приглашение, направляясь с ним в сторону дома.

— Как ты поживаешь? – Хэнк ухмыльнулся, услышав подобный вопрос с его стороны, ведь не верил в то, что ему действительно было дело до него.

— Хорошо, Джон. А ты? – но, всё же, необходимо было соблюсти некоторые основы вежливости, если они не хотели поубивать друг друга прямо сейчас.

— Хорошо. – разумеется, это не было совсем правдой, ведь его жена фактически сбежала от него вместе с девочками, но в то же время внутри Джона всё было действительно хорошо и спокойно, благодаря его невозможной девчонке.

Пока Хелен вместе с дочерьми занималась приготовлением завтрака для них всех, то мужчины решили осмотреть дом. Он не был слишком большим, в нём было всего два этажа. Кухня, гостиная, его кабинет, как и несколько ванных комнат располагались на первом этаже, в то время как на втором этаже было лишь несколько спален, а если быть ещё точнее – четыре. Всего четыре спальни: в одной из них жили его девочки, их специально не разделяли, для того чтобы они не сильно боялись на новом месте, одна спальня принадлежала Хэнку, а другая Хелен, последняя же пустовала. Джону поступило предложение остаться у них подольше, но он любезно отклонил его, сообщив, что не останется на ночь.

Когда завтрак был готов, то девочки прибежали наверх и взяли отца за две руки, утаскивая его вниз к столу, ведь они так сильно старались. Разве он мог им отказать? Девочки посадили его в другую главу стола, прямо напротив дяди, после чего стали за ним ухаживать. Эми разлила отцу свежий апельсиновый сок, а Дженнифер положила ему яичницу и бекон. Джон был очень рад видеть своих девочек такими взрослыми и самостоятельными, а потому поцеловал каждую в знак благодарности в щёку, после чего они тут же сели за свои места и их семья, наконец, могла приступить к трапезе.

— Хэнк, я хотел поблагодарить тебя, за то, что присматривал за Хелен и детьми всё это время. Я очень благодарен. Правда. – Хелен не ожидала услышать подобного от супруга, а потому на миг замерла, смотря на него ошеломлённо, а он лишь подмигнул супруге, продолжая свою трапезу.

— Они мне родные. Им всегда найдётся здесь место. – Хэнк не соврал, потому что для него это не составляло ничего сверхъестественного, он лишь выполнял долг по отношению к своей семье.

— Спасибо.

— Так вот, Джон, я слышал на фронте дела обстоят не так хорошо, как нам преподносят здесь в Рейхе. Мы проигрываем. – Хелен остановилась, положив приборы на стол, переведя свой взгляд на Хэнка, после чего сильно стукнула его ногой под столом, отчего он дёрнулся, и все, кто был за столом, в том числе и девочки, заметили это. Они были ещё детьми, но не глупыми.

— Где ты это слышал? – как же сильно она на него разозлилась. Зачем было начинать этот разговор за этим столом, да причём с ним? На что надеялся Хэнк? Что Джон Смит, первый американец оберстгруппенфюрер страны с ошеломительной карьерой, просто возьмёт и расскажет ему все секреты Рейха? Конечно, он не рассказал ему где услышал эти новости, но для Джона это было и не нужно. Он и так прекрасно всё это знал.

— Пропаганда повстанцев становится всё изощреннее с каждым днём. Однако это далеко не правда. Рейх силён как никогда. – Хелен решила сменить тему и поинтересовалась, кто желает тосты с маслом и джемом. Конечно, Джон не мог отказаться от подобного лакомства из рук собственной супруги. Перед тем как встать и поднести ему тарелку с тостами, Хелен сильно наступила на ногу Хэнку. Она была так зла на него сейчас, но что было сильнее – это её страх перед Джоном. Он поцеловал ладонь супруги в знак благодарности и они продолжали завтрак, разговаривая уже о девочках, которые соскучились по своему отцу.

После завтрака Хэнк вместе с девочками и Джоном направился прямиком на ферму, им очень хотелось показать, чему они научились здесь, чтобы папочка ими гордился. Он смотрел на них, таких счастливых и ничем не обременённых, но внутри была настоящая тоска, что причиняла боль. Выйдя на улицу покурить, Джон и не заметил, как дошёл обратно до дома. В окне он увидел Хелен в гостиной, которая убирала посуду с завтрака. Им нужно было поговорить. Наедине. И это было отличной возможностью.

— Полгода быстро пролетели. – услышав мужской голос, она обернулась и ухмыльнулась, лишь коротко кивая, продолжая вытирать ножи и вилки, дабы разложить их в нужные ящики по местам.

— Ну… Я знаю, ты хотела побыть одна и разобраться во всём, и, да, я тебе это позволил. Теперь пора вернуться домой. – но вот они, вновь, стояли напротив друг друга и, знаете, он совершенно не изменился за это время. Всё так же считал себя властным над всем, в том числе и над ней. Но это было не так. Больше нет. Хелен убрала приборы по ящикам и закрыла их, после чего развернулась к нему лицом и решительно произнесла то, что хотела сказать ему уже очень давно.

— Джон, я хочу развода. Мы оба знаем с тобой, что этого брака больше нет. – он приподнял свои брови в удивлении, после чего поджал губы и несколько раз медленно отрицательно помотал головой, стуча костяшками о деревянный стол, через который она стояла.

— Что? Что это, Хелен? Это фантазия, черт возьми. И эту фантазию сделал возможной я, поставив кордон из солдат по всей ферме. – он пришёл в ярость от её слов, потому что абсолютно не узнавал женщину, что была напротив него прямо сейчас. Как она могла так говорить в то время как он пытался спасти их брак? Когда эта женщина стала настолько эгоистичной и зацикленной только на себе? Неужели она думала, что единственная, чьи чувства изменились и больше не те, что были прежде в этом союзе? Кто эта женщина напротив него и что она сделала с его Хелен Смит?

— Ты же знаешь, я этого не просила. – лучше бы она молча, лучше бы не говорила с ним, потому что каждое её слово выводило его из себя сильнее. Он не мог не то что её слушать, но даже слышать.

— Ты правда не понимаешь, Хелен? Мы не можем развестись. Если бы ты рисковала только своей жизнью, то пускай. Но, подумай, что могут сделать повстанцы, если смогут похитить наших дочерей. Здесь для них небезопасно. Ты знаешь, что это правда. – но кто сказал, что слушать его было удовольствием для Хелен? Он выводил её из себя не меньше, потому что был так слеп и не видел истины, что была вокруг них всё это время. Джон тем временем подошёл к ней, а она швырнула полотенце, которым вытирала посуду, на стол, чем привлекла его внимание к себе. Её терпению тоже пришёл конец.

— Вот, снова ты про безопасность. Мы сделали всё, что ты считал нужным, чтобы дети были в безопасности. Но Рейх убил нашего сына. – вот оно, то событие, что поделило их жизнь на две части – смерть Томаса. Возможно, если бы он знал, как сильно это отразится на его семье, то не совершил бы такое безрассудство.