Юля ещё немного постояла в замешательстве напротив него. Потом села на диван рядом и, мелко дрожа, положила руку Никите на колено.

– Извини, – прошептала девочка. Глаза закололо, а грудину, мучительно страшно скрутило. Ей было стыдно, правда, она сама не понимала, почему.

– Нормально, – еле внятно проговорил ман и приоткрыл мутный глаз. – Что-то я разгорячился.

Они ещё посидели в молчании, успокаиваясь.

– Кстати, а где Колян? – тихо спохватился Никита с некоторой ленцой.

– Он дома. Мы не смогли в свой мир попасть, кто-то двери запер, – охотно, но не без тревоги объяснила девочка, обрадовавшись перескоку на другую тему.

– Запер? Значит, источник украли? – в голосе духа послышалась вихляющая взволнованная интонация.

– Не знаю… – Юля не поняла, о чём речь, но дело явно было серьёзное. Она поджала губы, чтоб не выдать испуга.

Никита внезапно встал, открыл шкаф и начал одеваться в рыжеватый кожаный костюм, развернувшись к девочке спиной. Потом закрутил двухметровые волосы в тугой пучок на голове и пошёл к выходу.

– Ты куда? – поинтересовалась Юля, вскакивая и идя за ним.

Ман обернул к ней бледное лицо с огромными тенями под глазами. Прикрыл веки и, раздражённо вздохнув, решительно ответил:

– Идём спасать Коляна.

И воде бы ему это незачем, но друга бросать в беде нормальному человеку не полагается.

Колю чем-то горячо полоснули по лицу, потом он ощутил затылком пол и лестницу. Неприятно, но терпимо, если лихорадочно думать, что происходит.

Но пока перед глазами темно, угадать, что же случилось за пределами твоего сознания невозможно.

Через несколько часов ему удалось с трудом открыть глаза.

Но разве есть смысл это делать, если и так вокруг тебя могильная чернота?

Проводник прислушался, с дрожью ощутив, как по его лицу стекают вязкие капли.

Тишина. Даже страшно стало.

– Эй? – его слабый голос ударился о стены, которые, видать, всё-таки были, и растёкся по полу тихим эхом. – Тут есть кто?

– Лежи, – внезапно шепнули рядом знакомым голосом.

– А что… – Колю внезапно прижали к полу, и что-то мокрое и шершавое проехало по моему лицу. Его чуть не стошнило, когда он понял, что это язык.

– Дезинфецирую, а то морда распухнет, – объяснил свои действия вампир.

В помещении было сухо и тепло. Странно, но Коля подозревал, что находится в чьём-то доме.

– Свет-то включи, – попросил он, брезгливо сморщившись. Руки у проводника были связаны и затекли, ноги покалывало, а задница болела.

– Ты это электрикам скажи, – съязвил альбинос и отошёл от мужчины.

– А свечку зажечь? – шутливо ухмыльнулся Коля.

– Ха-ха, дурачок! – визгливо рассмеялся тот, поняв намёк. Потом прибавил, уже серьёзнее: – Тебя облапошили.

– А как?.. – он начал вспоминать. Когда Юля исчезла, Коля ощутил за спиной движение и его ударили по лицу. Ножом, судя по всему.

– Мне трудно говорить.

Проводник сощурился, пытаясь поймать зрачками хоть капельку изображения. И как раз в тот момент и зажёгся дрожащий, тревожный жёлтый свет от слабой люстры под потолком.

В комнате ничего не было. Голые белые стены. И обитая железными полосами деревянная дверь с толстой решёткой на окне.

Вампир сидел, привалившись к углу спиной. Вокруг его шеи бешено крутился серо-фиолетовый вихрь – заклинание обета молчания, обычно его удачно накладывают опытные колдуны.

Сам альбинос выглядел уставшим, но на его лице играла насмешка над собой. Весь рот измазан кровью (скорее всего, Колиной), руки мелко дрожат, а глаза прикрыты. Он был одет в длинный чёрный балахон, испачканый пылью.

– Обет… – понятливо вздохнул Коля. – Совсем ничего сказать не можешь?

– Ну, то, что вас реально расквасило, точно могу, – вяло пошутил тот.

– Не до шуток, – сурово оборвал проводник. – У меня украли источник.

– Подозреваете? – вампир сел поудобнее и с интересом раскрыл глаза.

– Изецль. Я прав? – резко спросил мужчина, придавая голосу угрозы.

Вампир с трудом сглотнул и медленно кивнул, в его глазах взыграла буря волнения, от Коли это не укрылось. Взгляд был такой, будто белобрысый делает что-то неправильно, не по собственному желанию, а по стечению обстоятельств, заставивших его. Изо рта у него полилась бурая собственная кровь. Значит, он уже кому-то намекал.

Но получается что-то не то. Если обет молчания на него наложил Изецль, и если альбинос пытается переступить через смерть и выдать призрака, то, значит, что они вовсе не сообщники.

Тогда что?..

Нужно найти Изецля и отобрать у него источник, который он непонятно почему решил забрать.

Никита шёл слишком быстро, Юля не поспевала за ним. Они уже преодолели пару кварталов, и девочка запыхалась.

– Никит, – она подбежала ближе к ману и схватила его за руку, недоверчиво заглянув в глаза. – Ты вообще знаешь, куда идти?

– Не особо, – дух нахмурился, размышляя, потом развернулся налево. – Поищем его в общаге, он явно недалеко ушёл, если ищет тебя или источник.

Сестра и брат преодолели ещё два дома, и ман вошёл в тяжёлую дверь общежития.

– Ага-с, – протянул Никита, сосредоточенно оглядываясь. В коридоре было темно и пусто.

– Дядя Коля! – позвала Юля, бегая по залу впереди.

– Кажется, ушёл… – краем глаза дух заметил бурую кошачью мордочку. – Эй!

Женщина-кошка обернулась на оклик и смущённо улыбнулась, дёрнув ухом.

– Слушай, не видела, уходил отсюда такой мужик чернявый с монобровью? – спросил Никита, поворачиваясь к девушке.

– Нет, я, видимо, отошла убираться на второй этаж… – задумчиво пробормотала та, озадаченно оглядываясь. – Коля ушёл?

Ман безысходно прикусил губу и, позвав Юлю, вышел.

– Она не видела? – нетерпеливо спросила девочка, когда они оказались снаружи, под натиском ночного прохладного ветра и шелеста деревьев.

– Нет, – сухо бросил Никита. – Идём искать дальше.

– Всё хорошо? – встревоженная голосом брата, девочка подошла вплотную и заглянула ему в глаза.

– Она странная, – охотно поделился с сестрой дух, многозначительно глянув на дверь, – мне кажется, она как-то в этом всём замешана.

– В краже?

– Ага. Но мы ещё всего не знаем, пока лучше найти Коляна.

– Я устала, – тихо вздохнула Юля, грустно опустив глаза, и стыдясь принять свою слабость. – И есть хочу.

Ман молча посмотрел на неё сверху вниз. Потом сел возле панельной стены соседнего дома и постучал себе по коленям. Девочка подошла к духу и легла головой ему на бедро, он прикрыл её своей курткой, так как на ней была только майка. Никита откинулся на опору и сразу же заснул.

Юля долго не могла спать. Она волновалась за дядю Колю. Больше потому, что неизвестно, где он. Может, его взяли в заложники? Убили? Тот белобрысый вампир выпил всю его кровь? А, может, объявился таинственный призрак и забрал источник?

От множества мыслей голова у Юли потяжелела и она, наконец, опустилась в мир грёз.

Бледная тень, похожая на отствет тучи, кралась по мокрой дороге, разлившейся, будто невть, и блиставшей лунами фонарей.

Он что-то искал. Раз десять открывал перед собой засаленную, рваную с краёв, пожелтевшую карту, и вглядывался в неё во тьме ночи, покрывающей серым тюлем здания и небо.

– Чудесно, – гулкий бас скакал эхом по стенам и исчезал вдали.

Его громко окликнули. Тень резко обернулась и встретилась глазом со знакомой фигурой.

– Надо же, – фыркнул вновь прибывший, – прыткий какой.

– Кто бы говорил, – бесстрастно отпарировал он. Давно знакомы голос резал ухо, как и тогда.

– Это комплимент?

Звякнула сталь. Яркий узкий блик пронёсся в темноте и ударил в тень.

– С фига ли баня-то сгорела? – в его тоне проскользнула раздражённая интонация.

– Чего? – растерялся некто с ножом.

Путник развернулся и опрометью побежал, делая длинные, нечеловеческие прыжки.