Мужчина откинулся на спинку кресла и, вытянув руки вверх, потянулся и зевнул. За эти две секунды я успела окончательно оценить, насколько потрясающе он сложен. Выкинув ненужные мысли из головы, я прошла внутрь комнаты.

– Вы мне за урок два поставили, – сложив на груди руки, воинствующе проговорила я.

– Ага, – с самодовольной улыбкой промурлыкал мужчина.

Я лишь раскрыла рот в непонимании, что ответить. Мой план на этом завершился, наступило неловкое молчание.

– Ты хочешь спросить за что? – спросил он, на что я лишь кивнула. – Ну смотри, – парень приподнялся, и положил руки на стол. – Я сказал тебе пробежать двадцать кругов, ты пробежала только семь. А это даже не половина. Вот тебе и оценка, – его самодовольная улыбка стала еще шире.

– Это же бред! – вскрикнула я с нескрываемой ненавистью. – Как можно успеть за урок пробежать столько?

– Да, ты права. Это очень трудно сделать, особенно, когда приходишь за пятнадцать минут до конца урока. – на лице мужчины так и виднелась мысль «я – победитель!».

– И как я могу ее исправить? – тяжело вздохнула я и уставилась на учителя.

Ответа не последовало. Парень неторопливо поднялся со своего кресла и направился ко мне. Спустя считанные секунды наши тела находились вплотную друг к другу. Мои глаза забегали по всей комнате в попытке смотреть куда угодно, лишь бы не на него. Сердце планировало вовсе остановиться. Вот почему в моменты, когда нужно полностью контролировать свое тело и эмоции, мой мозг просто убегает от меня с высоко поднятыми руками? Пока я старалась скрыть свое смущение, физрук начал наклоняться ко мне, оказываясь все ближе и ближе к моим губам. Потеряв над собой контроль окончательно, я наконец-то перевела взгляд на его глаза и чуть не утонула в них – такими бездонными они мне показались. Поддавшись инстинктам, я в ответ стала тянуться к губам мужчины, сокращая расстояние между нами окончательно. Когда между нами оставалось не больше миллиметра, учитель залился звонким смехом, сгибаясь пополам. Я же, придя в себя от такой сцены, мечтала провалиться под землю. «Какая же я дура» – подумалось мне.

Приостановив на секунду свою истерику, физрук выпрямился и, тяжело дыша, сказал:

– Беги, Артемьева!

– Чего? – в недоумении спросила я.

– Беги, говорю, – продолжая хихикать сказал мужчина. – Тринадцать кругов осталось.

Кинув на него гневный взгляд, я мигом выскочила из комнаты и направилась в раздевалку. Быстро сменив одежду и прокрутив только что произошедшую сцену у себя в голове раз так тысячу, я вернулась в спортивный зал. Помявшись немного у входа, я заметила взгляд физрука и жест рукой, приглашающий меня на дорожку. Недолго думая, я побежала. Мысли были только о том, как я могла позволить себе допустить такой исход событий. Зачем я ответила взаимностью? Я совсем не знаю его, тем более он оказался моим учителем – и не важно, что только на пару оставшихся месяцев.

Окончательно отбросив все мысли, я погрузилась в процесс бега, пытаясь нормализовать дыхание и справиться с поставленной непосильной для меня задачей.

Миновав пятый круг, дышать я еще могла, но вот ноги меня совсем не слушались – видимо, они ошалели еще после утренних забегов. Зато сердце грела реакция физрука на меня. Каждый раз пробегая мимо открытой каморки, я чувствовала на себе прожигающий взгляд. Но как только я поднимала голову, чтобы посмотреть в ответ, мужчина, потирая шею, отводил взгляд и делал вид, что внимательно изучает лежащие перед ним бумаги.

Миновав еще пару кругов, я заметила, что учитель вышел в зал и, облокотившись о стену, начал без стеснений следить за каждым моим движением.

При более ясном освещении, его волосы приобрели новый для меня оттенок – что-то среднее напоминающее какао или корицу.

Через мгновение я почувствовала неожиданный рывок и острую боль. Еще через секунду я осознала, что валяюсь на полу лицом вниз. Я инстинктивно перекатилась на спину, прижимая ладони к носу, из которого обильно текла горячая кровь. Голова сильно кружилась, в ушах слегка звенело, но я сумела приподняться и сесть на колени. Тут же рядом оказался Виктор Николаевич. Выглядел он при этом одновременно встревоженным и разъяренным.

– Артемьева, твою ж мать! Тебя родители не учили шнурки завязывать? – орал мужчина, запрокидывая мою голову вверх, дабы разглядеть всю плачевность ситуации. – Ты бы еще ногу сломала, чтоб меня в первый же день выперли из школы. Чего ж мелочиться то? – ухмыльнувшись сказал он, явно немного успокоившись. – Ладно, – в итоге произнес он, – нос вроде не сломан. Пошли, ватку хоть дам тебе.

Мужчина помог мне подняться и, не отпуская мою руку, повел в уже знакомую мне комнату. Медленно усадив меня в кресло, в котором сам недавно сидел, он отошел к шкафу в поисках аптечки. Вскоре он оказался рядом и, присев у моих ног на колени, начал копаться в коробке с медикаментами.

– О! – облегченно выдохнул парень, доставая упаковку с ватой.

Оторвав маленький кусочек материи и пододвинувшись ко мне поближе, так что его грудь теперь упиралась мне в колени, он аккуратно приложил ее к моему носу. Все это время я просто сидела и не могла пошевелиться. Сердце бешено стучало и вырывалась наружу, то ли от не очень хорошего самочувствия, то ли от столь близкого контакта с учителем.

Продолжая придерживать ватку, мужчина начал что-то оживленно рассказывать – что именно неизвестно. Он мог признаваться мне в любви, а мог осыпать матом, этого мне не суждено узнать, так как в процессе голова вновь начала кружиться и, не успев схватиться за что-либо, я рухнула в объятия физрука.

– Эй… Артемьева… – сквозь сон доносилось до меня. – Артемьева! Чтоб тебя! – я начала просыпаться, с огромным усилием отрываясь от сновидения. Заметив мое пробуждение, физрук, прикрыв глаза, откинулся назад, облокачиваясь на предплечья. – Что ж ты творишь то, а? – тихо прошептал он, возвращаясь в исходное положение и аккуратно заглядывая в мои глаза.

Первые секунды мозг еще плохо работал, и я не могла до конца осознать, что происходит. Но вскоре, когда глаза привыкли к свету, а сознание прояснилось, я поняла, что сижу на полу между коленей новоиспеченного физрука. Инстинктивно я попыталась отползти назад на пару миллиметров, но тело совсем не слушалось. Взглянув на мужчину, я увидела обеспокоенность в его глазах.

– Ты как? – тихо прошептал он.

– Нормально. – я качнула головой в знак согласия.

– Это хорошо, – чуть расслабление сказал парень, поднимаясь на ноги и протягивая мне руку. Было крайне сложно устоять на своих двоих, но я справилась. Голова еще немного кружилась, но я однозначно чувствовала себя лучше. Пока я пыталась окончательно прийти в себя, учитель быстро обошел комнату, взял с дивана рюкзак и выключил свет.

– Пошли, – положив руку мне между лопаток и подталкивая к выходу, сказал парень.

Он виртуозно быстро закрыл зал, после чего мы пошли вниз по лестнице. Вокруг царил полумрак и гробовая тишина. Уж не знаю сколько я бегала и валялась в беспамятстве, но было очевидно, что все уроки давно закончились.

Миновав школьную проходную без лишних вопросов, мы вышли на улицу. Каждые пару минут я ловила на себе обеспокоенные взгляды учителя. Я лишь брела следом, пытаясь поспевать за ним.

Обойдя здание школы, мы оказались на парковке для учителей. Увидев, как мужчина садится в достаточно дорогой автомобиль, я на секунду остановилась, но, уловив его вопрошающий взгляд, двинулась дальше. Он открыл изнутри машину и кивнул на сидение. Джентльмен, ничего не скажешь. Я, слегка нагнувшись, чтобы не стукнуться о крышу, как я любила делать испокон веков, села рядом. Вскоре парень завел мотор и стал выезжать со стоянки. Выезжая на дорогу, он, слегла повернувшись в мою сторону, спросил:

– Где ты живешь?

В этот момент меня будто сковородой по голове стукнули, в ушах зазвенело сильнее прежнего. Осознание того, что физрук собирается подвезти меня до дома дошло до меня только сейчас, когда я была скованна пространством его автомобиля. Недолго думая, я назвала ему адрес, про себя думая, что его общество будет куда приятнее автобусной толпы.