***

Доехав минут за тридцать от министерства до дома, Громов остановил машину, но выходить не стал, а остался сидеть, задумавшись и глядя через лобовое стекло на разошедшийся дождь. Мотор старенького джипа тихо работал, стеклоочистители каждые четыре секунды проводили ровный полукруг справа налево, сметая со стекла частые капли дождя и намокшие листья, принесенные ветром.

«Опять прокол. Что же делать дальше, к кому идти? Неужели я так и не найду этих проклятых денег, чтобы снять хорошую и нужную именно сейчас картину? Куда еще можно податься, кого разжалобить, где найти понимание? Мне кажется, что больше ничего хорошего не случится в моей жизни. Если я не сниму фильм в течение следующих двух лет, на карьере режиссера придется ставить большую жирную точку и уходить в дворники. Неужели у нас в России никогда не наступит стабильность, как в других странах? Угораздило же меня жить в переходную эпоху, конец которой никому не виден. Куда мы идем и куда в итоге придем – знают ли сами политики, на какую Голгофу ведут страну? – Олег резко и со злостью стукнул рукой по ни в чем не повинному рулю и тут же подумал совсем о другом: – Ах, да, нужно обязательно сообщить Егору об очередном фиаско. Он ждет меня неважно с какими – хорошими или плохими, но новостями».

Опустив ручной тормоз и резко развернув машину, Громов опять выехал со стоянки, где запарковался, собираясь идти домой, и направился по проспекту Мира в сторону Садового кольца. Там жил его давнишний приятель Егор Тарасов, автор и сценарист будущего фильма.

Москва. Егор Тарасов

Пятнадцать лет назад Егора Тарасова, знаменитого хоккеиста, знала вся спортивная и даже не спортивная страна. Хотя он давно не принимал участия в играх за престиж Советского Союза, его имя не забыли спустя годы.

Тарасов не был коренным москвичом, родился на Южном Урале, в небольшом шахтерском городке Копейск. Еще ребенком он спал и видел себя знаменитым хоккеистом. Его темно-коричневые глаза при разговоре всегда смотрели прямо в глаза собеседнику, а торчащий вверх русый упрямый чубчик выдавал такой же упрямый и целеустремленный характер. На Урале не найдешь мальчишку, который не умел бы стоять на коньках и держать в руках клюшку, но у Егора слово хоккей вызывало особенный прилив чувств. Юный фанатик ледового спорта не пропускал ни одного матча по телевизору, записывал в толстую тетрадь результаты, отмечал и анализировал особенности каждой игры. Пять раз в неделю он прилежно ходил на тренировки, а когда у тренера были выходные дни, юный спортсмен тренировался самостоятельно. Каждый день, без выходных и праздников. Летом, чтобы не потерять сноровку, Егор играл с таким же азартом в футбол и с нетерпением ждал конца сентября, когда выпадет первый снег и в городском парке зальют большой каток.

Окончив в Копейске школу, он переехал в областной центр и стал играть за одну из ведущих команд страны, куда его пригласили, дождавшись совершеннолетия талантливого хоккеиста. По настоянию тренера параллельно он поступил в педагогический институт.

Московский тренер заметил молодого и перспективного нападающего во время одного из решающих внутрисоюзных матчей и пригласил Егора переехать в Москву и играть в столичной команде. От такого соблазнительного предложения было невозможно отказаться. Тарасов попал в знаменитый «КСС» – Клуб Советского Спорта. Дойдя до тридцатипятилетней отметки, известный хоккеист собрал все мыслимые награды, попрощался с большим спортом и перешел на тренерскую работу с молодежью.

Еще на Урале Егор познакомился во время первой институтской сессии с худенькой девчонкой с тоненькими белесыми волосами, похожей и фигурой, и манерами на озорного мальчишку. Ее звали Жанна, она стала его первой большой любовью, а вскоре женой. Заядлая альпинистка, Жанна хотела стать учителем физкультуры, потому что детей любила также сильно, как спорт.

Со стороны странно смотреть на эту пару – почти двухметровый русоволосый парень с темно-карими глазами и широкими плечами, под рубашкой которого явно чувствовалась недюжинная сила, и светленькая голубоглазая девчушка, которая только на очень высоких каблуках доставала кавалеру до плеча. Оба были успешными спортсменами, оба любили детей. Не откладывая надолго, Егор после двух месяцев знакомства, выкроив время между сборами, краснея и запинаясь, сделал Жанне предложение, на которое она тут же сказала «да». Через полгода, во время летних каникул, они поженились. А еще через год у них родился сын Юрий.

Молодые родители разрывались между тренировками, соревнованиями, учебой в институте и маленьким ребенком. А ведь еще хотелось встретиться с друзьями, повеселиться, сходить на танцы. Без помощи родителей студенческой семье было никак не справиться. На счастье, те оказались с понятием, маленький Юрий хорошо чувствовал себя не только с мамой и папой, но и с дедушками-бабушками. Совсем маленьким он ходил в садик на Урале, а в школу уже пошел в Москве, куда семья переехала из-за новой работы отца. Молодые Тарасовы, несмотря на нагрузку, хотели иметь большую семью и мечтали о четверых детях. Мечту эту, однако, осуществить не удалось. После первых тяжелых родов и кесарева сечения врачи сообщили, что иметь детей женщина больше не сможет. Эту новость Егор и Жанна пережили не сразу. Со временем они смирились с мыслью, что у них в семье будет только Юрий, жизнь пошла по несколько измененному сценарию.

***

Спустя годы, в семье Тарасовых случилось сразу три важных события. Одно из них вывело жизнь семьи на совершенно новую орбиту. Юрию, голубоглазому темноволосому парню, на которого давно заглядывались девушки, исполнилось двадцать лет. Он учился на экономическом отделении одного из столичных институтов. Ростом сын не только догнал Тарасова-старшего, но перерос на пять сантиметров, чем очень гордился. Сын хотел стать таким же успешным, как отец, и рост должен стать первым признаком успеха. Спортом Юрий профессионально не занимался, летом плавал, зимой ходил на лыжах, теннисный зал посещал для разминки. Жизненные планы он связывал не со спортом, а с экономикой и деньгами.

В этот же год его матери Жанне исполнялось сорок лет. У нее давно была тайная мечта – встретить день рождения на Памире, и она решила, что круглая дата подходит для этого как нельзя лучше. Недолго думая, Жанна заранее записалась в группу восхождения на пик Ленина – самую высокую точку Памира, находящуюся свыше семи тысячи метров над уровнем океана. Сделала она это в тайне от семьи, потому что точно знала, что муж не обрадуется единоличному решению. Как и предполагала, Егор ни в коем случае не хотел отпускать ее одну, да еще в день рождения. Но он должен был в тот момент решать другие неотложные вопросы, поэтому давно и тайно запланированный поход жены в горы нехотя одобрил.

У Тарасова-старшего в это время вышла в свет первая книга о коррупции российских спортивных чиновников. Книга тут же стала бестселлером, и из-за успеха ему необходимо оставаться дома. Издательство, рискнувшее выпустить книгу со скандальной темой, настаивало на пункте договора, по которому автор обязан встречаться с читателями, чтобы поддержать успех книги. Молодому писателю заранее предоставили список библиотек и книжных магазинов, где планировались встречи автора с читателями и оппонентами книги.

Высказав Жанне открыто недовольство явным попранием с ее стороны интересов семьи, автор нашумевшего бестселлера, скрепя сердце, проводил жену в аэропорт.

– Да, родной, я знаю, что не права, но обещаю, что больше никогда, ты слышишь – никогда не скажу тебе ни слова против. Когда я вернусь, мы вместе будем принимать касающиеся нас и нашей семьи решения. Прости меня, родной, но именно сейчас это восхождение для меня жизненно важно.

Жанна, счастливая, тут же забыла о бурчании мужа, как только он скрылся за дверью, отделяющую пассажиров от их провожатых и улетела в Киргизию, чтобы осуществить давнишнюю мечту. О том, что это восхождение, посвященное собственному сорокалетию, будет ее последним, никто не предполагал.