Через пару минут мы наконец-то достигли пункта назначения. Меня попросили подождать перед знакомой дверью с облупившейся краской.

– Данил Саныч, – просунулся в дверь один из моих конвоиров, – мы соседку Давыдовой привезли.

Не успела я оглянуться, как меня впихнули в кабинет и захлопнули дверь. Я осмотрелась. Со времени моего последнего визита ничего не изменилось: в одном углу стоял старый перекошенный диванчик, потолок был покрыт пятнами сырости, у окна стоял милый Илья Павлович, а в другом углу за бумагами восседал хорошо знакомый мне мерзкий тип.

Через секунду он отвлекся от дел и удостоил меня своим бесценным вниманием.

– Боже мой, – ехидно возвестил Курчаков, – кого я вижу? Ксения Романовна?

Я кисло улыбнулась.

– А я смотрю, фамилия и адрес знакомые, можно сказать, до боли!

– Надеюсь, до невыносимой боли, – ответила я, присаживаясь на почти что родной диванчик.

– Здравствуйте, – улыбнулся Артемьев.

Я кивнула в ответ.

– Ну так начинайте, – обратился ко мне Курчаков.

– Что начинать? – не поняла я.

– Рассказывать, где вы последний раз видели Давыдову Лилию Витальевну и что вы делали вчера, то есть пятнадцатого июля.

– Последний раз Лилю я видела позавчера, – не задумываясь, ответила я, – она собиралась на свидание. Ушла часов в шесть. Вот и все.

– Что «все»? – переспросил Курчаков.

– Все, больше Лиля дома не появлялась, – разъяснила я.

– Вы уверены? – поинтересовался Илья Павлович с подоконника.

– Если бы вы жили с Лилей, вы бы тоже были в этом уверены. Во-первых, вчера я всего на пару часов покидала квартиру – ходила в магазин, а во-вторых, о Лилином появлении обычно говорит многое.

– Например? – прищурил глаза Данила Александрович.

– Немытая посуда, разбросанная обувь, невыключенный свет в ванной…

– Понятно, – прервал меня мерзкий тип, – ну а про того, с кем она встречалась, вы что-нибудь знаете?

Диванчик недовольно заскрипел, когда я попыталась устроиться на нем поудобнее.

– Зовут его Кирилл, если не ошибаюсь, Ионов. Он бизнесмен, полагаю, довольно удачливый, раз Лиля им заинтересовалась. Они встречаются уже больше трех месяцев. Вместе ездили в Грецию. Что еще сказать? – Я пожала плечами. – Вроде все. А почему вы сказали «встречались» – в прошедшем времени? Они что, расстались?

Мерзкий тип протянул мне какую-то бумагу.

– Потому что муж и жена не могут встречаться по определению, – учтиво объяснил мне Курчаков.

Я привстала с диванчика и взяла документ.

Свидетельство о браке. Лилия Витальевна Давыдова и Кирилл Юрьевич Ионов заключили брак 14 июля 2004 года. Я бухнулась на диван, почувствовав, как его хилые ножки разъехались в стороны.

– Поосторожней с казенной мебелью, – ткнул в меня карандашом мерзкий тип.

– Но как же так? – промямлила я. – Лиля вышла замуж?

– Разве она этого не планировала? – удивился Курчаков.

– Она ни разу, – я помотала головой, – не говорила мне об этом.

– Может быть, для Давыдовой это было не так уж важно? – предположил Илья Павлович, теребя в руках скрепку.

– Нет! – Я замахала руками. – Для Лили ничего не может быть важнее свадьбы, она мечтала о ней днями и ночами!

– Тогда как вы можете это объяснить? – громко спросил меня Курчаков, роясь в бумагах.

– Никак, – прошептала я, – может быть, тем вечером она даже не знала, что будет выходить замуж.

– Ксения Романовна, вы не находите, что это немного… – Артемьев замялся, – …глупое предположение.

Я попыталась восстановить в памяти позавчерашний вечер:

– Лиля сказала: «Кирилл попросил меня одеться покрасивее… потому что сегодня вечером будет что-то особенное».

– «Покрасивее», значит? – усмехнулся мерзкий тип.

– Вот вам пожалуйста, – сказал Артемьев, приподняв брови.

– Чего «вот»? Поездка в Грецию – это что-то особенное, покупка плазменного телевизора – тоже, но вот свадьба – это не просто «что-то особенное», это событие века! Она бы мне сказала! Да она бы дала объявление по телевизору, если бы собиралась выйти замуж! – возразила я.

– А она не собиралась? – удивился Курчаков. – Вы говорили Давыдова и Ионов больше трех месяцев встречались.

– Ну да, – я замялась, – но у Лили столько этих Кириллов было… Честно говоря, я всегда удивлялась, как она в своих любовниках не путается.

– То есть замуж она не хотела, – резюмировал Артемьев.

– Нет, ну как же, она, конечно, рассчитывала…

– Рассчитывала? – прищурился мерзкий тип.

Я глубоко вздохнула и сложила руки на груди.

– В общем и целом, – медленно произнесла я, – я больше ничего не скажу, пока не узнаю, в чем, собственно, дело, почему меня разбудили в восемь утра в мои законные каникулы и притащили в это гостеприимное место!

Артемьев посмотрел на меня сочувственно. Курчаков отложил свои бумаги и, сцепив руки замком, положил их на стол.

– Лилия Витальевна Давыдова, гражданка Российской Федерации, студентка пятого курса Московского государственного университета, 1994 года рождения, – спокойно начал Данила Александрович, – обвиняется в убийстве Кирилла Юрьевича Ионова, 1977 года рождения.

Я открыла рот и замерла.

– По нашему предположению, убийство произошло четырнадцатого июля, около одиннадцати часов вечера. Труп Ионова был найден за городом, на берегу речки Майха.

– Где? – машинально переспросила я.

– Мало кто знает, – вмешался Артемьев, – есть под Москвой такая речушка под названием Майха. Она неглубокая, почти что ручей. Но само место очень красивое, – Илья Павлович воодушевился, – и комаров вообще нет! А самое интересное, что если взобраться на ближайший холм, то можно…

– Илья, – недовольно перебил мерзкий тип. – Труп был найден 15 июля утром. Местные ребятки пришли головастиков погонять и увидели в воде что-то странное… Опознали Ионова быстро, у убитого был при себе паспорт.

Я честно пыталась переварить услышанное.

– Машина – джип «Чероки» 2010 года выпуска – была найдена недалеко от трупа, буквально в трех метрах, – не останавливался Курчаков, – но самое интересное лежало в бардачке!

– Что? – машинально спросила я.

– Свидетельство о браке, – сообщил мерзкий тип. – Но и это еще не все.

Я молча ждала продолжения.

– Завещание Ионова было переделано.

– Переделано? – Я не совсем поняла, при чем здесь это. – И что?

– И то, – саркастически заметил гадкий тип, – в столе Кирилла Юрьевича было найдено завещание. Переписанное. Ионов позвонил своему нотариусу и попросил его переделать документ. Теперь все имущество и средства – немалые, между прочим, богатства! – после смерти бизнесмена отходили одному человеку. Раз уж вы у нас такая башковитая, так наверняка уже успели догадаться, кому именно. Только бумага эта не была подписана – ни нотариусом, ни самим Ионовым.

Я откинулась на спинку диванчика, и он опять издал пронзительный треск.

– А как он… ну как он… – я никак не могла произнести этого вслух, – как Кирилл был убит?

– Выстрелом из пистолета. В лоб, – спокойно ответил мне Илья Павлович. – Что самое примечательное: у Ионова имелось оружие. В доме хранилось, в личном кабинете бизнесмена. Как вы догадываетесь, после убийства пистолета в доме не нашли.

– Ионов возил Давыдову к себе домой? – резко спросил мерзкий тип.

– Кажется, да, – я потерла лоб, пытаясь припомнить детали, – один раз, по-моему. Недели две назад…

– Понятно, – протянул Данила Александрович.

И чего это ему понятно? Мне вот, например, ничего не понятно.

– Как вы ее нашли? – спросила я, имея в виду мою подругу.

– К счастью, мы еще не потеряли остатки здравого смысла, если вы об этом, – съязвил Курчаков, – в свидетельстве указан номер загса. Позвонили, спросили, нам сообщили адрес прописки. Явились домой, узнали, что дома не живет, а снимает квартиру. Не одна.

– Понимаете, – вежливо произнес Артемьев, – местонахождение Лилии Витальевны – чрезвычайно важный вопрос. Она ведь может быть свидетельницей убийства.