Время приблизилось к полудню, когда мы увидели канал. Преодолев очередную складку местности, мы вышли к крутому спуску, протянувшемуся на многие мили к такому же подъёму на другой берег. Сначала мы даже не поняли, что это канал — настолько огромным он был в поперечнике. Но Уэллс, достав подзорную трубу, разглядел на дне канала вязь протоков, тянущихся по его дну, хаотично сходящихся и расходящихся.

     — Смотрите, Джозеф! Этот канал почти что высох.

     Он дал мне трубу и я оглядел дно. Оно было завалено огромными булыжниками. Деревца, похожие на то, которое я срубил вечером на хворост, произрастали среди камней вдоль ручьёв, несущих тёмные воды. Камни были гладкими и это свидетельствовало о том, что их омывала вода много лет.

     Я повернул трубу к противоположной стене канала. До неё было не менее дюжины миль и она была словно в тумане. Мне показалось, что по склону перемещаются какие-то существа, но они были в таком отдалении, что даже через подзорную трубу выглядели едва различимыми точками.

     Я поднял подзорную трубу ещё выше и разглядел какие-то смутные вспышки. Как будто кто-то забавлялся, пуская солнечных зайчиков зеркалом с того края канала.

     — Мистер Уэллс, там что-то блестит на той стороне.

     — Где, Джозеф?

     Я указал направление. Уэллс взглянул в окуляр, но ничего не увидел. Подосадовав, начал рыться в своём мешке, вывалив его содержимое на землю. Наконец, схватив какой-то предмет, воскликнул удовлетворённо: “Вот ты где!” и начал накручивать его на трубу. В результате она стала длиннее на несколько дюймов.

     — А вы правы, Джозеф. Там есть чему блестеть. — заметил он, изучив указанное место через улучшенную трубу. — Посмотрите-ка.

     Я поднёс окуляр к глазу и вновь посмотрел. Те самые пирамиды, замеченные мною при посадке. А блеск происходил от крыши самой высокой; вероятно, она состояла из металла, либо стекла. Сияние, преломляясь в линзах трубы, создавало причудливые узоры из света, меняющиеся при малейшем движении, как в калейдоскопе.

     Вдоволь насмотревшись на этот блистающий туземный замок, я перевёл взгляд туда, где ранее видел движущихся тварей, в надежде рассмотреть их поближе. Но там уже не было никого.

     Мы сделали привал и пообедали. Затем Уэллс достал из мешка свои чудные приборы и долго бродил по склону, что-то разглядывая и собирая в склянки. Я привалился к большому, заросшему мягким мхом камню, закинул в рот порцию табака и натянул кепку на глаза и лоб, думая вздремнуть, пока он занимается наукой.

     Что-то упиралось в мою поясницу, доставляя неудобство. Повернувшись, я расковырял мох и выудил из-под него некий странный предмет, имевший скругление с одной стороны и проушину с другой. Цвета он был буро-оранжевого, с серыми вкраплениями. Не сразу я понял, что держу в руках тазовую кость.

     — Мистер Уэллс! Взгляните, что я нашёл.

     Он был поглощён какими-то рябыми камушками и недовольно покосился, когда я сунул ему под нос свою находку. Но вглядевшись, внезапно понял и глаза его округлились.

     — Это человек! — он выхватил у меня кость и начал её зачем-то ощупывать.

     — Ну или обезьяна, может быть. Они в общем-то похожи, но эта отличается от всех, виденных мною. Странные, должно быть, здесь люди.

     — Где вы её нашли?

     Мы вернулись к моему валуну и расковыряли мох ещё больше. К сожалению, кроме этой кости, там не было прочих, принадлежавших этому существу. Зато с другой стороны камня я обнаружил россыпь не то бусин, не то чёток грубой обработки, соскочивших с разорванной нити.

     — Может быть, бедолагу задрал крупный хищник, — размышлял я вслух, катая в руке разноцветные кругляши. — А затем останки растащили падальщики. Так это обычно бывает. И кость довольно свежая. Выглядит, как будто совсем недавно её владелец ещё разгуливал живее всех живых.

     Я огляделся вокруг. Надо соблюдать осторожность. По всему выходит, в этой местности есть и люди, и дикие звери, способные справиться с ними. Мой револьвер уже не виделся мне достойной защитой, а идея спать на свежем воздухе стала казаться ужасной безалаберностью.

     Я пересыпал часть патронов из мешочка в карман — так надёжнее. В случае, если на нас будут нападать стаей, я смогу быстро перезарядить свой пистолет. Эх, зря я не уговорил Уэллса взять ружьё!

     Учёный хотел вернуться к своим наблюдениям, но я настоял на возвращении к месту посадки прямо сейчас, чтобы успеть оказаться там до темноты. Он начал было возражать, но видя мою обеспокоенность, осёкся и просто кивнул головой. Мы побросали в мешки наши пожитки и пустились в обратный путь.

     К небесной машине мы подошли уже в полумраке. Не доходя сотни ярдов, я почувствовал — что-то не так.

     Нет, внешне ничего не изменилось, разве что…

     Входной люк был не в том положении, в котором мы его оставляли. Тяжёлая скошенная дверь была почти закрыта. Между ней и корпусом машины оставался просвет толщиной примерно полтора фута. И оттуда торчали мохнатые ноги.

<p>

<a name="TOC_id20234704" style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium; background-color: rgb(233, 233, 233);"></a></p>

<a name="TOC_id20234706"></a>ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

      в которой путешественники впервые

      собственными глазами лицезреют обитателя Марса

     Я протянул руку, показывая Уэллсу, что необходимо остановиться и пригнуться. Он понял меня абсолютно правильно и присел за кустарником, выглядывая оттуда.

     Вытащив револьвер, я медленно и почти бесшумно взвёл его — лишь небольшой щелчок мог выдать меня — и пригнувшись, медленно начал обходить машину вокруг, подбираясь к месту нашей стоянки.