– Ты был слабее. Я не могла по-другому, надеялась, он выберется.
– Почему ты прятала его от меня? – выдавил вопрос я.
– Мы так решили с Гарри, – она заплакала и уткнулась лицом в колени.
– Мама, – протянул последнюю гласную. Дрожь мелкими искрами вспыхнула по телу, – мам, ты, я…я не знаю что сказать. Мам,– слёзы выпали из глаз на песок, – ты всю жизнь жалела, что спасла не его?
Тишина накрыла с головой, подобралась кисельным туманом и убежала по водной глади к горам. Тишина. Он остался в ней. Жизнь Стивена осталась в тишине сизого озера.
– Мама,– выдохнул я,– сейчас выбери меня.
ЕВГЕНИЯ ЛОМАКИНА
«Ты лучше меня»
Молли
– Эта чертова лампа слепит меня, инспектор! Можете приглушить? Вот так, спасибо. Хм, да… Моя жизнь катится в пропасть, а я только и думаю, что молоденький офицер видит мешки под моими глазами. Нам ведь и так бы ничего не светило, сынок?
Ладно-ладно, ребята, я расскажу вам все. Хотите знать, как Джун появилась в моей жизни? Да просто свалилась как снег на голову! В этом вся Джун. Но тогда я еще не знала, что дело в гребанном Грэге. Эта парочка возникла у меня на пороге, как свидетели Иеговы. Не хотите ли изменить свою жизнь? А я хотела, черт возьми! Кто бы только знал, как я хотела! Я тогда была сама не своя после смерти Пита…
Что, офицер? Я знаю, что мой гребанный идеальный муж умер восемь месяцев назад, черт бы драл вас в зад!.. Простите… я просто плохо переношу утраты. Расскажу по порядку.
Это случилось два месяца назад, то есть, с момента смерти Пита прошло полгода. Я тогда решила расслабиться. Да, намешала транквилизаторы со спиртным. А вы так никогда не делали? Нет? Конченые святоши… Так вот, я была совсем тепленькая, когда в дверь позвонили. Я думала почтальон или кто-то в этом роде, распахнула дверь без страха. А там они, парочка святых. Ну, по их виду вы бы сказали то же самое. Она серая мышка с чёлочкой, в платьице, будто из 50-х, разве что белых носочков не хватало. И этот взгляд – затравленно-сочувствующий. Он напротив – холеный, статный, в меру откормленный что ли, будто пастор в школе для девочек.
– Здравствуйте, я сестра Пита.
Я то слышала, что у мужа была сестра – паршивая овца в стаде, сбежала с каким то докторишкой.
– А вы, значит, – говорю ему, – тот самый похотливый доктор, что совращает малолетних пациенток?
Джун глазки в пол, а этот хоть бы смутился – смотрит, будто голой меня видел. Выгнать бы их, да тут меня накрыло. В глазах потемнело, голова кружится, судороги. Грэг мне первую помощь оказал. Так и познакомились.
Ну, а потом Джун хлопотать начала, расчистила уголок на кухне, блинчиков сварганила, кофе сварила. В доме семьей запахло, понимаете? А я полгода как собака в конуре жила. Выгонять их неловко стало. Да и сил не было.
Знаете, Джун умеет создавать уют. А Грэг… Мне сразу показалось, что она ему не подходит. Понимаете, такому мужчине нужна другая женщина. Что? Причем тут я? Ну, а даже если и так? Что вы так смотрите? Я люблю Джун! Я любила их обоих, но они были несчастливы вместе! Хотите узнать, убила ли я его из ревности?.. Черт, как курить хочется… Мы можем продолжить чуть позже, инспектор?
Джун
– Вы очень добры, инспектор, спасибо. Нет, серьезно, не каждый бы был так мил с потенциальной преступницей. Ваша мама должно быть очень гордится вами. Но я не заслуживаю доброты, я плохой человек.
Я предала всех, кого любила, и кто мне доверял: родителей, Молли, Грэга, даже брата. Хоть мы с ним и не виделись 20 лет. Я принесла в его дом – место, где он был счастлив и затем умер, – хаос. Если кто и виноват в произошедшем, то я. Я вам все расскажу. Только отпустите Молли, она ни в чем не виновата. И она нужна Генри.
Нам с Грэгом стало негде жить. Дом забрали за долги, а его врачебную лицензию отозвали. Временно. Мой муж хороший доктор, а та пациентка… Грэг не виноват, что они в него влюбляются. Да мисс Блум просто несчастная бесплодная женщина с ранним климаксом! Она была бы рада, если бы Грэг на нее посмотрел. Но он всегда вел себя этично. Я сама была его пациенткой и знаю! А миссис Блум все выдумала от обиды. Вы проверьте ее рецепты лучше, ей транквилизаторы прописывали, не зря же!
Простите, да, вы правы, я отвлеклась. В общем, нам пришлось уехать, когда Грэга отстранили от практики. Честному человеку всегда стыдно за других. Нам было неловко за жителей Роузвуда, которые нас несправедливо отвергли.
Почему мы отправились к Питу? Это идея Грэга. Клевета его подкосила. Он начал каяться, что когда-то оторвал меня от семьи, увез без благословения. Хотел попросить прощения у моих родных. Мы решили начать с Пита, но опоздали. А когда я увидела, в каком состоянии Молли, то поняла, что мы ей нужны. И была рада, что они с Грэгом нашли общий язык. Я сама поощряла их дружбу.
Вы, конечно, смеетесь над моей наивностью, инспектор. Так вот, я ни капли не ревновала. Молли понимала его гораздо лучше меня. Она шикарная яркая женщина, Грэг достоин такой. Но я не ревновала, потому что никто бы не смог любить его, как я.
Вы хотите знать, что случилось за ужином в тот вечер? Это я убила своего мужа, детектив.
Молли
– Джун обожает семейные ужины. Я и сама считаю это до чертиков милым. Но мне никогда не давалось создание атмосферы. Раньше этим занимался Пит. А после его смерти моим ангелом-хранителем стала Джун. Нелепым наивным ангелом. Она откуда-то раздобыла эти винтажные канделябры. Говорила, они создают особую атмосферу. Я не спорила, хотя не понимаю, чем плох электрический свет. Но Джун столько для меня сделала, украсила мою жизнь после смерти Пита. Это меньшее, что я могла для нее сделать. К тому же ее жизнь с Грэгом, как я видела, была совсем несладкой.
Хотите знать, что он с ней делал? Как-то утром мы все вместе завтракали. Джун, как обычно накрыла стол, будто для приема у британской, мать ее, королевы. Джун всегда была необычайно мила, в хорошем настроении и одета, будто на выход. Это прямо мотивировало меня, хотя обычно мне плевать на подобную чушь, предпочитаю комфорт. Так вот, в то утро появляется Джун, вся такая чистенькая, свежая, пахнущая счастьем. На столе домашние кексы – это вам не замороженная дрянь из супермаркета, – и ароматный кофе.
Тут Грэг встает и молча выходит из-за стола. Не стал завтракать. У Джун губы затряслись, на глазах слезы. Я съела все кексы, чтобы ее утешить, но все равно понимала, как эта милая мышка страдает. Знаете, в чем было дело? Она забыла посыпать кексы кунжутом. Вернее, не нашла его в местной лавчонке. А у засранца Грэга, видите ли, пунктик – он ест кукурузные кексы только с гребаным кунжутом. И таких случаев за два месяца были десятки. Сколько раз я видела ее красные глаза.
Нет, он не был груб. Очень даже мил и вежлив. Но он подавлял ее. Грэг буквально контролировал ее жизнь: говорил, как ей одеваться, куда ходить, какие книги читать и как думать! Он просто подлый тиран, вот он кто! И вы не представляете, как я рада, что он погиб от моей руки. Так я смогла отплатить Джун за ее доброту. И искупить свою вину, ведь гребаный Грэг был мне не безразличен. Настолько, что я желала Джун смерти.
Джун
– Молли была так добра, что позволила мне самой все устроить в день ее рождения. Я хотела ее порадовать. Жаль, что Генри не было – накануне они снова поссорились. Молли вообще сложно ладить с сыном, но я ее не обвиняю. Нелегко быть мамой. Я вот так и не решилась. И так как я была косвенно виновата в отсутствии Генри в тот вечер – это я рассказала Молли о его травке, – то чувствовала необходимость загладить вину.
Я купила пару чудесных канделябров ей в подарок, мы приглушили свет. Я знала, что Грэг будет снова флиртовать с Молли. Но я решила позволить ему это. На Молли же я не обижалась. Обаянию Грэга трудно противиться.
