— Виконт ведь выбрал флотскую карьеру… Жаль, что мы лишились такого человека.

— Да, парень много времени проводил в море, — подтвердил адмирал, но в его голосе слышались грустные нотки. — Только, к сожалению, его больше интересовала морская торговля, чем карьера флотского офицера.

Ланс смутился от подобного признания, адмирал же, кажется, полностью ушел в себя:

— Он был неплохим моряком, но, думаю, настоящего морского офицера из него бы не вышло. Слишком часто племянник ввязывался в какие-то авантюры. Я всегда говорил, что любые дела с Гильдией не с лучшей стороны характеризуют молодого дворянина, но кто сейчас слушает старших?.. Как жаль, что мальчика больше нет, — несколько неожиданно закончил свой грустный монолог старый моряк.

Неподдельная боль собеседника тронула принца, и он не смог заставить себя продолжать этот разговор.

Трель боцманской дудки и выкрики команд прервали неловкую паузу. Вдоль пирса рассыпались солдаты причальной команды, а над сигнальной башней у входа в гавань заклубились пары зеленого дыма.

— Это «Экватор», — бегло взглянув на часы, сообщил адмирал и открыл дверцу кареты. Едва они вступили на пирс, как из-за мыса показался корабль. Адмирал молниеносно выхватил подзорную трубу и несколько долгих минут следил за входящим в гавань судном. Затем не выдержал и горестно поцокал языком. Принц с любопытством посмотрел на него:

— Вы позволите взглянуть, адмирал?

— Да, конечно, — спохватился тот. — Прошу, Ваша Светлость.

Трехдечный корабль «Экватор» выглядел очень скверно, и, по мере его приближения к берегу, открывались все новые ужасающие последствия выдержанного им сражения. Корабль шел с сильным креном на правый борт, что позволяло видеть всю его верхнюю палубу. Нижний ярус портов находился целиком под водой. Борта почти по всей длине средней палубы и фальшборта верхней были выломаны. Ланс догадался, что сделано это было для того, чтоб освободить эту сторону от нескольких десятков тяжелых катапульт и, тем самым, не дать судну перевернуться оверкиль. Но это лишь отчасти помогло удержать корабль на плаву. Тонны непрерывно откачиваемой из трюмов воды с громким шумом обрушивались за борт через шпигат высоко задранного левого борта. Ланс отнял трубу от глаз и вернул хозяину:

— По-моему, оставлять людей на борту корабля, находящегося в таком состоянии, просто безумство, — заметил он. — Чудо, что «Экватор» вообще доплыл.

Его собеседник хмуро следил за приближающимся кораблем.

— Согласно докладу, с «Экватора» были сняты все раненые и гражданские с затопленных судов. Я не предполагал, что все настолько плохо, и сам не понимаю, почему команда не покинула судно. Думаю, предстоит серьезный разговор с капитаном.

— Могло произойти что-то непредвиденное уже после рандеву с нашей эскадрой. Не будем делать поспешных выводов, — рассудительно ответил Ланс, вновь переключая внимание на корабль.

Особенно сильными казались повреждения рангоута. Бизань-мачта отсутствовала, то ли потерянная непосредственно в бою, то ли срубленная из-за сильных повреждений позже. Намного короче была и грот-мачта, потерявшая почти все надстроечное дерево. Ее оконечностью теперь служил салинг, заваленный тлеющими остатками парусов и огромными клубками спутанного такелажа. И только передняя мачта осталась неповрежденной и, потеряв несколько верхних рей, сохранила почти всю парусную оснастку.

Полузатопленный корабль тяжело, почти не покачиваясь на ощутимой волне, вошел в гавань. На берегу, за цепочкой матросов, собралась небольшая толпа, по большей части, гражданских.

— Адмирал, особо не затягивайте с официальными процедурами, — попросил Ланс графа и кивнул на встречающих.

— Понимаю, Ваша Светлость, — ответил тот, лишь на мгновение отвлекаясь от разглядывания израненного линкора.

Принц в некоторой растерянности постоял рядом. Он почти не сомневался в том, что граф Сиам, а значит и весь его Дом, не имеет каких-либо оснований связывать убийство виконта Моранта с Королевским Домом, и не видел причин для дальнейшего своего присутствия здесь. Но и уйти он не мог. После того интереса, что он выказал к этому делу, уход выглядел бы довольно странно, и даже графа, сейчас целиком озабоченного встречей корабля, позднее мог натолкнуть на нежелательные размышления. Поняв, что стал заложником положения, Ланс мысленно ругнулся и попытался найти или выдумать хоть одну причину, удовлетворительно объясняющую его отбытие. Он рассеянно оглядел встречающих и, уже отведя взгляд, насторожился. В нескольких шагах от основной группы, скрестив руки на груди, стояла одинокая фигура, облаченная в такое запоминающееся и такое неуместное здесь серое домино.

Филипп поежился:

— Скверная сегодня погода.

— Другая теперь будет не скоро, — отозвался Ланс, плотнее запахивая плащ. — Осень.

Море было неспокойно. Белые барашки пенились на гребнях волн, лодку сильно раскачивало. Черная вода за бортом шипела, сворачиваясь в водовороты, и гребцам приходилось изо всех сил наваливаться на весла. Тем не менее, Филипп счел нужным поторопить их:

— Быстрее парни. Долго мы будем здесь болтаться?

Гребцы-матросы никак не отреагировали, но помогавшие им на веслах Рон и Фолк выглядели очень недовольными. Последний даже что-то сердито буркнул, но кузен уже отвернулся и полез в карман за флягой.

— Если все это окажется напрасным, клянусь, я… я сам не знаю, что сделаю, — заявил он Лансу, отпив приличный глоток.

— Ты сам напросился на эту поездку, — усмехнувшись, ответил тот.

Лодка подпрыгнула на высокой волне и им пришлось вцепиться в сиденья, чтобы не оказаться за бортом. Ответ брата потонул в шуме воды.

Ровный свет маяка впереди нисколько, как казалось им, не приблизился с момента отплытия, и потому, когда во мраке среди волн показалась темная полоса пирса, соединяющего маяк с берегом, все были слегка удивлены. Но, чтобы достичь ее и укрыться за толстыми стенами башни маяка, им понадобился еще час.

Низенький, по нездоровому пухлый смотритель держал пылающий факел, пока остальные отдыхали от, оставшихся за стенами, грохота волн, промозглого ветра и ледяной воды. Плащи у прибывших вымокли до нитки. Филипп, подышал на покрасневшие от холода руки.

— Любезный, мы были бы весьма признательны, если б вы угостили нас чем-нибудь горячим, — обратился кузен к смотрителю маяка.

— Да, да, конечно. Вот только… все наверху.

— Наверху! — возопил Филипп. — Ланс, ты слышал?

— Я сейчас же сбегаю, а пока позвольте предложить вам сухие плащи.

Филипп посмотрел на него, потом на Ланса:

— Нам что, опять предстоит прогулка наружу?

Ланс поймал взгляд Рона, и тот повернулся к Филиппу:

— Ваше Высочество, все трупы, для лучшей сохранности, решено было оставить снаружи.

— Несите плащи, — тем временем приказал Ланс смотрителю.

— Так точно, Ваша Светлость, два плаща. Извольте подождать.

— Вы что, не умеете считать? — резко спросил принц. — Нас здесь четверо.

— Да, конечно, четыре плаща, — испуганно залепетал толстяк и поспешно убежал.

— Может быть, ты хоть сейчас будешь любезен и объяснишь мне, что мы здесь потеряли? — спросил Филипп.

— Изволь. Недалеко от, этого маяка, около двенадцати часов назад, обнаружили девять трупов. У меня есть подозрение, что они, до своего последнего заплыва, принадлежали к банде, несколько ранее устроившей на меня нападение.

— Только не говори, что мы притащились сюда лишь затем, чтоб удовлетворить твое чувство мести. Это как-то связано с… известными событиями?

— Это мы должны установить, в том числе.

— Что конкретно ты ожидаешь обнаружить?

— Не знаю, Фил. Предлагаю не заниматься догадками, а искать любые зацепки. Смотри на лица, одежду, обувь, и ищи, ищи, ищи.

— Как долго они пробыли в воде?

— Покушение на меня произошло четверо суток назад. Еще спустя сутки они пропали.

— Трое суток в ледяной воде. Должно быть неплохо сохранились.