Так добыли детальную схему обороны моста. Просто, кажется. Это не тайны генштаба или секретные чертежи техники, не те масштабы - но ставили разведчики на карту высшую цену - жизнь. И выиграли. Мост взорван.

- А что же фон Розен? - У меня давно вертелся вопрос о странном следователе Волышовской комендатуры. - Раскрылся он как-нибудь, кто он есть? Или, как бывает, разминула война и все?

Полина Степановна улыбается на мое любопытство и нетерпение:

- Есть у меня сомнение. Но по всем статьям выходит, будто он был наш разведчик. И Семенков, парторг отряда, тоже об этом вроде слышал. До сих пор меня беспокоит это: да или нет?

- Неужели до сих пор...

- Да, - говорит Лебедева, - до сих пор не знаю...

И задумчиво замолкает. Я тороплюсь прощаться.

Пока иду до электрички, еду... и мне не дает покоя странный следователь из Волышова. Неужели?.. А может быть, пройдет время, и мы еще услышим о нем.

Вольт Суслов. "Разговор со старым телефоном"

Старый телефон... Военный телефон...

Он висит на обшитой горбылями досок стене в привычном фронтовом уюте. И боевые друзья рядом: часы начальника штаба дивизии полковника А.С. Дрелевского, кожанка Героя Советского Союза Н.А. Клочко. В 1933 году еще выдана! Молоденьким был Николай Антонович, когда впервые застегнул на чуть поскрипывающей коже пуговицы.

У телефона тоже своя кожанка есть - старый, потертый футляр. Нового на нем - табличка. Это уже ребята ее прикрепили. Сами и написали крупными квадратными буквами: "Телефон начальника связи дивизии подполковника Василия Федоровича Дворникова. Всегда первым устанавливался на КП 27'6 БАД".

Для людей сугубо штатских придется расшифровать: "КП" - это "командный пункт", "276 БАД" - это "276-я бомбардировочная авиадивизия". В годы войны входили в нее три полка: 34-й гвардейский Тихвинский Краснознаменный орденов Суворова и Кутузова бомбардировочный полк, 58-й Старорусский Краснознаменный ордена Суворова бомбардировочный полк и 140-й Нарвский Краснознаменный орденов Суворова и Кутузова бомбардировочный полк. Теперь, очевидно, каждому ясно, что сражались эти полки в ленинградском небе, отважно громили фашистов под Тихвином и под Нарвой, не худо и под Старой Руссой.

О подвигах героев-летчиков телефон всегда одним из первых узнавал. Выходили к цели - ему докладывали, поражали цель - ему сообщали. Радисты на земле получали известия с воздуха и сразу же передавали их ему - старому военному телефону.

Все помнит телефон. И это не беда, что сам он давно уже молчит. Это даже хорошо: значит, нет больше войны, голубеет мирное небо и не надо передавать грозные приказы на бомбардировку. Выполнила свою боевую задачу дивизия. И телефон свою выполнил тоже.

И все-таки... Поговори со мною, телефон! Расскажи о днях далеких и нынешних. Ведь ты же по-прежнему на КП!

Что-то шуршит в трубке... Может быть, это свист летящих крыльев? Или это время летит?

Время летит быстро. За деревянной стеной, на которой висит телефон, уже не сырая земля, а другая стена - каменная. Снаружи на ней две стеклянные доски прикреплены: синяя и красная. На первой скромно написано: "538-я общеобразовательная средняя школа", на второй - гордо: "Пионерская дружина имени 276-й дважды Краснознаменной орденов Суворова и Кутузова Гатчинской авиационной бомбардировочной дивизии".

Подобную доску к стене своей школы прикрепить - это заслужить надо! Создать в школе музей прославленной дивизии - немало потрудиться надо.

В годы войны телефон подполковника Дворникова легко мог связаться с любым летчиком. А после войны? Разлетелись его соколы по всей стране - никакой телефонной связью не дотянешься! Адреса надо разыскивать, письма писать. А телефон писать не мастер.

Красные следопыты - те другое дело. Писать их в школе научили. Поиск вести - сами непростым этим умением овладели. Не сразу, понятно. Начали в 1966 году. Школе тогда едва полтора года исполнилось.

В феврале, в честь Дня Советской Армии выстроилась дружина на торжественную линейку. Командиры отрядов рапорты вожатой сдают, а сами глазом косят: рядом с директором школы мужчина стоит, на пиджаке Золотая Звезда Героя Советского Союза сверкает. Директор представил гостя:

- Командир эскадрильи Сергей Николаевич Глинский.

Перед строем долгих рассказов не бывает. Но все же услышали ребята о славном пути бомбардировочного полка, о слепых полетах, о разгромленных вражеских батареях, о горящих на земле "юнкерсах" и "мессершмиттах". Конечно, и своих боевых друзей Сергей Николаевич вспомнил, посетовал на то, что давненько не виделись и искать не знает где. Четыре адреса всего есть...

Прямо на линейке и решили: найти! Всех! Во всяком случае, как можно больше.

В школе создали штаб красных следопытов. Каждый отряд направил туда трех-четырех человек.

Четыре адреса - это не так уж мало. Это четыре письма и четыре ответа. И в каждом - новые адреса.

Четыре ответа - это и четыре рассказа о грозных днях сражений. И даже, возможно, фотографии, документы.

Но ведь среди бывших летчиков могли оказаться и такие, которые просто никогда никому не писали, и адреса их никто не знает. Как же их разыскать? Через газету! "Советская Россия" охотно, поместила просьбу штаба КС 538-й ленинградской школы: "Летчики-ветераны 276-й БАД, где вы сейчас? Откликнитесь!".

И они откликнулись. Хлынул в школу поток писем. Вскоре в коридоре третьего этажа два друга Валеры - Бубич и Никонов - уже прикрепляли к стенам первые стенды, рассказывающие о защитниках ленинградского неба.

Каждый большой дом складывается из маленьких кирпичиков. Из писем, полученных ребятами, стала складываться история полка.

...Старый телефон, тебя ведь еще и не было, когда уходили на первое боевое задание самолеты этого полка! Тогда ведь была другая война - с белофиннами...

10 февраля 1940 года девять наших скоростных бомбардировщиков громили оборонительные укрепления противника. Сбросив бомбы, легли на обратный курс. За бомбардировщиками повернули и истребители прикрытия. Задание было выполнено. Но именно в этот момент зенитный снаряд попал в самолет старшего лейтенанта М. Ф. Мазаева. Машина загорелась. Нужно было садиться. Но куда? Внизу - территория противника. А в воздухе уже не продержаться.

Пылающий самолет сел на заснеженное озеро. Зубчатой каймою темнел недалекий лес. Враги тут же выскочили из него. Увязая в снегу, побежали к тяжелораненому бомбардировщику. Но не тут-то было! Истребители старшего лейтенанта Ф. И. Шинкаренко встретили их плотным пулеметным огнем.

...Сейчас в комнате, соседней со старым телефоном, лежит фотокопия армейской газеты тех лет. В ту пору работал в ней хороший поэт - Александр Твардовский. Там-то впервые и появился его Вася Теркин. Еще не герой поэмы, а веселый участник рассказов в картинках с поэтическими подписями. Но не только о Теркине писал Твардовский. Живые, настоящие герои волновали его ничуть не меньше. Тут нам самое время вернуться к подвигу на заснеженном озере. Что произошло дальше - в стихах А. Т. Твардовского.

Товарищ, ты много о подвигах слышал,

Ты, может быть, сам настоящий герой,

Ты знаешь, что воинский подвиг тем выше,

Чем проще бывает порой.

С бомбежки летит эскадрилья до дому,

Над лесом противника хором поет.

Вдруг видят товарищи: правый ведомый

От строя отстал самолет.

Казалось бы, что же?

Простой непорядок,

Но тут, под обстрелом, иной разговор:

В машине Мазаева финским снарядом

Вдруг выведен правый мотор.