— Я поборола страх перед членом.

Артем не выдержал и ухмыльнулся. Я сначала непонимающе смотрела на него, потом, посмотрев на себя со стороны, тоже рассмеялась.

— Извини! Просто это звучало, как «я поборола свой страх перед дикими животными» или «высотой», «огнем». Такая серьезная девочка, — Артем ласково посмотрел на меня.

— Просто раньше я этот орган пару раз в живую видела. И то мельком: не хотелось привлекать к себе внимание. Это же странно, если бы девушка начала пристально рассматривать пенис? — спросила я.

— Нет, не странно. Просто ты пока плохо знаешь мужскую психику: на самом деле мужчине льстит такой интерес. В 90 % случаев мужчина будет обрадован.

— Да?! — искренне удивилась я. — Я думала, что это покажется странным и выдаст мою неопытность…

— А вот свою неопытность как раз надо было выдать. Это я сейчас не как любящий тебя мужчина говорю — я то, конечно, в душе рад, что буду, по сути, твоим первым мужчиной, хоть это и эгоистично. Но как психолог, да и просто человек, я думаю, что если бы ты кому-то из своих партнеров призналась в том, что не опытна, и он бы оказался в достаточной мере эмпатичным, то секс бы давно появился в твоей жизни.

— А зачем показывать неопытность? Это не эротично, — пожала плечами я.

— Второй урок из курса «Психология мужчины», — с улыбкой произнес Артем. — Для любого мужчины мысль о том, что он — первый любовник девушки приятна. Это инстинкт первооткрывателя.

— М-да? Извращенцы, — протянула я, получив в ответ смех мужчины. — Я думала, что важны опытность и искушенность.

— Все дети, пережившие насилие, пытаются казаться опытными в плане секса, выдают себя окружающим развязным поведением, пошлостью. Это нормальные сигналы, и они прямо дают понять взрослым, что с ребенком что-то случилось. Но нужно не только дать ему понять, что вести себя так не нужно, но и рассказать, почему и какие именно модели поведения более приемлемы. Последний этап прошел мимо тебя. Ты перестала вести себя вызывающе, но в голове у тебя сохранилась прежняя конструкция из представлений о взаимоотношении полов: нужно быть опытной. Не нужно, Оля. Опыт придет со временем. Теперь дальше. Про оральный секс. Я не настаиваю. Но очевидно, что чем больше ты имеешь возможность сама управлять процессом, контролировать происходящее, тем легче переносишь такое испытание.

— Я не считаю это испытанием, — твердо сказала я.

— Ты — нет, а твоя психика — да.

— Тебе все-таки тяжело…? — тихо спросила я.

— Вчера было да, тяжело. Легче вообще не начинать. Я коснулся тебя на пару секунд, но сейчас мысль о том, как ты узкая, тугая, не дает мне спокойно спать.

От таких откровенных слов по телу пробежала дрожь, и, наверное, впервые по-настоящему задумалась о том, как самому Артему хотелось секса. Он с самого начала практически убедил меня в своем железном терпении и равнодушном отношении к сексу, что я перестала думать о его истинных чувствах. От этих мыслей мне сразу же захотелось вот так «раз» и сразу же, быстро, без своего привычного нытья отдаться мужчине. Но я знала, что так не получится. Мне нужно было еще время.

Но кое-что сделать я все могла.

— Что за взгляд? О чем думаешь? — настороженно спросил Артем.

— Догадайся, — игриво ответила я.

— Мои возможности не безграничны. И читать твои мысли я, к сожалению, не могу.

— А неопытность девушки в оральном сексе заводит мужчин? — как можно беззаботнее спросила я.

— Хм, — Артем иронично хмыкнул.

Мужчина рассматривал мое тело, остановив взгляд на груди. Потом убрал с колен поднос, и положил мою руку на покрывало в районе его бедер.

— Очевидно, что да, — я улыбнулась, погладив напряженный член.

Артем притянул меня к себе, откидывая с бедер тонкое покрывало. Я прижалась к мужчине, опустив руку на бугор на белье, и ласково погладила его. Артем тихо прорычал что-то мне в рот, врываясь в него языком. Поцелуй был очень вкусным: сама я не любила кофе, но целоваться после того, как Артем пил этот крепкий, терпкий напиток, было приятно. То же касалось и коньяка — я его не переносила, но вот целовать мужчину, сделавшего глоток этой янтарной жидкости, было очень вкусно.

Я, осмелившись, сама потянула резинку белых боксеров вниз. Артем помог мне, и я ощутила в ладони подрагивание обнаженного, налитого кровью, упругого члена. Я провела пальчиками от головки до основания, погладила выступающую вену, прорезавшую пенис вертикально. Фаллос благодарно отзывался на прикосновения, приподнимаясь в моих руках. А Артем отзывался приятным, хриплым стоном, перемежавшимся с рычанием, когда мои пальцы задевали особо чувствительные точки. Так, и что делать дальше? Я не знала, какую принять позу, и поэтому медлила. Решила честно признаться мужчине в своем замешательстве. Он помог мне спуститься на пол, и я ощутила, как холодный паркетный полк коснулся колен. Теперь мои глаза были как раз на уровне члена, и я могла более внимательно его рассмотреть. Нет, он был совершенно другим, чем у тренера. Эта мысль меня успокаивала, будто так я внушала себе, что раз член другой, то и ощущения будут другими.

Я погладила внутреннюю сторону мужских бедер, скользя дальше, и осторожно дотронулась до яичек. Пальцы поползли выше, поглаживая основание члена и лобок. Мужчина напряженно, но в то же время, как-то любовно, нежно смотрел на меня. Но меня надо было как-то подтолкнуть, сама я никак не решалась начать. Артем, как обычно, все понял, и ласково провел ладонью по моему лицу, погладил нижнюю губу большим пальцем, потом слегка надавил, принуждая раскрыть рот, и палец скользнул внутрь. Я следила за выражением лица мужчины: его горящие глаза принудили бы меня сделать все, что угодно. Я послушно слушала движения пальца: он аккуратно погладил язык, потом сделал несколько поступательных движений во рту. Артем вывел палец, и притянул меня ближе к себе. Положил мою ладонь на основание пениса, заставив сжать кулак, обхватывая орган. Я приоткрыла губы, и мужчина направил обнажившуюся головку мне в рот. Я ощутила солоноватый вкус, нежную кожу головки, и провела языком ниже, почувствовав бархатистость кожи на стволе органа. При этом я смотрела в глаза Артему, и отметила, как от движений моего языка у мужчины резко расширились зрачки. Это было так возбуждающе! Это выдавало эмоции Артема и безо всяких слов, стонов. Это нельзя было контролировать. Осознание этого завело меня еще сильнее. Я слегка расставила ноги для удобства, попутно ощутив, как мокрая ткань трусиков интимно прижалась к половым губам. Наклонила голову вперед, позволяя члену скользнуть глубоко внутрь рта. Несколько движений языка, плотное кольцо губ, и мне даже стало нравиться. Особенно если учесть реакцию мужчины: он глухо застонал, хрипло шепча что-то, и подался бедрами ко мне, проникая еще глубже. Пара минут ласковых прикосновений, облизываний головки, и по дыханию мужчины я поняла (даже я, со своей неопытностью, поняла), что он близок к оргазму. Артем несколько раз ненавязчиво «насадил» мои рот на член, показывая какой скорости должны быть движения. Я послушно повторила, прислушиваясь к своим собственным ощущениям: низ живота тянуло, соски вжимались в ткань спортивного лифчика. Мужчина отстранился, и теперь поглаживал свой член собственной рукой. Я хрипло спросила:

— Что такое? Я что-то сделала не так?

— Очень даже так, настолько так, что я, как подросток, готов кончить через три минуты, — глухо ответил Артем.

— Это плохо?

— Просто я не знаю, как будет уместнее: уйти в ванную или… — было видно, что мужчину очень сильно волнует вопрос: куда ему кончить.

Я смущенно улыбнулась, и приоткрыла рот. Мне 25 лет, и я не знаю, какая на вкус сперма, какие ощущения испытывает женщина, во время и после такой интимной, так сказать, процедуры. Я была лишена этого, и, как ребенок, которому не давали конфеты, хотела попробовать все. Меня распирало от любопытства и желания показать мужчине, что я открыта для всего, чем занимаются обычные взрослые люди в постели.