Ника собрала пустые блюда, но Генри перехватил её руку.

– Что ты делаешь? Ты у меня в гостях, оставь.

Но она и не думала отступать.

– Ты и так многое сделал для меня. Обогрел, накормил. Самое малое, что я могу – это помыть тарелки.

Ника прошла на кухню, поставила посуду в раковину и включила кран. Она чувствовала, что Генри на неё смотрит. Его взгляд можно было ощутить даже сквозь тяжёлый свитер. Но самое странное было то, что ей не был неприятен этот взгляд. Наоборот, она чувствовала лёгкое головокружение. Жар, появившийся на лице, медленно опустился к груди, а затем и к животу.

«Да что со мной?» – подумала Ника. – «Он сейчас вывернулся наизнанку, изливая душу, а я только и могу думать, как запустить руки ему под футболку».

Она хотела его. И дело теперь было не только в мимолётной фантазии прошлой ночи. Хотела этого сильного мужчину, не побоявшегося открыться ей со слабой стороны. Но хотел ли её Генри? Ведь он уверил, что не имеет таких мыслей, прямо намекнув, чтобы она не боялась поползновений с его стороны. Да и отчего он будет смотреть на жалкое подобие той прежней Ники, которой она была совсем недавно? Прошлое, где мужчины кидали ей вслед восхищённые взгляды и осыпали комплиментами, казалось, было в какой-то параллельной вселенной. Сейчас же она была серой тенью себя самой.

Быстро закончив с посудой, она вытерла руки полотенцем и уже подумала откланяться, но увидела, что Генри так и сидит за столом, опустив голову и глядя на опустевший бокал.

– Твоя очередь, – он откинулся на спинку стула, сложил руки на груди.

– Моя очередь?

– Баш на баш! – он рукой пригласил её снова занять место за столом напротив него. Но увидев, что она колеблется, молча вылил остатки вина в её бокал. Теперь он ждал от неё той же откровенности, что проявил он. Справедливо. Ника села на стул и от волнения залпом выпила вино. Было страшно и стыдно, и хотелось наконец-то снять груз с плеч.

– Я сейчас не ношу кольцо, но я замужем, – начала она. – И мой муж, насколько я знаю, находится в добром здравии сейчас в Москве.

Ей показалось, что лицо Генри напряглось, а взгляд стал более сосредоточенным.

– До встречи с ним я работала в одном из лучших архитектурных бюро. Мы занимались проектами интерьеров по всему миру. За пару лет я объездила половину Европы, Африки и Азии. Наши клиенты были, как правило, довольно обеспеченные люди. И среди них я встретила своего будущего мужа. Он обратился к нам, чтобы обустроить квартиру. Это было старое, но просторное жилище – настоящий чистый холст. Он дал нам карт-бланш, что нечасто встречается. Это как дать художнику чистый лист, краски и сказать «Твори!» В эту работу я вложила всю себя, все нереализованные идеи, всё, что мечтала видеть в своём собственном доме. И он… заметил меня.

Ника опустила взгляд на свои руки. Она теребила рукава свитера, пытаясь справиться с волнением.

– Знаешь, наши мужчины умеют красиво ухаживать, а богатые мужчины тем более. Я была окружена цветами, подарками, вниманием. Моя наивность меня ослепила. Многое, что могло бы насторожить, я оправдывала заботой обо мне. Он всегда должен был знать, где я, с кем, что делаю. Через какое-то время я даже стала одеваться так, как нравилось ему, пить и есть то, что предпочитал он. Но я была влюблена и готова пойти ради него на всё. Через полгода мы поженились. Он настоял, чтобы свадьба была скромной, чуть ли не тайной. Я даже не была в белом. Говорил, что дела не позволяют ему устроить пышный праздник и обещал, что через год обязательно его устроит. Но он так и не сдержал обещание. И поначалу всё казалось идеальным. Он привёл меня в свой дом, сделал там хозяйкой. Мне ничего не приходилось делать самой – у нас была кухарка, домработница, шофёр и даже садовник. Я нужна была ему как украшение. Но оставалось то, с чем ему приходилось меня делить. Я обожала свою работу, жила ею и не собиралась от неё отказываться. Довольно скоро мы стали ссориться. Он хотел, чтобы я занималась только домом, а по вечерам встречала его на пороге. Сейчас я понимаю, что он ждал, что я стану от него полностью зависеть, что он подчинит меня себе, но тогда… В конце концов он сломал меня, поставив перед выбором – либо он, либо работа. Мне стало вдруг страшно потерять его, и я выбрала нашу семью. Тогда я ещё не понимала, что он крепко-накрепко привязал меня к себе. Со стороны мы казались идеальной семьёй, он с гордостью представлял меня, наряжая в дорогие побрякушки, сводил с такими же жёнами своих друзей, во взглядах которых можно было прочитать ту же безысходность, что появилась со временем и у меня. Хвалился мной как красивой игрушкой. А наедине, когда закрывались двери спальни, он снимал маску хорошего мужа. Я каждый вечер выслушивала какая я никчёмная и бесполезная, что на меня жалко смотреть, что я не умею себя вести в обществе. И это случалось так часто, что я начала в это верить. Мой дом стал для меня золотой клеткой, дни в котором стали похожи один на другой. Я начала избегать своих друзей и родных, боялась слово поперёк сказать своему мужу, потому что он тут же взрывался. Но первый раз он ударил меня только через год после свадьбы.

Ника замолчала и судорожно сглотнула, всё ещё боясь поднять глаза и встретиться взглядом с Генри.

– Я встретилась днём с подругой и надеялась вернуться домой до его возвращения. Но он как чувствовал и уже ждал меня. Я и слова сказать не успела как получила удар в живот. Потом он долго извинялся, просил прощения, говорил, что ему безумно жаль, старался задобрить подарками. И я простила, поверила, что он так больше не поступит. Но уже через месяц это повторилось. На этот раз только пощёчина и тоже из-за пустяка. Но тогда я пригрозила уйти. И история с извинениями повторилась. Он даже сделал щедрый жест – подарил мне ту самую квартиру, которую я проектировала. Этим он снова меня купил. Никогда не думала, что окажусь такой продажной, – Ника грустно рассмеялась.

– Через три месяца я узнала, что жду ребёнка. Я была на седьмом небе от счастья. Я знала, что он тоже хотел этого и поспешила сообщить радостную новость. Он был рад, и даже стал казаться снова тем внимательным и заботливым мужчиной, за которого я вышла замуж. Но только казаться. Ему не понравилось, что я пригласила к нам друзей, он как будто вообще не хотел делиться со мной с кем бы то ни было. Исполнив роль доброго хозяина, он отыгрался на мне после того как все разошлись. Обвинил меня во флирте с моим другом, придумал несуществующие измены и вдруг бросил мне в лицо, что я нагуляла этого ребёнка на стороне. Это разбило мне сердце. Я попыталась ударить его, но он оказался проворней и сильней, – голос Ники затих, а рука коснулась живота. – Я его потеряла.

– Почему ты не ушла? – проговорил Генри сухо.

– Я уходила дважды. Не имея работы и сбережений. Но он силой меня возвращал. И всё сопровождалось жёсткими побоями. Старался бить не по лицу, но во второй раз не сдержался. Гематомы были здесь, здесь, – Ника показала на шею, лицо. – Везде. Сломал три ребра и ключицу. Очнувшись в больнице, я поняла, что, если что-то не придумать, он просто убьёт меня.

– А полиция?

– Я не сказала? – встрепенулась Ника. – Он чиновник в Министерстве внутренних дел. Он сам полиция.

– Но ты здесь, – Генри наклонился ближе к Нике. – Значит, вырваться всё же получилось.

– Было очень непросто. Он лишил меня какой-либо связи с внешним миром – телефон, лэптоп, даже банковские карты. Я не могла никому сообщить, что мне нужна помощь, а из дома меня не пускала охрана. Мне пришлось разыгрывать из себя любящую пай-девочку, пустить пыль в глаза, чтобы усыпить его бдительность. И мне удалось. Он отлучился из города в командировку. Его не должно было быть около недели. За это время я должна была исчезнуть. Через день как он уехал, я разыграла целый спектакль. Притворилась, что у меня открылось кровотечение, будто я была в положении, и меня срочно нужно везти к врачу. Из сейфа я взяла только документы и наличные. В больнице мне удалось подкупить врача, который сказал охране, что мне нужен стационар на ближайшие пару дней во избежание выкидыша. Я попросила их не сообщать мужу, чтобы не беспокоить его лишний раз, а сама через медсестёр связалась со своими друзьями. Уж с кем, а с ними мне невероятно повезло. Одна моя подруга юрист, очень хороший. Она сразу поняла, что нужно делать и взяла на себя все сборы. Вечером следующего дня меня уже ждала машина. Дом, в котором я здесь поселилась, тоже нашли мне друзья. Я оставила распоряжение начать процедуру развода через доверенное лицо и в данный момент ожидаю начало судебного процесса. Как только это случится, домой мне путь заказан. Возвращаться в Москву я не собиралась. По дороге сюда я каждый раз вздрагивала от любого шороха, опасаясь, что он каким-то образом найдёт меня. А несколько дней назад мне сообщили, что он отправил людей на мои поиски. И хоть мы постарались тщательно замести следы, я была уверена, что они вот-вот меня найдут.