ОН. (Сообразив.) Так вот зачем вы искали официанта, когда мы уходили!.. Вы заставляете меня краснеть. Это следовало сделать мне, но я не догадался. Я настоящий осел.
ОНА. Постарайтесь на будущее исправиться. (Берет свою сумку и направляется к выходу.)
ОН. Постойте, куда вы опять?
ОНА. Не беспокойтесь, я вернусь.
ОН. Точно вернетесь?
ОНА. Неужели вы думаете, что я хочу остаться без шампанского? (Выходит.)
Мужчина, не зная, что думать, выглядывает в коридор, возвращается, снимает пиджак, вновь надевает его, снова идет к двери, но в это время Женщина возвращается. Она в нарядном платье, в руках коробка и букетик цветов.
ОН. (Обрадованно и удивленно.) Где и как вы успели так быстро преобразиться?
ОНА. Решила снова возбудить ваше любопытство. (Оглядев комнату.) Ну, что же вы? Почему ничего не готово?
ОН. А что надо готовить?
ОНА. Какой вы, однако, бестолковый. Давайте передвинем сюда столик.
Они переставляют столик в центр комнаты.
Теперь налейте в вазу воды.
Женщина достает из коробки скатерть, накрывает ею стол, ставит подсвечники и свечи, взятые из той же коробки. Мужчина, принеся вазу с водой, ставит в нее цветы, помогает Женщине перенести с тележки шампанское, столовые приборы и закуску. Женщина ставит цветы и зажигает свечи. Теперь стол приобретает вполне праздничный вид.
ОН. Где вы все это раздобыли? Вас же не было всего две минуты. И откуда взялось это платье?
ОНА. Секрет.
ОН. Вы вся сплошная тайна. А откуда цветы?
ОНА. Из леса. Что было делать, если вы сами об этом не позаботились?
ОН. Вы редкая женщина.
ОНА. Видимо, раньше вам на женщин просто не везло. Погасите свет.
ОН. Стало уютно и красиво. Я бы так не сумел.
ОНА. Вы рассматриваете нашу встречу как сделку, а я хочу, чтобы она была свиданием. Ну? Вы же хозяин. Может, пригласите меня сесть за стол и откроете бутылку?
ОН. Все организовали вы, а я чувствую себя гостем.
ОНА. Тогда я сяду без приглашения.
Женщина садится. Мужчина открывает шампанское и разливает его по бокалам.
ОН. Вы устроили мне замечательный праздник.
ОНА. Так давайте за него выпьем. «Нынче праздник наш первый с тобой, и зовут этот праздник разлукой».
Пьют.
ОН. Должен признать, что вы, когда хотите, умеете быть очень обаятельной.
ОНА. Я всегда этого хочу, но не всегда получается.
ОН. Получается, поверьте мне. (Снова хочет ее обнять.)
ОНА. (Спокойно уклоняясь от объятий.) Если вы не знаете, куда девать руки, налейте лучше еще вина. Мой бокал пуст, не видите?
ОН. (Возвращаясь на свое место и наполняя бокалы.) За что пьем теперь?
ОНА. (Пожимая плечами.) За любовь. За успех дела. За встречу. (С легкой насмешкой) Или можете выпить стоя за прекрасных женщин. Вы ведь у нас безумно опытный любитель и знаток женского пола.
ОН. Ну… Тогда я предлагаю выпить на брудершафт.
ОНА. Не стоит. Обращение на «ты» между не очень знакомыми людьми мне не нравится. Например, высший по положению почему-то считает себя вправе обращаться так к низшим. Очень часто это не признак близости, а проявление панибратства и хамства. (Глядя на Мужчину.) За примерами ходить недалеко.
ОН. Я принимаю ваш упрек. Но теперь это «ты» будет уже другое, не то, что прежде. Не презрительное, а дружеское. И оно будет взаимное. Вы согласны?
ОНА. Подождем немного. Для этого еще не пришло время. Кстати, о презрительном «ты». Как я понимаю, вам не понравилось, что я подсела за ваш столик и, говоря попросту, начала вас клеить.
ОН. Ну, честно говоря, это выглядело не слишком красиво.
ОНА. Как вы сказали раньше, безнравственно. По-вашему, так могут себя вести только женщины известного сорта.
ОН. В общем, да.
ОНА. А если бы не я, а вы подсели ко мне, стали бы говорить мне комплименты и приглашать провести с вами ночь, это было бы нравственно?
ОН. Ну…Да, это было бы нравственно.
ОНА. Почему?
ОН. (Пожимая плечами.) Кто-то же должен проявлять инициативу, иначе человеческий род вымрет.
ОНА. Проявлять инициативу? Прекрасно. Но почему не я? Когда я заговорила с вами в ресторане, вы сочли это бесстыдством. А если бы я попыталась еще вас и обнять, как сейчас пытались вы? Что бы тогда вы обо мне подумали?
ОН. У каждой игры свои правила.
ОНА. Получается, что в этой игре женщинам позволяется быть только добычей, но не охотником. Я такие правила не признаю.
ОН. Женщины тоже охотятся. Просто у них свои приемы.
ОНА. Оставим эти шутки. Я вижу, что все разговоры о равенстве полов, давно устаревших предрассудках, наступившей сексуальной свободе и так далее гроша ломаного не стоят. На деле мораль остается неизменной: мужчине можно все, а женщине – очень мало. Она должна сидеть, скромно опустив глаза, и ждать, когда ею заинтересуются. А если я не приемлю эту мораль, меня считают бог весть кем. Так ведь?
ОН. Так и не так.
ОНА. Тогда почему, как только речь заходит о нравственности, так сразу ждут от женщины скромности, чистоты, стыдливости и прочее? Почему же этого не требуют и от мужчины? Почему, выражаясь высоким слогом, есть падшие женщины, но не бывает падших мужчин?
ОН. По-вашему, нормы поведения для женщин выдуманы злыми нехорошими мужчинами. Но они заложены и самой природой. Как раз об этом, кстати, шла речь сегодня на конференции.
ОНА. По вашей биологической психологии? Так, кажется, называется ваша специальность? Это не скучно?
ОН. Ну что вы! (Оживляясь.) Это страшно интересно. И знаете, в чем ее суть? Дело в том, что наша психология, наши представления о запретном и разрешенном, о добре и зле… (Прерывая себя.) Извините, вам это, действительно, скучно.
ОНА. Почему же? Продолжайте.
ОН. Нет, это интересно только мне. Для вас это будет чересчур специально и непонятно.
ОНА. А что тут непонятного? (Тоном лектора, вполне серьезно, но с веселыми искорками в глазах.) Мне кажется, вы хотели сказать, что наша психология, наши представления о запретном и разрешенном, о добре и зле с самого раннего детства складываются под влиянием семьи, школы, наставников, сверстников, книг, фильмов, национальных обычаев и традиций, короче – нашей общественной среды. В результате формируется психология, внушенная обществом, или, по-другому, психология социальная.
Мужчина слушает ее с нарастающим изумлением. Женщина продолжает. Речь ее льется свободно и естественно.
Но человек не только разумное существо, он еще и животное, имеющее биологическую природу. В нем от рождения заложены природные инстинкты, желания и страхи. Подавление естественной психологии человека воспитанием и жизнью в обществе ведет ко всевозможным комплексам и даже душевным расстройствам. Эти вопросы подробно изучены в капитальных работах Фокса, Кислевского и Зарембо.
ОН. (Взрываясь.) Послушайте, черт возьми, что все это значит?
ОНА. (Невинно.) Что именно?
ОН. Это ведь мой доклад! Почти слово в слово!
ОНА. Правда? Кто бы мог подумать?
ОН. Перестаньте валять дурака! Кто вы такая, черт побери?
ОНА. Вы же знаете – девица легкого поведения.
ОН. Оставьте! Вы тоже там были? Почему я вас не видел? Вы психолог?
ОНА. Всякая женщина – психолог.
ОН. Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду вашу специальность. Если не психолог, то тогда биолог?
ОНА. Нет.
ОН. И вообще, я ничего не понимаю. Кто вы, что вы? Откуда у вас знание языков? И почему вы знакомы с моими работами? Я уверен, что вы за мной шпионите, но зачем?
ОНА. Уверяю вас, я не шпионю. Я просто вами интересуюсь.
ОН. Нет, тут что-то не то. Есть в этом какая-то загадка…
ОНА. Я уже говорила, что все загадки кажутся трудными лишь до тех пор, пока не узнаешь разгадку. Тогда они оказываются до ужаса простыми и приносят разочарование.
