— Очень, родной, — Дейла нашла в себе силы улыбнуться. — Ты… я так тебя люблю, Роди… ты даже не представляешь…

— Почему же, — мальчик нахмурился, видимо, не привыкнув видеть женщину такой грустной. — Я всё пеставляю. Я ведь уже взослый, ты сама так говоишь.

Василиса отвернулась, почему-то ей стало тяжело смотреть на них и в горле встал ком. Роди славный малый и он вырастет славным, она даже не сомневалась, но как же это неправильно, что его отец так далеко. Даже такой, как Марк.

— Так, раз ты такой взрослый, то иди и найди Риту. Она сейчас за дежурной стойкой, помнишь? Это рядом с моим кабинетом. Посидишь с ней, пока мама соберёт вещи.

Роди нахмурился. Уходить, когда тут намечается что-то интересное, он не хотел.

— Вот, это очень важные данные. Ты отнесёшь их Рите и она разрешит поставить тебе печать на них. Идёт? — глаза мальчонки сразу же просияли, и волшебное слово «печать» запрыгало в них. Как же с ним пока еще просто… а вот что будет годика через три-четыре.

Стоило Родиону скрыться, как Дейла беспокойно заёрзала. Василиса махнула рукой: парню пора тут осваиваться, а для этого надо почаще отпускать его, а не таскать везде за ручку.

— Ты как обычно? С одной ложкой и сливками?

Сестра кивнула.

— Ну так что, рассказывай, как там поживает наш милый братец и из-за чего вы поцапались.

На столике появились две белые чашки, полные до краев. Василиса взяла свою с карамельной пеной на стеночках, аккуратно перемешивая ее.

— Я думала он места себе не находит, после того, как отец так… ну ты и сама всё слышала, — сестра уже взяла себя в руки и говорила куда спокойнее, — а Норт ведь ещё такой ранимый… всегда был. Ну я позвонила ему, попросила о встрече, он сначала начал спорить, говорить, что ему никто из нас не нужен и что мы давно живём разными жизнями… ну я перетерпела всё это и предложила встретиться вечером. Он согласился.

— Пока всё складывается неплохо, — пожала плечами Василиса.

Норт всегда требовал к себе внимания, в детстве он первым забирался отцу на колени, первый брал печенье, а как вырос, его запросы выросли тоже. А вот запросы к себе самому, к сожалению, остались на прежнем уровне.

— Ну мы встретились… всё сначала было неплохо. Он признал, что вёл себя глупо и что мы все разругались по пустяку. Потом мы просто болтали… и, мара бы меня побрала, я спросила, как ему церемония, ну та, где папа объявил тебя наследницей. Пойми меня, я-то думала, что Норт уже остыл, ну и дело-то это решённое… сколько можно всё пережевывать. Но он не остыл. Он ни капли не остыл, Василис.

Девушка поморщилась. Сестра всегда всех судила по себе: если ей было вообще до стрелы, кого отец поставит после себя, то она примеряла это отношение ко всем. Неудивительно, что Норт с его комплексом извечной неполноценности вспылил.

— Он начал обвинять меня. Говорил, будто я тоже во всём тебя поддерживаю, кричал, что мы с ним должны быть на одной стороне… какие глупости, мы семья и мы все на одной стороне, как нас можно делить. Ну я принялась его успокаивать, сказала, что это дело твое и отца и не нам с ним лезть в него… Его так перекосило после этих слов, будто я кого-то оскорбила… я даже подумала, может дело в Инге? Может, он всё из-за неё так злится. Спросила его, а он только ещё больше разорался. Ну и всё. Мы чуть прямо там при всех не погрызлись, он схватил куртку, оплатил счёт и дал дёру.

— Дай ему остыть и не звони в ближайшие пару недель, — Василиса допила кофе и теперь ложкой сцарапывала пенку со стенок. — Это же Норт. Он пока сам до чего-то не дойдёт, его тащить бесполезно. Пускай еще недельку поненавидит нас, помотается по клубам… а потом вспомнит, кто оплачивает ему счета в конце месяца. И кто вносит половину ипотеки, пускай тоже вспомнит… ах да, и как он уламывал отца оплатить машину после того, как вдребезги разбил предыдущую… а ведь за неё даже кредит был не погашен.

— Его тоже отец взял? — усмехнулась Дейла. Все они жили в некотором роде за счёт семьи, но кто-то хотя бы старался обеспечивать себя сам, а кто-то… впрочем, зачем о грустном.

— Ну, а кто же…

Они ещё посидели молча, каждая думая о своём. Дейла явно успокоилась и теперь эта встреча так не терзала её. Василиса вообще не особенно переживала из-за случившегося: пожалуй, расстроилась, но не так, чтобы портить из-за этого вечер. Норт давно не маленький и должен понять, что в этом мире не всё складывается так, как нам хотелось бы. Даже если дело касается семьи.

— Знаешь, может я себя и накручиваю, но была ещё одна мелочь, которая… Норт всё время смотрел на часы, будто ждал кого-то. Или мог опоздать, — Дейла прикусил губу, будто сама понимая, что её подозрения так себе.

Василиса наклонила голову. Да мало к кому мог спешить брат. Может, у него нервный тик, а может он и вправду договорился о встрече с той же Ингой.

— Может, было ещё что-то, о чем ты решила умолчать? — Огнева усмехнулась, припоминая, как сестра отчаянно покрывала Марка. — Ты ведь вечно молчишь до последнего. И вспомни, чем кончился прошлый раз.

Дейла побледнела, отчего Василиса окончательно уверилась в своих подозрениях.

— Говори, лучше об этом первой узнаю я, чем отец.

— Не скажешь ему? Пожалуйста, не говори… я уверена, Норт просто блефовал, — у неё в глазах проскользнул самый настоящий страх. — Он… в общем он сказал, он много чего сказал про тебя и отца, уверена всё сгоряча. А ещё будто бы у него появились друзья, которые его понимают, в отличие от нас… И я более чем уверена, что он просто рисовался.

Честно, Василис, я знаю Норта с рождения и он всегда был горазд на выдумки. Вспомни только, как он в десять взял мой рисунок и говорил всем, что это его…

Причём здесь старые детские каракули Огнева решительно не понимала, а вот слова сестры ей совсем не понравились. Говорить отцу пока рано, но вот с Нортом хорошо бы встретиться и действительно посмотреть, что происходит. Василиса сделала пометку тоже написать братцу, а ещё лучше дождаться, когда на почту упадут реквизиты нового счёта… В последнее время Нортон доверял Василисе все внутренние переводы, так что транзакции братца были у неё, как на ладони. Интересно, этот герой в курсе, что на половину его шалостей деньги присылает так презираемая им сестра?

— Я сама решу это дело, не переживай.

Дейла кивнула, не скрывая улыбки. Она явно вздохнула с облегчением и уже хотела поблагодарить, как в дверь постучали. Стук был настойчивый и стремительный, словом, кто-то мутузил кулаком, не переставая.

— Я разблокировала, — крикнула Василиса. Ей уже было невтерпёж увидеть этого торопыгу, что ломится к ней почти в конце дня.

— Я же говоил, что мама здесь! — гордо воскликнул Роди, восседая на руках деда. — А ты мне не веил, Нотон!

— Я просто привык проверять всю поступающую информацию, — усмехнулся мужчина, кивая обеим дочерям. — Ты, когда вырастишь, тоже будешь так делать.

— Отец говорит, что не надо верить всему, что ты слышишь, — тут же пояснила Дейла. — Понимаешь… иногда люди врут.

— Вхут только похие люди, — Родион нахмурился, — а я не буду с такими дужить и вхать мне тоже не будут, воосе-то.

Нортон передал ребёнка Дейле и его взгляд зацепился за две пустые чашки на столике. Отец усмехнулся, покачав головой. Ну вот, решил, что Василиса сплетничает с сестрой, вместо того, чтобы заниматься делами.

— Поверь, дружить с плохими людьми иногда куда полезнее, чем с хорошими, — произнёс Огнев, — вам нужен водитель, Дейла? Час поздний, лучше не идти пешком.

— Ты так говоришь, будто мы в ремеслиничьих кварталах живём, — сестра накинула на сына куртку, — Роди надо гулять перед сном. Спасибо, Василис… Так, говори всем «до свидания» и веди маму до выхода… Помнишь дорогу?

— Поню! — Родион тут же ожил, потащив Дейлу к выходу, но на самом пороге опомнился, — пока, Вася! До сидания, Нотон!

Василиса ещё какое-то время слышала его удаляющийся щебет: Роди просил маму «не ваить сегодня ту свёклу», а Дейла держала оборону.