— Нет. Это… Не в моих силах.

— Что ж. На тот случай, если решишь попрощаться, я повторюсь: комната на третьем этаже.

Роршах ушел, а я продолжила собирать вещи. Возможно, он прав: мне стоит попрощаться. Но видеть Веля… таким…

После того, как Алукард выстрелил, отец практически на руках утаскивал меня из Главного зала. С тех пор я Вельхеора не видела. Хотя, надо, наверное, пойти к нему, окончательно развеять все иллюзии, осознать.

Преисполнившись решимости, я быстро закончила сборы, отыскала Итанию. Она уверила, что погрузит мои вещи в свою машину до аэропорта. Затем я спустилась на третий этаж. Он был жилым, но сейчас все разъехались. Дверь ближайшей комнаты была приоткрыта.

Вдохнув поглубже, я зашла внутрь. Тело Веля лежало по центру большой кровати. Увидев эту картину, я невольно прикрыла глаза: у вампира почти отсутствовала правая половина черепа, постельное белье вокруг пропиталось кровью.

Сумев взять себя в руки, я приблизилась к кровати. Возможно, мне только казалось, но на левом уголке губ вампира, который не был покрыт кровавой коркой, застыла улыбка.

— Велик, — прошептала я, беря его за руку, и замерла.

Этого просто не могло быть! Сердце бешено стучало в груди. Дрожащими пальцами я принялась более тщательно ощупывать запястье вампира. Пульс! Редкий, слабый, почти неощутимый, но пульс!

Я зажала рот рукой, чтобы не заорать от радости, и попыталась взять себя в руки. В таком состоянии мне могло просто показаться… Но надежда уже безжалостными волнами затапливала сердце.

Нащупав в кармане телефон, я аккуратно приподняла веко на левом глазу Вельхеора. Яркий свет от дисплея упал на карюю радужку, и теперь я готова была поклясться, что зрачок сузился.

— Господи, Велик, — прошептала я. — Ты жив, засранец!

Неужели никто из Представителей не удосужился проверить? Хотя, чего это я. Очевидно, что после такой травмы не выживают. Но ведь он жив!

Я заметалась по комнате, думая, что делать дальше. Говорить никому нельзя, иначе дело могут довести до конца. Вообще, его надо забрать отсюда, но как?! Вряд ли его пропажа останется незаметной. В любом случае, первым делом надо…

Снова подбежав к Вельхеору, я быстро надкусила собственное запястье и разжала вампиру челюсти. Кровь, попав ему на губы, наконец, заструилась куда надо…

— Селин?

— Твою мать! — выругалась я. — Отец, нельзя же так подкрадываться!

— Ты что это делаешь? — удивился папа, наблюдая, как с моего запястья в рот Велю капает кровь.

— Он жив.

— Что?!

— Он жив. Только не ори. Нельзя, чтобы кто-то узнал.

— Но как?!

— Это же Велик, — я тепло улыбнулась. — Он мне обещал…

— Так, — Андрей Евгеньевич быстро прошел обратно к двери и запер ее. — Представители почти все разъехались, но некоторые еще тут и решили остаться на похороны.

— Хоронить больше некого. Я забираю Веля, и мы уезжаем.

— Куда?

— Меня Итания позвала к себе. Да неважно! Здесь ему оставаться нельзя.

— И как ты собираешься это проворачивать? Он еле живой! И вообще, Итания — Представитель! Как ты можешь ей доверять?!

— У меня есть некоторые основания. Она пыталась меня предупредить еще до всего этого, только я ее не послушала…

— Ты с ума сошла? Я тебя никуда не отпущу, тем более с ней!

— Папа, хоть раз в жизни послушай меня! Вель жив, но он в таком состоянии, что о нем нужно заботиться. Я не знаю, как скоро он восстановится, но я должна быть рядом с ним! Похороны теперь отменяются, и, естественно, у всех возникнут вопросы, почему…

— Не отменяются, — перебил меня папа.

— Что? — я в удивлении вытаращилась на него.

— То. Погляди, в каком он состоянии. Гроб бы точно был закрытый.

— Ты намекаешь…

— Я говорю прямо, — раздраженно поморщился отец. — А теперь слушай, как мы поступим…

Час спустя я сидела в машине Итании. Ее, естественно, пришлось посвятить в курс дела. Именно поэтому вампирша сама была за рулем, велев подчиненным пока оставаться в замке, якобы, чтобы помочь с похоронами. Перебинтованная голова Веля покоилась на моих коленях. Папа лично отнес его в машину, радуясь, что стекла наглухо тонированы.

— Главное до самолета добраться, — уверяла меня Итания, заводя мотор. — Там его можно будет устроить в более комфортных условиях.

Я только кивала в ответ, аккуратно придерживая вампира. Итания вдруг захохотала в голос, выруливая из подземного гаража.

— Ты чего? — удивилась я.

— Да просто, не зайди ты к Вельхеору, его бы похоронили заживо. Вот я и представила, как он темной ночью картинно восстает из гроба и, матерясь на всех языках, выкапывается из могилы.

Я фыркнула было в ответ на слова вампирши, но потом так ярко представила себе эту картину, что захохотала вслед за ней.

— Боже, — стонала от смеха Итания. — Он бы всю вашу охрану довел до икоты.

— Поверь, они и так от него шарахаются.

Мы продолжали смеяться ровно до тех пор, пока Итания не вырулила на шоссе. Там, на обочине, стоял Алукард. Я узнала его издалека по высокому росту и неизменной шляпе.

— Я думала, он уехал, — настороженно проговорила Итания, тоже заметив вампира.

— Видимо, нет, — заключила я. — Езжай мимо, не останавливайся.

— Поверь, — хмыкнула вампирша. — Если бы Алукард хотел нас остановить, мы бы даже в машину не сели.

— Чего тогда он здесь торчит?

— Да кто его знает… Едем своей дорогой.

Когда мы проехали мимо, я невольно обернулась. Рыцарь смерти стоял все так же неподвижно и провожал машину взглядом.

***

В Ялте стояла просто одуряющая жара. Никогда раньше не была в этом городе, но мне здесь сразу же понравилось. Старинный, какой-то самобытный, гордый городок, колыбель русской интеллигенции. Винтажные особнячки, узкие улочки, добродушные самаритяне и веселые отдыхающие. Мы приехали в разгар сезона, и Итании стоило большого труда проезжать сквозь толпы туристов, когда мы добирались до ее дома.

По приезду она сразу же выделила мне отдельные апартаменты, благо дом у нее был большим, а жила она одна. Я поинтересовалась у нее на счет Моригана. Отрицать их связь она, конечно, не стала, но уточнила, что быть любовниками и жить вместе — разные вещи.

Я, естественно, настояла на том, чтобы Вель был со мной. С первого же дня вампир был помещен в мою спальню. Я почивала на левой стороне кровати, как и привыкла, а Велик отбывал свой коматоз рядом. Рана на его голове постепенно заживала, а я регулярно поила вампира своей кровью.

Дни мои проходили довольно однообразно, но ничуть не скучно. Днем я, в основном, сидела с Велем. А вечером ходила гулять. Весь город был небольшим, можно пешком за час пересечь. Особняк Итании находился на скалах над самым морем, можно было легко спуститься на пляж, который вампирша выкупила вместе с домом, чтобы его не загромождали туристы.

Плавать я обожала, тем более вечером, но самым моим любимым местом в городе стала набережная. По вечерам она будто оживала: толпы отдыхающих и вольные гастролеры, которые служили всеобщим развлечением. Их было много, и чего они только не делали: играли, пели, рисовали портреты и шаржи, показывали фокусы… И мне безумно нравилась вся эта суета. Я приходила на набережную, садилась на гранитный парапет и часами наблюдала за всем этим. Лишь под утро я возвращалась домой и, сворачиваясь калачиком на постели рядом с Велем, слушала его мерное дыхание, пока Морфей не захватывал меня в свои объятия.

Папа звонил мне каждый день и сообщал новости. Похороны, как он уверял, прошли нормально. На первый взгляд никто ничего не заподозрил. На мой вопрос об Алукарде он пояснил, что рыцарь смерти покинул замок сразу после Ассамблеи. Что этот упырь делал тогда на шоссе, папа понятия не имел.

Очередной мой день в Ялте начался стандартно. Проснувшись, я долго рассматривала Вельхеора. Его череп полностью восстановился, как и кожный покров. Вампир выглядел почти обычно, не считая более светлой кожи на правой половине лица, и я каждый день ожидала, что он очнется. Но пока он все так же пребывал в коме.