Девушка закрыла глаза, чувствуя как опоры лишаются ее руки, тело, сползают крылья и ноги, перестает касаться земли хвост. Все ее тело, словно большая веревка, сползло за грань опоры и начало свой последний полет на встречу скалам. Потоки ветра развернули ее лопатками вниз, но это ей не было важно. Какая разница какой стороной приземляться, если приземление будет последним. Пять секунд она падала чувствуя телом только сырые потоки воздуха, бьющие ее в спину, после чего ее запястья кто-то схватил и начал резко тормозить падение. Та неохотно открыла и так заплаканные глаза. Перед ними был черный дракон с раскрытыми крыльям, что быстро и отчаянно взмахивали, пытаясь удержать обоих.

- Отпусти меня! - отчаянно выкрикнула. - Я не хочу жить! Брось!

- Вас и так мало осталось! - натужно выкрикнул. - Думаешь я позволю умереть оронори́?!

Девушка жалобно озадачилась:

- Ты знаешь человеческий..?

- Да! - начал снижаться. - Помоги мне сохранить тебе жизнь! Я тебя не вытащу!

- Я не хочу жить, - опустила лицо. - Отпусти меня.

- Я не позволю тебе умереть! - раскрыл крылья и стал снижаться быстрее, лишь иногда взмахивая ими.

- Почему? - со слезами начала вырываться. - Ты не знаешь меня! Дай мне самой решать! Я не хочу жить! Отпусти!

- Нет! - злобно посмотрел на нее. - Я запрещаю тебе! - с усилием подбросил ее и резко подхватил, крепко обнял. - Умереть она хочет! Вообще с ума сошла?! - посмотрел на берег и начал спускаться к ровному выступу.

- Отпусти! - стала упираться, отчаянно рыдая. - Я не хочу! Я решила!

- Ага, решила она. Настоящий оронори́ никогда так не решит. Вы самые веселые и радостные нори́, которые только есть. Это явно решила не ты, - мягко приземлился.

- Ты не знаешь меня! - резко ударила в плечи и вырвалась. - Ты меня не знаешь! Совсем! - со слезами и кулаками накричала на него.

- Да, не знаю, но это не запрещает мне остановить твое убийство собой. Ты не оронори́, если решилась пойти на такое.

- Я дракон! - отчаянно выкрикнула. - Я красный дракон!

- Тогда почему? - указал на скалу.

- Меня бросили! Мой любимый, ради которого я была готова на всё, говорит, что я сумасшедшая! Говорит, что никогда не любил меня! - стала громко всхлипывать. - Я для него… - проглотила звуки. - А он…

- Оронори́… - сочувственно обнял. - Он не нори́, он раката́р, - погладил затылок.

- Я не знаю, что это значит! - отчаянно выдала, закрыв глаза из-за плача.

- Это ругательство. Самое грубое, что есть у нас.

- Он самый худший ракатааар..! - отчаянно выкрикнула, продолжая вздрагивать от всхлипов.

- Согласен, - кивнул. - Давай ты не будешь больше хотеть убить себя?

- Ты дышишь огнем? Подыши на меня-ааа!

- Нет. Я не убью оронори́.

- Почемууу?!

- Потому что мы должны защищать вас, - отодвинул ее и посмотрел в глаза. - Кто же ещё защитит таких беззащитных оронори́, если не мы?

Наа́на начала медленно успокаиваться, жалобно глядя в его оранжевые глаза.

- Вы же такие хрупкие… Такие уязвимые… И такие веселые, - печально улыбнулся. - Вы наши маленькие боги… Как тебя зовут?

- Наа́на, - шмыгнула носом.

- Я - Роми́. Наа́на, давай ты мне покажешь этого злого раката́р и я покажу ему наш вулкан? Я думаю он на всю жизнь это запомнит, - улыбнулся, заглядывая в ее глаза.

- Почему черных драконов так мало?

- А почему красных чуть больше?

- Потому что мы любим секс, - подалась вперёд и поцеловала его.

Роми́ удивленно взглянул на неё. Пару секунд никто не двигался.

- Наа́на? Мы разных семей.

- У нас одни предки, - стала ближе и заключила его голову в объятья, прильнув виском к его челюсти. - Утешь меня… Мне так плохо… - мучительно сжала его, прикрывая глаза.

- Я не знаю, что из этого выйдет, - сомневаясь отступил на полшага, пытаясь убрать ее руки с себя.

- Какая разница? - заползла коготками на его затылок и начала чесать в промежутках меж чешуйками.

Тот замурчал, словно большой и грозный кот. Прижал ее и стал тереться о гладкую чешую своей, рельефной. Крылья и хвосты начали покрываться дрожью, вздрагивая время от времени. Объятия, ласки… Всё это длилось не долго. Отошли к стене. Роми́ медленно спустился на крупный камень, придерживая женские бедра руками и сел, отведя хвост назад, а крылья в стороны. Наа́на села сверху, расположив колени по бокам его бедер. Положила руки на плечи, расслабила крылья и продолжила тереться. Член ввел мужчина, от чего девушка лишь трепетно вздохнула и начала качать бедрами от его ног к животу, тем временем не отрываясь от острых зубов приоткрытого рта и жестких плеч. Хвосты их извивались, а крылья порою хотели взлететь. Спустя время, девушка толкнула знакомого назад, заставив его упереться головой в скалу, нагнулась вперед, положив руки на камень, и ускорилась. Роми́ стал на предплечья, уперся ногами в осколок породы и начал двигаться не медленней.

По окончанию процесса, Наа́на слезла с него, развернулась и села на край уступа, глядя на бьющиеся волны и выступающие скалы. Знакомый ещё приходил в себя. Тело его не слушалось и было абсолютно расслабленно. Он мог только смотреть на багровую спину, но никак не подойти и не спросить девушку о чём-то. Та снова заплакала. Обняла правое колено и начала рыдать, вспоминая каждую мелочь ее разрушенной мечты о будущем с Поинто́. Дети, дом, любовь, ласка и бесконечные танцы, ночные полеты под звездами… Всё это только давило. Уперлась лбом в ногу, чувствуя как по щекам и подбородку стекают горячие слезы.

Давид и Каталина тем временем уже сражались, находясь в нескольких десятках метров от поляны с гречей. Это была опушка с редкими деревьями. Молодые люди находились как раз возле одного из них. Рыцари стояли в стороне уже без брони и лишь наблюдали. Немой Господин молчал, парируя, будто танцуя. Принц атаковал быстро и четко, однако все его удары отражались, а некоторые вообще играли против него самого. Давид к этому времени уже громко вздыхал и всем своим видом показывал усталость. Движения становились более замашистыми и менее четкими. Господин перехватил его лезвие ладонью в перчатке, поставил свой клинок у его груди и молча посмотрел в глаза. Мальчишка смотрел на него непоколебимо, но устало. Дыхание обоих было заметно, однако слышно было только принца. Фрамалака отпустила его, опустила шпагу и пошла к дереву. Давид упал на колено, отбросив лезвие на траву. Согнулся и задыхаясь упал на ногу. Девушка сняла перчатки и взяла камень, лежащий меж веток, заговорила мужским голосом: - Ты сразился, - повернулась. - Теперь уходите.

Принц с усилием поднял лицо:

- Научите… - на выдохе выдавил. - Меня… Так же…

- Зачем? - облокотилась на кору. - Ты неплохо фехтуешь. Потренеруй выносливость и будешь сражаться лучше.

- Кто научил Вас..?

- Жизнь.

- Я серьезно… Если Вы не хотите меня учить, возможно, - проглотил слюну, - этим захочет заняться Ваш учитель…

- Вам этого учителя не найти.

- Я принц. У меня есть все возможности, чтобы это сделать, - оттолкнулся от колена и поднялся.

Нагнулся к шпаге. Господин наблюдал:

- Ты так и не ответил с кем ты собрался сражаться.

Тот поднял оружие, посмотрел на собеседника:

- Дуэли это неотъемлемая часть жизни. Я хочу быть уверен в своей победе.

- Тогда зачем тебе я? Выбери любого нормального учителя и занимайся.

- Если соперники будут знать, что меня учили Вы - они не захотят лезть наражен, так как возможность их выигрыша резко упадет.

- Если ты так будешь делать постоянно, то в конце концов разучишься фехтовать. Занимайся с кем-то каждый день и не трать мое время. Я не учитель. Я не хочу кого-то учить. За деньги или нет мне все равно. Я не собираюсь покидать это племя.

- Вы женитесь завтра?

- Да. Это мой новый дом. Я не собираюсь возвращаться к жизни постоянных скитаний и дуэлей. Единственное, что я хочу от Вас и Ваших людей - уйдите и не порочьте мое имя. Я хочу, чтобы меня запомнили в наилучшем свете, не смотря на некоторые мои убийства.