Ирина быстро осмотрела его, развернулась и ушла. Ариф покосился ей вслед: “Может быть, у меня будет друг?”

Прошла неделя и граф Поднебесный уже не был самим собой. Мужчина начал забывать слова, путать их, перестал понимать, что он читает в приказах и отчетах с первого раза. Память и ум начали подводить его на каждом шагу. Генри же ждал, когда тот оступится и с грохотом упадет под сцену этого большого театра, называемого жизнью придворных. Давид тем временем уехал к тестю, сыну, дабы проведать его. Лиза уже подъезжала к столице. В Диких землях также было некоторое оживление. Наана тем временем взяла несколько кораблей с матросами, двадцать черных драконов и начала изгонять сирен обратно в море, подальше от скалистого залива и мореходных путей.

После долгой поездки длившейся аж 15 часов, Давид мечтал о кровати и простой тишине, подальше от этого грохота колес о землю и камни. Ритуал приветствия со всей семьёй маркиза, он прошел максимально быстро и без лишних движений. Усталость короля хоть и была заметна, но тесть уж слишком уважал обычаи, а ссориться с ним как-то не хотелось. Давид встретился со всеми братьями и сестрами Марики, запомнив от силы имен 5. Другие просто не влезли в уставшую голову правителя. Не смотря на то, что он видел эти лица раньше, правитель крайне редко с ними виделся. Ничком, зять пожал руку маркизу и горячо поблагодарил за то, что его не заставили в таком состоянии жать руки еще дядям, тетям, бабушкам, дедушкам и миллиону двоюродных-троюродных братьев и сестер. Он был сверхблагодарен. Семья эта была колоссальная. Не считая Марику, у маркиза было 4 дочери, 5 сыновей, 3 внука, 1 внучка и все они были черноволосые, похожие друг на друга как никто другой.

Король упросил отвести его в комнату и оставить на пару часов одного. Все родственники раскланялись, провожая сюзерена. Добравшись наконец до своей опочивальни, Давид залез на кровать и практически сразу уснул. Так как это было вечером - разбудили его только утром. Кричал петух. Открыв глаза, правитель уже слышал как бегают по коридорам слуги и дочки маркиза, активно при этом переговариваясь.

- Какие-то они вообще не сдержанные, - протащил на лицо подушку. - Видимо обманула меня Марика… Или они не сестры, или у нее фамилия другая. Они больше “горячие”, чем “холодные”, - покосился на дверь.

Позвав слуг, Давид помылся, переоделся и принялся за завтрак. Как оказалось, он проспал время, когда завтракают в этом доме, так что король был вынужден есть в гордом одиночестве и в своих временных покоях. Обстановка тут была скромная, с большим количеством гобеленов и шкур на стенах, полу, с небольшим количеством золота и камней. Между этим дворцом и королевским определенно была разница и была она немаленькая. Закончив с утренними процедурами, Давид первым делом попросил отвести его к сыну. Малыш сейчас спал, но спал хорошо, крепким младенческим сном. Решив не будить отпрыска, при взгляде на эту безмятежную мордашку, король отправился к тестю. Разговоры о чем-то важном, касающемся страны, его взбадривали. Однако как только юный “Артур” проснулся, Давид в мгновение ока переместился к нему и, дождавшись, пока малышу сменят пеленки, взял его на руки. Да, он не мать и не нянька, но совсем не хотелось, чтоб этот мальчуган вырос и в один прекрасный момент обвинил отца в том, что тот его бросил, оставив на деда с бабкой и толпу дядь с тетками. “Обиды, проклены, яд в стакан… Нет, мне такого счастья не нужно, - думал про себя Давид, укачивая малыша. - Пусть знает, что я его не бросил, а просто из столицы на время увез. В конце концов, ты будешь когда-то королем, мелкий же ты засранец…” Сомнительный взгляд опустился на грязную пеленку. Мужчина отдал принца нянькам, что со вздохом начали малыша перепелёнывать снова. Давид вышел, не в силах терпеть подобный запах.

- Такой мелкий, а уже мне пакостит… - вытер руку салфеткой, что ему предложили. - Это же что будет, когда он вырастет?

Закончив с ритуалом очистки и пеленания, отца позвали внутрь. Не смотря на конец всей процедуры и начало процесса уборки за младенцем, запах стоял не из приятных. Давид прижал крылья носа пальцами, глядя на малыша, крутящего руками и каверзно улыбаясь ему.

- Это ты мне мстишь? Я не понял, - подошел. - Это ты мне мстишь? - показал на нянек, уносящих зловонную пеленку. - Я тебя тут от злых людей прячу, а ты вот так значит? Да? Гаденыш ты мелкий, вот ты кто.

Сын весело похлопал в ладоши, как делают это дети, не способные еще сидеть.

- А тебе весело, - сел рядом. - А тебе весело… Ты на отца нагадил. На короля твоего! - важно поднял палец. - Меня тут все вокруг слушаются, а ты нагадил. Вот что ты за человек? Маленький и пакостный. Говорить даже не умеешь, - положил палец в ладошку, - а уже вот так, - тот схватил предложенную конечность. - Ты же понимаешь, что я теперь всю жизнь тебе это помнить буду? Понимаешь? - нажал на вторую ладошку и медленно потащил его вверх по простыне.

А ребенок веселился, дергая ножками и улыбаясь своим беззубым ртом.

- Ну это конечно перебор у тебя, - забрал руки. - На отца нагадить. Где это видано? Ты же - принц. Ты - голубая кровь. И вот так. Нельзя так делать, - легко ткнул его в носик. - Нельзя.

Тот заинтересованно пролепетал что-то на своем языке и потянулся к папе.

- Нет, нельзя. Даже тебе. Я же король. Никому нельзя гадить на меня.

- Агуага? - невнятно спросил, засовывая в рот кулачок.

- Я - очень важный. Я настолько важный, что ты тоже должен меня слушаться.

- Агуагага?

- Да. Я - главный, - утвердительно кивнул.

Тот начал активно бить конечностями о пеленки, радуясь такой хорошей новости. Давид нежно ему улыбнулся.

Практически весь день король провел в детской постоянно играя и разговаривая с ребенком. В последнее время с ним в принципе никто так безмятежно не общался, так что Давид буквально рвался к разговору ни о чем. Были правда перерывы на обед, когда приходила упитанная кормилица, на новое пеленание и на сон. Ребенок быстро уставал, так что каждые 3-4 часа просто отключался. Отца забавили такие моменты. Вот он играет, веселится и раз, через минуту уже спит, развалившись на спине.

Приехал Давид ненадолго, так что завтра вечером уже собирался выезжать обратно. Дабы сохранить кучу времени на важные дела, было принято решение ехать всю ночь и спать. Да, сон будет не из лучших, но это все равно лучше чем тратить весь день на поездку и всю ночь на отдых после этой поездки.

Наступил вечер и на небе появились первые звёзды. Давид все еще играл с сыном, что только пару часов назад снова проснулся. Малыш крутил в руках сосновую шишку, пока отец разыгрывал перед ним целое представление с помощью двух тряпичных кукол, изощрённо борющихся друг с другом за благородную цель. Антуану все это было не так интересно. Он мало чего понимал и лишь наблюдал за фигурами, тем временем кусая и воротя небольшую шишку в руках. Давид же наоборот, играл с энтузиазмом и тем рвением, что бывает у пятилетних детей, мало чего понимающих во взрослой жизни, но очень хотящих побыстрее вырасти и показать всем на свете какие же они герои.

В комнату зашла нянька. Боковым зрением заметив чье-то присутствие, молодой человек немало смутился таким детским играм. Какой бы не была отмазка, но его искренний интерес в этой схватке мог не заметить разве что тотально слепой и абсолютно глухой человек. Король смущенно положил игрушки возле сына. Отвернулся, будто не желая признавать то, что он еще ребенок, и погладил затылок.

- Что-то случилось, Жанна?

- Его сиятельство хотели бы поговорить с вами до того, как все пойдут спать.

- Это срочно?

- Это касается вашего сына.

- Тогда проведите меня, - поднялся и направился к ней. - Я в этом замке плохо ориентируюсь.

- Я останусь с малышом. Ему пора спать. Вас проведет Морис, - поклонилась.

Король кивнул ей и вышел. В коридоре ожидал хорошо одетый слуга лет сорока, что учтиво склонился перед правителем и отвел его в западное крыло, на третий этаж. Открыл дверь.