К концу вахты каптри охрип, отдавая команды под грохот бури, перекрывающей все звуки даже в закрытых помещениях, и мечтал о том, как вернется в каюту и выпьет горячего чаю. Внезапный сбор офицеров корабля нарушил его планы.

Причиной вызова к капитану послужил сигнал тревоги, полученный от научной экспедиции с острова Крайний. Тяжелый «Аргонавт» качало так, что собравшиеся офицеры с трудом удерживались в креслах, расставленных вокруг длинного стола. Капитан Давен, вцепившись руками в подлокотники, излагал суть проблемы.

– Шесть часов назад с острова Крайний передали сигнал бедствия. Передали по всем правилам в ПВ/КВ и УКВ диапазонах радиоволн. Его зафиксировали и мы, и береговые станции. Однако через пятнадцать минут прошла отмена сигнала. Отмену тоже передали по всем каналам и радиотелефону. Но с тех пор никакой связи с Крайним установить не удалось.

– Может, из-за шторма у них проблемы со связью или энергоснабжением? – предположил первый помощник капитана.

Давен покачал головой.

– Есть еще одна деталь, – дежурный на береговой станции утверждает, что отмену сигнала передавал незнакомый радист. Сам он работает давно и в пределах своего района знает всех. В настоящее время наш корабль – ближайший к острову. СКЦ – спасательно-координационный центр – спрашивает: можем ли мы завернуть к полярникам и проверить, все ли у них в порядке?

В каюте воцарилось молчание. Пока офицеры обдумывали ситуацию, капитан счел необходимым пояснить.

– Мы от них в трехстах милях. При благоприятной ледовой обстановке один-два дня хода. Надеюсь, связь восстановится раньше, в противном случае будем действовать сообразно обстоятельствам. Прошу высказаться.

– Может, радист напился и передал ложный сигнал. Когда ошибку обнаружили, сигнал отменил кто-то другой. А теперь не знают, как выйти на связь снова, – предположил первый помощник капитана.

– Маловероятно, что человек, отменявший тревогу по всем каналам, теперь не знает, как передать сообщение хотя бы по одному из них, – развел руками капитан.

– На полярной станции не напьешься. Там спирт только у доктора, – со знанием дела прокомментировал третий помощник.

– Непонятно, зачем они весь эфир переполошили. Они же на острове, а не в море, – размышлял помощник главного механика.

– Сидят далеко от берега – тоже, считай, на корабле. Кроме СКЦ, спасать некому. Или ближайший корабль, или самолет, – пояснил Фогельзанг.

– Самолет высылать бесполезно – за лето их ледовый аэродром растаял, – возразил первый помощник.

– И погода не та, – усмехнулся помощник главного механика, поймав на лету падающий со стола карандаш.

– А что со льдами? Не встанем? – вступил в разговор Берни.

Капитан взял в руки распечатку снимка с «Кастора», между «Аргонавтом» и островом лежало пространство, подобно кастрюле с пельменями, наполненное большими смерзшимися глыбами.

– Тяжелые льды лежат восточнее. Конечно, опасность существует, но, надеюсь, мы сможем обойти вот это поле стороной. – Капитан обвел пальцем неопределенное пятно на снимке. – Еще есть возражения?

Старший штурман нахмурился, но промолчал. Он уже видел ледовую карту. Впереди, чуть правее курса, лежало пятидесятимильное поле сплошного льда, цвет которого, по мере нарастания толщины, менялся от темного до светло-серого. Если корабль чуть замедлит ход, дрейфующее поле преградит ему дорогу.

У остальных офицеров возражений не было. Небольшое отклонение от курса вызвало беспокойство второго механика, отвечавшего за запас топлива. Но он предпочел сначала доложить об этом Берни, тем более что «Аргонавт» быстрее всех мог добраться до метеостанции, и не имел права отказывать в помощи. Главный механик понял взгляд своего заместителя. Топлива действительно оставалось мало.

– Берег-то что говорит? – спросил Берни у капитана.

– Пока велено лечь в дрейф. Если в течение двух часов ситуация не прояснится, то будем разворачиваться.

Капитан уже принял решение. О количестве топлива он тоже прекрасно знал, но накалять обстановку не стал.

– Предупредите людей на камбузе: после поворота на такой волне у них обед на полу окажется. Пока все свободны.

Офицеры в молчании разошлись по местам.

Два часа спустя «Аргонавт замедлил ход. Ежесекундно хватаясь руками за поручни, чтобы удержаться на уходящем из-под ног полу, Фогельзанг пробрался в кают-компанию. Каптри надеялся встретить Симона Берни, чтобы узнать его мнение о странных событиях на острове.

В кают-компании в одиночестве сидел отец Иоан н, цепко держась за ручки кресла. Святой отец не присутствовал на совещании у капитана, но, заметив, что «Аргонавт» лег в дрейф, отправился на поиски кого-нибудь, кто мог бы объяснить причину остановки корабля.

Завидев отца Иоанна, Фогельзанг хотел было вернуться в коридор, но ему помешал накренившийся в очередной раз пол, и он почти влетел в помещение. Священник заметил его и поднял руку в приветствии.

– Мы меняем курс?

Мате кивнул, понимая, что сейчас нужно будет объяснять причину. А священник-то неплохо держится при такой качке! Никакой морской болезни. Свой первый шторм Фогельзанг провел, склонившись над раковиной.

– Дали команду пройти севернее, проведать экспедицию на Крайнем.

– Вот ребята обрадуются!

– Надеюсь.

Меняя курс, «Аргонавт» неизбежно повернулся боком к волне. Качка усилилась, и на какое-то время корабль почти лег на бок. Чтобы вернуться в каюту нужно было подождать, пока рулевой закончит поворот. Пока же пришлось сесть рядом с отцом Иоанном и из вежливости отвечать на его вопросы.

– Вы случайно не знаете, сколько человек зимует на острове?

– Нет.

– А чем они занимаются?

– Следят за погодой, ищут полезные ископаемые. Скоро у вас появится возможность лично их расспросить.

– Никогда не бывал в этих широтах. А вы?

– Я тоже впервые. Где вы служили до этого, святой отец?

– До этого я жил в монастыре. Хорошее место, сухое.

Мате усмехнулся. Отец Иоанн продолжил беседу:

– Для человека, выбравшего службу на флоте, это, наверное, звучит странно, но в духовной семинарии я мечтал о месте в маленькой городской церкви. Чтобы рядом – одноэтажные дома, знакомые люди, уютный дворик. А о чем мечтают юноши в Морской академии?

– Наверное, у каждого свои мечты.

– Вы не носите значок своей alma mater? Золотые якоря на синей эмали – это так красиво!

– Я не учился в академии.

– Я думал, что на флоте все офицеры родом оттуда.

– Видимо, не все. Чтобы принять духовный сан, обязательно быть выпускником семинарии?

Ответить отец Иоанн не успел, – мощный толчок льдины в левый борт отбросил собеседников к противоположной стенке.

Поднявшись с пола, Мате помог отцу Иоанну, запутавшемуся в длинных полах своей одежды, принять вертикальное положение и прислушался.

Удар ему очень не понравился. Судя по толчку и по тому, какой крен имел корабль, столкновение произошло ниже ледового пояса – толстых стальных листов, предохраняющих корпус от натиска льдин.

В глубине корабля послышался топот бегущих ног. Сейчас дозорный по живучести проверит целостность корпуса. Задача не из легких, если каптри не ошибся, льдина ударила в районе турбинного отделения, где почти невозможно протиснуться к корпусу корабля. В других обстоятельствах следовало бы провести наружный осмотр, но, чтобы послать водолазов, нужно дождаться, когда стихнет шторм.

Утром следующего дня капитан снова собрал офицеров, чтобы сообщить: связь с островом Крайний не восстановлена. По счастью, ветер немного ослаб, и можно ожидать, что следом начнут стихать волны. Перед совещанием Мате успел перекинуться несколькими словами с Симоном.

– Как твои подопечные? У них все благополучно? – спросил Мате, намекая на обширное хозяйство механиков.

– После такого удара я боялся течи. К счастью, обошлось без морских купаний. Что слышно с Крайнего?

– Ничего. Как видишь, развернулись и идем в гости к ученым. Надеюсь, у их молчания есть какое-то разумное объяснение.