Катя вызывала у Доктора опасения: не нужно, чтобы кто-то из сталкеров видел ее, чем меньше о ней информации – тем лучше. Он понимал, женщина здесь-смертник. Питание было неплохое, а безопасность?

Но он также понимал, что без мутации не обошлось и со временем она проявится во всей красе, особенно у детей. Кате просто необходима будет его помощь…и не только его.

…Сегодня утром они ждали гостя, вместе приготовили завтрак и, чтобы скоротать время, Доктор попросил ее нарисовать то, что она видит во сне. Но рисунки пришлось отложить в сторону… потому что открылась дверь и в дом вошел человек с ружьем. Это и был Тихон. Тихон Степаныч. Большой седой дяденька лет за пятьдесят, одет в фуфайку, гимнастерку и старые-престарые галифе. Наверное, от его отца достались, – подумала Катя. С собой Тихон притащил огромный рюкзак. Оказалось, что тот набит под завязку разными вещами.

–Это, Катенька, для тебя и малыша твово! Все одно сгодится, вот увидишь, а то ходишь в мужицких тряпках, нехорошо.…Была бы моя Марья жива-здорова, обязательно пришла бы со мной тебя повидать. Научила бы тебя всему, чему надо…

Тихон здорово обрадовался, когда узнал, что Катя несколько лет прожила в деревне и много чего умеет по сравнению с городской белоручкой. Оказалось, что она – старшая у матери. В конце 90-х окончила школу в городе, и они всей семьей переехали в деревню. Времена такие были, что волосы на голове до сих пор шевелятся.

Потом Тихон рассказывал Кате о себе, о Чернобыле, о взрыве на ЧАЭС, о группировках, о мутантах. В общем, о сложившейся здесь ситуации в целом.

–Ты должна все знать, потому что тебе здесь жить. И жить, возможно, долго. Пока сама не захочешь перебраться на Большую землю, – подытожил Доктор. Он, видимо, сомневался, что ему стоит продолжать дальше.

–Да говорите, как есть, я ж не в розовом платьишке и не с бантиками. Лучше уж правда, чем…

–В общем, наблюдая за тобой я сделал вывод: ты мутировала. Вижу пока только положительные моменты: никакой реакции на Выброс и радиацию, никаких внешних изменений, никакой агрессии и кровожадности, чувствуешь опасность и… и Мать – Зона…приходит к тебе во сны…совсем необычно…как бы…нужна ты ей вроде…не могу точно сказать. Да …и еще… твои ссадины заросли за ночь. Ты не заметила, наверное. Кровь мутанта покрывала тебя засохшей коркой, когда я впервые увидел…

–Да тебя ж кровосос притащил!– встрял Тихон.

Доктор аж зашипел на него: Необычный кровосос! Ты знаешь, какой он!

–Ага, да я его боюсь до чертиков! Ты че, знаешь что у него на уме? Сожрет только так…

–Захотел бы – съел бы… – обиделся Доктор.

–Ты, Катя, на нас не в обиде будь. Мы сами-то не пойми кто теперь. Вот скажи, сколько мне лет? – Тихон даже приосанился, смеясь. – Я родился в 1935 году! После первого взрыва на ЧАЭС я перестал стареть и болеть. Что хочешь, то и думай. А моей жене не повезло. Она осталась как все люди. А вдруг ты заметной станешь? Другой?

–Я так понимаю, вы пока не знаете, чего от меня ожидать, – решилась встрять в спор Катя.

–Нам без разницы, какой ты станешь. И твои ребятки. Но никто не должен ни в коем случае узнать, что ты – мутант. Это крайне опасно, за тобой, прежде всего, станут охотиться научные лаборатории. Научникам все равно кто тебя доставит: военные или сталкеры, или «Долг». Или бандиты. А если твои мутации смогут принести выгоду…тебе КОНЕЦ! – Доктор сразу как-то сник.

–Тут не впервой такое случается. Знаем. Денюжку любят ой ка-а-к, – добавил Тихон.

–Многие сюда по нужде идут, или их гонят. А ты – единственная беременная баба.

–Нас боятся трогать, да мы особого интереса не представляем. В общем, тебя нужно спрятать. И это надолго, сама понимаешь. Больше года, скорее всего. Выдержишь? Ныть и истерить не будешь? На сборы недели две всего, а там тебя никто не найдет, если сама не выйдешь.

–Там – это где?

–В Кармане.

–Далеко?

–Не очень.

…После того, как Катя ушла, Тихон с Доктором долго еще сидели и обсуждали свои планы вполголоса. Тихону предстояло перебраться на жилье сюда, времена наступили такие. Катю будут навещать изредка, не хватало еще «спалиться».

Там она будет в полной безопасности, постоянно действующая аномалия закрыла все доступы к дому, кроме одной тропинки. За все годы, пока Тихон там жил, никто не прошел. Поляна как поляна. И костры жгли, и ночевали, и перестрелки были, но никто даже не подумал, что именно здесь живут. Это был дом родителей Тихона еще до войны. Рядом находились дома бывших соседей с сараюшками, с садами и гаражами. Итого: три жилых дома. Огороды заросли травой, что было огромным плюсом: у Тихона была коза, и ее не нужно было пасти. В этом году у животного был приплод: козлик и козочка. Мутировавшие, конечно же, но молоко употреблять в пищу можно. В доме было все, что нужно для жизни. И самое главное – печь. Топилась она не дровами, а грел ее артефакт, и причем прилично так грел. Тихон совсем недавно почистил дымоход, заново оштукатурил и побелил ее. Сено было заготовлено, дрова тоже. Грибы насушены, картошка в подполе, капуста наквашена, сало посолено. Солонину вот только не дашь ей, придется тушенку таскать для пропитания. Чернобыльская свинина не для нее. Он сетовал только на то, что трудно будет беременной бабе все делать самой. Ну да куда ж деваться? Тихон вспомнил свою мать. Не впервой нашим бабам на себе ярмо тащить. Справится. Вроде не лыком шита. Жить захочет, сдюжит.

Тихон обещал вернуться за Катей через две недели. Нужно было пополнить запасы тушенки, да и так по мелочи дел набралось полно.

А Катя тем временем активно набиралась информации о Зоне. Доктор знал о ней все, как оказалось. Особенно фантастичными оказались аномалии и артефакты, ими рожденные. Он показал ей несколько. Артефакты запросто лежали у него в шкафу, как старые книжки какие-нибудь. В основном лечебные, особо важные в его работе. Тут были и такие «батарейки», которые питали электричеством весь дом: это ж какая экономия! На Большую землю бы таких побольше. Но там, как оказалось, артефакты долго не функционировали. И мутанты не пробивались за Периметр не просто так: долго им не прожить вдали от Зоны.

–А если она и меня не выпустит? – напряглась Катя

–Не торопи события! Никто не знает даже свое «завтра».

Эти две недели выдались неспокойные: постоянные перестрелки слышались с разных сторон болота, то и дело Доктору приходилось отлучаться. Раненые мутанты и люди одинаковы были для него в любом случае. Серьезная выволочка ждала тех стрелков, кто стрелял по мутантам не защищая свою жизнь, а нападая.

В сараюшке на лежанке из сухой травы, где раньше лежал Черный, сейчас валялся грудой грязного тряпья карлик. Как выжил и смог доползти до болот, не понятно было никому. Доктор терялся в догадках, выживет или нет, этот израненый сталкерами телекинетик. Он упорно лечил его и кормил по мере возможности, тот не всегда принимал пищу. За глаза назвали его Кузей. Собака Доктора его терпеть не могла, но хозяина слушалась, не нападала. Кузе становилось все лучше и лучше и в одно прекрасное утро его не нашли в сараюшке. А еще через два дня карлик принес подарок: артефакт настолько редкий, что даже Доктор не знал его свойств. От греха подальше убрал его из дома.

–Ого, Зона новые артефакты подкидывать стала: это уже третий неизвестный за последние дни! – воскликнул он.

–Какая-то странная она последнее время. Страшновато немного, а вдруг и новые аномалии появятся? – спросила Катя.

–Да будь как будет, – ответил Доктор.

–А все мутанты носят в благодарность что-нибудь?

–От пациентов я никогда ничего не требую, сама знаешь. Все помогают, чем могут. У меня все есть, ты же видишь. Недавно «Долг» завезли столько продовольствия и одежды, что на полгода хватит. Да и с медикаментами та же картина.

Он на самом деле мало в чем нуждался, все необходимое медицинское оборудование в доме имелось. А уж стиральная машина – автомат вообще лишала дара речи. Как и все творческие люди, Доктор сетовал на то, что много времени отнимают бытовые вопросы. Такие как приготовление еды, уборка дома и т. д. Его интересовало только его призвание. Он был настолько погружен в работу, что забывал есть и спать. Всегда задумчивый и как-будто к чему-то прислушивающийся.