– Туда, на хер! – указал, основываясь на личных предощущениях, старший лейтенант. И оказался прав.

Выскочив на лед озерца, трактор моментально его проломил и тут же погрузился в черную болотную воду по самую кабину.

– Ща выберемся! – заверил капитан радостно, воодушевленный задачей, которая, он чувствовал, по плечу ему и трактору. – Он для этого и создавался! Болотоход же!

Он поддал газу, трактор дернулся, но вместо того, чтобы ползти на берег, неожиданно еще сильней зарылся носом, толкнув перед собой волну. Потом дизель взревел, стрельнул огненным выхлопом в серое небо и, окутавшись черным дымом, заглох.

– Что за?.. – задался капитан полу вопросом, выбираясь из кабины. Сформулировать вопрос полностью он не успел, налетевшее нечто шлепнуло его первым. А далее в течение полминуты это же нечто, только во множественном числе, перешлепало всех остальных солдатиков. Быстро и эффективно.

– Он до сих пор там. В смысле – трактор. Крыша оранжевая торчит из болота. И волокуша с задранным задом, потому что все еще зацеплена за фаркоп, – добавил Воробей. Это он, по ходу дела, пока шли до следующего рубежа, вводил взводного в курс, рассказывая предысторию Литоральской кампании. – Ты его увидишь, трактор, он прямо перед нашими позициями, в низине, в распадке, справа.

– А что с теми, шлепками? Разобрались, кто это? Или что?

– Не-а, так и не понятно, что такое. Зато научились от них защищаться.

– И как же?

– Щит, обычный щит. Шлепки от него отскакивают, как от стены горох. Только вовремя прикрыться надо, успеть.

– А как же успеть? Если они такие молниеносные и смертельные?

– Их слышно. За пару секунд до нападения слышен такой особый звук, шелест, как раз успеваешь спрятаться за щитом. Да ты не волнуйся, один раз услышишь, и уже не забудешь никогда.

– Да-да, живой или мертвый. И что же, с этими, щитами, так и ходим здесь постоянно?

– Так и ходим. Раньше носили с собой полноразмерные щиты, классические круглые гоплоны. Отсюда, наверное, пошло, и гоплиты, и, в целом, Легион. А теперь вот эти, складные на вооружении. Отличная штука! Вещь! Компактная и надежная.

Говоря последние слова, Воробей отцепил от пояса какое-то круглое устройство с рифленой рукояткой и полукруглой выемкой в корпусе с внутренней стороны. Приспособление казалось чем-то вроде эфеса сабли, с гардой, но без клинка. Он надел эту штуковину на руку, на манер перчатки, и нажал на кнопку. Тотчас над головой у него раскрылся похожий на большую диафрагму заходящими один за другой сильно скошенными лепестками аспидно черный щит.

– Смотри! Кевлар, необыкновенно легкий и прочный, даже пули от него рикошетят. И шлепки, соответственно, тоже. Он нажал другую кнопку, и щит немедленно свернулся. – Безотказный! Принцип тот же, что и у зонта-автомата, только пружина мощней. Ты потренируйся на своем, пока мы идем, почувствуй его в руке.

Серж едва успел пару раз распустить и собрать свой щит, как пришли на очередной – промежуточный – рубеж. Хорошо укрепленный опорный пункт в ближнем тылу. Он располагался на возвышенности, откуда открывался отличный обзор на местность впереди. Собственно, дальше лежала самая что ни есть Литораль. Слегка всхолмленная, утыканная невысокими сопками равнина в ту сторону медленно понижалась, и там, в поросших жестким низкорослым дубняком складках, в вечных туманах скрывалась собственно Брешь. Которую, кстати, живыми глазами никто не видел, – только на сделанных из космоса или с самолета снимках. Зато на фотографиях она представала во всей красе – узкий, объятый пламенем серп, особенно зловеще выглядевший в инфракрасном диапазоне. Опорный пункт находился на краю небольшой рощицы, на такие в этой местности распадалась единая тайга. Охотники называли их кустами, вот и за опорником закрепилось то же название – Куст.

Низкое, врытое в землю и полностью укрытое маскировочной сетью бетонное сооружение, массивное, больше похожее на ДОТ. Частично огневой точкой Куст и являлся, при необходимости, Серж видел нацеленные в сторону неприятеля бойницы с перекрывающимися, похоже, секторами обстрела. Здесь базировался во время всей вахты центурион, отсюда он руководил действиями подразделений, и здесь же располагался резерв. Отсюда, с этого рубежа взвода веером расходились на позиции, каждый своей тропой, переходящей в траншею. Все разумно, оценил диспозицию Серж.

Доложили о прибытии на базу, оповестили подразделения на передовой, чтобы готовились к смене, и, едва успев перекурить, стали выдвигаться дальше. Но здесь порядок следования неожиданно изменился.

Вперед выдвинулся тот верзила-гоплит, что стоял в строю на правом фланге и которого по гриму Серж определил как Пришельца. На самом деле парень именовал себя Чужаком.

– Ну-ка, дай-ка, командир, – сказал он, оттесняя Сержа плечом с первой позиции. – Дорогу я знаю лучше, и дальше пойду первым. Если ты не против. Потом добавил, поясняя: – Не гоже нам на первом же переходе взводного потерять. Мы еще даже не познакомились толком. А вдруг ты по факту нормальный парень? И кивнул Воробью: – Находишься с ним рядом, понял? Чуть что – прикрывай, как себя. Воробей кивнул молча.

Мимо Сержа протиснулись еще несколько столь же мощных, мало в чем уступающих Чужаку, бойцов, и по тропе на передок они шли в следующем порядке: Чужак, Туз, Детина, Демон. Далее двигались Серж и Воробей, за ними Кот, Братец Лис, Анкх и остальные гоплиты.

Так, так, соображал Серж по ходу движения, а здесь у них своя структура. Командная. Самоорганизовались, кто бы сомневался, что так будет. Осталось понять, кто у них голова? Кто, так сказать, лидер общественного мнения? Он прикинул. Получалось, что заводилой мог оказаться любой из здоровяков. Тот же Демон, злая сила – почему нет? Хотя этот скорей всего исполнитель. По опыту он уже знал, что если кто-то ведет свою игру, чаще всего он делает это тихо и тонко, не высовываясь до поры из-за чужих спин. Посмотрим, подумал Серж, откладывая проблему на будущее. А, собственно, что ему оставалось? Обстановка к долгим и обстоятельным размышлениям не располагала.

Они быстрым шагом шли гуськом по траншее, в которую почти сразу превратилась тропа. Это был ломанный, часто меняющий направление ход, вырытый в полный профиль и оборудованный по всем законам фортификации, стены почти на всем его протяжении были обшиты бревнами, и даже на дне на случай распутицы имелся деревянный настил. Хотя глубина окопа и наличие бруствера со стороны противника позволяли стоять и идти прямо, все двигались полусогнувшись, на всякий случай – береженного, как говорится, Бог бережет. До позиции, до собственно передка добрались быстро, даже запыхаться не успели. Серж так только разогреваться начал, когда услышал произнесенное позади Воробьем: пришли.

Все остановились.

Выпрямившись, Серж огляделся. Они находились на участке, где траншея мягко огибала располагавшийся слева невысокий холм, который, конечно, являлся идеальным местом для обустройства взводного опорного пункта. По факту, как говорил Чужак. Что и сделали. Участок траншеи перед холмом перекрыли навесом из бревен в три наката, хорошо присыпав их землей, а в самом холме, очевидно, была выкопана большая землянка и устроен командный пункт. Иначе откуда земля на крышу? На вершине Серж заметил огневую точку. Что ж, все путем, он и сам бы так сделал.

Перед входом в укрытие с видом хозяина стоял незнакомый рослый военный в сдвинутом на затылок шлеме и бушлате, накинутом на плечи поверх брони. Шлем, кстати, у него был того же образца, что и у Сержа, сверхпрочный и легкий карбоновый «Спартанец», головы остальных гоплитов защищали штатные боевые шлемы моделей «Рысь» и «Росомаха». И это было единственное, если судить по форме, отличие взводного от остального личного состава. На покрытом поверх раскраски толстым слоем пыли лице встречавшего сверкала широкая белозубая улыбка.

– Наконец-то! – приветствовал он прибывших и поручкался с подошедшими к нему вплотную Чужаком и Детинушкой. – У вас, говорят, новый взводный? – спросил. – Кто таков?