— Выше нос, матрос! — весело сообщил Джек, перехватывая факел в другую руку, чтобы выше держать его над водой. — И не из такого выпутывались!
— Согласна.
Перспектива повторить судьбу того скелета не радовала, и, не желая провести последние дни в обществе трупов и зловещих настенных рисунков, я отдалась потоку. Течение походило на умирающую гусеницу, что ползла медленнее минут на учёбе, поэтому пришлось помогать себе ногами, дабы быстрее преодолеть подземный поток и согреваться. Едва мы вплыли под свод низко нависающей скалы, факел осветил длинное русло петляющего ручья. Потолок нависал низко и неравномерно, временами приходилось запрокидывать лицо, чтобы, проплывая под низкими сводами, держать нос в куполе из воздуха.
— Скажи спасибо, что сейчас сезон засух, — с кряхтением поднимая факел выше, разбавил тишину Джек. — В иное время река бы разлилась и заполнила бы тоннель полностью, и мы бы уже не проплыли.
— Спасибо, река, — уныло ляпнула я.
Свет золотил своды, которые то и дело свисали с потолка тупыми обмытыми сталактитами. С них в ручей булькала капель, подсвеченная оранжевым светом. В другом веке тоннель мог бы стать культовым местом дайверов-экстремалов, но без снаряжения и без уверенности, что он куда-то выведет, тоннель мог служить только личным кругом ада для клаустрофобов и гидрофобов. Мокрое дерево под руками оказало неоценимую помощь: благодаря нему можно было почти не прилагать усилий для заплыва. Хотя, множество раз за последние полгода побывав сброшенным в воду балластом, думаю, смогла бы побороться едва ли не за золотую медаль по плаванию.
Но вскоре циничное настроение стало сдавать позиции: тоннель сузился и потолок опустился ниже. Настолько, что будь я на несколько килограммов толще, вряд ли бы смогла протиснуться меж стенами.
— Зараза… — прозвучало из-за спины. Я в молчаливом вопросе обернулась к движущемуся позади Джеку, в ответ на что он слегка двинул бровью и указал взглядом вперёд. Я проследила за его взглядом и протолкнула ком в горле: впереди потолок плавно опускался и нырял в воду. Я мелко застучала зубами.
— Что ж, ожидаемый поворот событий. Дальше плыть без воздуха, без света, — я склонила голову на бок и передёрнула плечами от холода и нервов.
— Только, прошу, не надо возмущаться и требовать от меня вернуться обратно.
— И не собиралась, — я с улыбкой пожала плечами. — Это глупо, подготавливать себя к необходимым действиям истерикой.
— В гробу ты была другого мнения.
Этот голос, пропитанный спокойствием и улыбкой, поселил в душе отчаянную пиратскую весёлость.
— Так выпьем чарку, йо-хо! — громко прокричала я, перехватывая у Джека факел. Я примостила его в природной выемке в стене и, не думая о своих действиях, завела руку за голову Джека, притянула его к себе за шею и впилась в губы грубым поцелуем. — Ни пуха ни пера!
И не успев услышать удивлённое «К чёрту…!» от Джека, шумно глотнула воздух и нырнула. Нырнула, сама удивляясь собственным действиям, будто в меня вселился жизнерадостный отчаянный демон. Правда, уже спустя полминуты, я стала жалеть о необдуманных поступках и с истомой вспоминать о воздушном куполе под потолком пещеры. Руки ощупывали узкий проход впереди, обдирались о камни, а деревяшка-спасательный круг затерялась где-то в водах. Спустя минуту воздуха стало критически мало, лёгкие сжались как лопнувшие воздушные шарики. Увы, когда дома на диване задерживаешь дыхание вместе с персонажем фильма, тебе это даётся намного легче, чем несчастному герою. На заплыв тратится много энергии, для появления которой жизненно необходим кислород. По телу прошла судорога. Лёгкие пытались выдавить из себя воздух, превратившийся в углекислый газ. Голова налилась кровью. С каким-то мазохистским удовольствием я прикрыла глаза и расслабила напряжённые мышцы лица, продолжая работать остальными частями тела, стараясь абстрагироваться от собственного тела, от собственных ощущений, пытаясь превратиться в невесомый комок мыслей, не относящийся к телу. Впрочем, долго находиться в таком состоянии не получилось, так как где-то в мозгу включилась сигнализация с мигающей красной надписью «Тревога!». Я раскрыла глаза — медленно и неохотно. Перед ними поплыли круги и галлюцинации. Цветные узоры делали темноту пёстрой и радужной. После взор застила морось из чёрных точек, собирающихся в единое полотно. Кажется, сквозь них пробилось слабое пятнышко света. Или это порождение всё тех же цветных кругов? Я погребла вверх, умоляя то ли Бога, то ли дьявола дать мне немного воздуха, обещая сделать абсолютно всё в обмен на мизерный глоточек. Рывок вверх, судорожные движения руками. Мучительное жжение в груди. Ещё чуть-чуть, и соблазн впустить в лёгкие воду станет невыносимым. Или, что лучше, сознание скажет «прощай».
Судорожный рывок. Я не могла ничего понять: темнота вокруг превратилась в темноту в глазах, лишая возможности понять, на поверхности ли я, либо наоборот, на глубине. Так или так — конечности онемели и разом отнялись. Я лишь суматошно взмахнула руками, едва не кувыркнулась и стала опускаться. Дрожащее «Ах» сорвалось с губ. А вместо него ворвался глубокий вдох то ли воды, то ли воздуха. Сознание отчаянно держалось за тело, не желая его покидать, и даже удалось почувствовать, как кто-то сзади подхватил меня и потянул вверх. Новый вдох. Холодный воздух в волосах. Под животом появилось что-то твёрдое. Хриплый кашель. Солнце вперемешку с чёрными мушками. Шум потока сквозь пелену. Резкий рваный кашель над ухом. Капель с волос по камню. Чья-то тяжёлая рука на пояснице.
— А без риска… — произнесла я, карабкаясь на берег на уровне рефлекса. «…что за жизнь», — издалека ответил чей-то призрачный голос.
Руки разъехались, и лицо встретилось с рыхлой землёй.
====== Глава XIX. Огонь ======
Комментарий к Глава
XIX
. Огонь
Очертания мира обретали чёткость медленно, будто годовалый ребёнок пытался настроить окуляры подзорной трубы. Вместе с хриплым кашлем изо рта вырвалось целое озеро воды. Холодные капли слепляли ресницы и, чтобы веки не опускались под их весом, пришлось знатно потереть глаза кулаками. Перед взглядом снова заплясали фейерверки, но они быстро исчезли. Блики на реке слепили раздражённые водой глаза, солнце светило как-то болезненно. Я подгребла под себя локти и приложила титаническое усилие, чтобы подняться. Джек перевернулся на спину и потряс ногой — из его сапога выплеснулась бадья воды, после чего довольный кэп растянулся как кот на солнышке.
— Это чудо, но… твой безумный план и правда сработал, — восстановив дыхание, скорее просвистела сквозь зубы, чем сказала, я.
Джек махнул рукой на меня. Ах нет, это он от букашки отмахнулся.
— И я буду рада, если ты придумаешь продолжение к своему плану, — немного подумав, добавила я.
— Твоя очередь, дорогая.
Я втянула воздух — отчасти раздражённо, отчасти в наслаждении. Взгляд впервые скользнул вокруг: из-под непомерно огромной скалы струился ручей, по которому нам посчастливилось выплыть из гробницы. Он втекал в широкую реку, круто поворачивающую за лес. Здесь её течение успокаивалось и сильно отличалось от той её части, с которой мне недавно довелось познакомиться. Лес был плотным и казался нетронутым, что вдвое улучшало нашу позицию — значит, далеко от лагеря аборигенов.
— Ты говорил, что на берегах нет ловушек. Нашей единственной проблемой было добраться до реки, и мы это (пусть и косвенным путём) сделали. Рискнём пойти по берегу к морю, отыщем временное убежище, найдём брошенную нами лодочку и будем думать, как вызволять команду. Наш единственный шанс спастись с этого острова — лодка.
— Становишься стратегом, — щуря один глаз, подметил кэп. — Только есть нюансы: на берегу мы как на ладони, особенно с тех гор.
— Думаешь найти грязь и изваляться в ней в качестве камуфляжа?
— Ого, как ты догадалась? — саркастично отозвался Джек.
Впрочем, грязи на берегу не нашлось, а удаляться в лес было чревато, поэтому нам пришлось рысцой бежать по берегу, озираясь по сторонам и высматривая микроскопические движения.
