====== Глава XVIII. Ритуал ======

Ничего не чувствую. Ничего не вижу. Море шумит вокруг. Мёртвый, едва уловимый плеск, что издавала вода всю страшную ночь, уступил место живому рокоту прибоя и шороху морской пены, омывающей берег.

«Берег?»

Слух, за долгие месяцы привыкший к этому звуку, уловил это ещё раньше, чем в разуме сформировалось осознание. Осознание, реальность которого я боялась спугнуть неосторожной мыслью, резким движением или даже слишком громким вздохом. Под спиной до сих пор твердела поверхность импровизированного плота. Только теперь он не дрейфовал на одном месте, а волнение перемещало его по морским бурунам. Перемещало до тех пор, пока его край не ударился о что-то твёрдое, а волна не подбросила. Обломок фальшборта кувыркнулся, опора исчезла, и я тряпичной куклой приземлилась в мокрый песок. Неожиданный удар вернул остатки чувств, и стало возможным разлепить опухшие веки.

Мутное изображение жёлтой полосы, ограждающей зелёно-коричневую стену, прояснилось, едва стоило проморгаться: полоса трансформировалась в рассыпчатый рыхлый песчаный пляж, а стена в неравномерную поросль пышных тропических растений. Тело окатила волна, врываясь в нос, рот и глаза, чем заставила меня принять сидячее положение и прокашляться, отхаркивая соль и воду. Взгляд невольно скользнул дальше, щурясь от яркого горячего солнца — песчаная коса вилась волнистой полосой, а потом делала резкий поворот, как сельская дорога: она заворачивала за крупный горный массив, усеянный непроглядной зеленью. Горный хребет в свою очередь, тянулся за лес, и скрывался в кронах пальм. Из-за него с любопытством выглядывали несколько холмов, стыдливо жмущихся друг к другу. Я неуклюже сдула с лица прядь просоленных волос: первоначальная радость «Суша!» уступила место справедливому вопросу «Суша? Какая?». Оптимистичная сторона меня сразу же предположила, что это Исла-дель-Диабльо. Как-никак, «Марко Поло» потерпел крушение в относительной близости от заветного места. Вторая моя сторона, имеющая свойство во всём искать подвохи, резонно утвердила: «Остров Дьявола, не Остров Дьявола… какая разница, если ваш корабль приказал долго жить, как и большая часть его команды? Какая разница, если ты навсегда потеряла Джека?». От воспоминаний о команде сразу же бросило в дрожь: выжили ли те, кто держались за мачту?

— Так, — сама себе сказала я, вскакивая на ноги. Если мыслить логически, добраться сюда мне помогло течение. Вряд ли я разминулась с выжившими на большое расстояние. Значит, есть вероятность, что они сели на хвост тому же течению. Выходит, стоит отправиться на поиски.

Верх брали инстинкты выживания, которые наглухо отдалили мысли о практически стопроцентной кончине Джека. Откуда-то появились силы идти. Сапоги приятно утопали в песке, сквозь промокшую одежду грели жаркие лучи. Уверена, если это райское местечко доживёт до XXI века, оно превратится в высококлассный курорт.

Ноги приросли к земле. Взгляд неосмысленно застыл на лодке, пришвартованной у прибрежной дохленькой пальмы. Дыхание перехватило судорогой остолбенения. Секунда — я взвизгнула и понеслась к ней, спотыкаясь о песок, забывая обо всех правилах осторожности. Затормозить смогла не сразу — подошвы сапог проехали по песку по инерции, и я влетела в борт животом. Лодочка едва не перевернулась от такого напора. Но она оказалась совершенно пуста. Тем не менее, измеритель радости зашкаливал до небес.

— Ау-у! Лю-юди! Я здесь!

Я кричала во всё горло, размахивала руками, скакала по песку, пока случайно не заметила позади себя знакомую человеческую фигуру. Остановилась и обернулась, затаив дыхание. Джек смотрел на меня с приятным удивлением, улыбаясь уголком губ и шагая навстречу. Я захлебнулась в обескураженном «Дже-ек!» — и бросилась к пирату. Одно мгновение — и я налетела на кэпа с раскрытыми объятиями. Сила столкновения была столь велика, что забавный вскрик Воробья ударил по ушам, и я не успела оглянуться, как оказалась прямо на нём в лежачем положении.

Джек издал сдавленную усмешку, поднял руки вверх и заёрзал подо мной.

— Какая милая встреча, — он приподнял ус в улыбочке.

— Ты живой!

— Не хочу тебя расстраивать, но д… — я схватила его за грудки и заткнула поцелуем — жадным, глубоким, ненасытным. Разве какие-то моральные устои и поставленные самой себе правила имеют значение, когда перед тобой тот, кого ты уже успела оплакать? Когда ты уже не имела надежды увидеть его живым? Однажды потеряв человека, нельзя допустить, чтобы это случилось снова. Невысказанные слова так и могут остаться лишь в мыслях. Жизнь можно так легко потерять — а это значит, что нужно успеть всё — и к чёрту предрассудки!

— Ого… Лаконично, — отозвался Воробей. Его дыхание участилось от возрастающего возбуждения, моё — от невиданной прежде безумной радости, сбивающей крышу ко всем чертям.

Холодная порция воды окатила нас шумной волной. Меня смыло с Джека. Со звонким визгом я оказалась рядом с ним, снова угодив лицом в песок.

— А-ха-ха-ха… — я развернулась на спину и раскинула конечности морской звездой. — Джек. Дже-ек… Вот это занесло нас… Как же ты умудрился найти лодку?

— Ты, видать, не слышала… — я в недоумении повернула голову к пирату. Тот, развалившись в мокром песке подобно мне, пожал плечами: — Перед самым крушением я отдал приказ покинуть судно. Но вышло так, что корабль взорвался, когда мы садились в шлюпку. Не знаю, что с командой, но пришёл в себя я в лодке, в одиночку, когда вокруг была лишь глухая ночь и никаких признаков жизни.

— Мм, — риторически промычала я. — Наверное, ты один успел забраться в шлюпку, а при взрыве тебя хорошенько шандарахнуло…

Ответа не последовало. Наверное, он и сам не понял тогда, что именно произошло. Сперва решив, что своим молчанием он подтвердил мою догадку, я снова возвратила взгляд в небо, пока не поняла, что Воробей что-то усердно высматривает поверх леса. Тогда взгляд сполз влево, к холмистой зелёной поросли деревьев. Воздух застрял поперёк горла, и тело резким рывком приняло сидячее напряжённое положение. Из-за леса серыми пушистыми колоннами поднималось множество столбов дыма. Они извивались змеями, исчезая в дымке облаков, будто последние притягивали их к себе.

— Пожар? — бездумно ляпнула я, сразу же понимая, что причина здесь очевидно иная.

— Или хуже.

…Мы продирались через лес. Заросли смыкались вокруг плотными стенами, а сочная зелень папоротников часто прятала в себе затаившихся змей и пауков. Ситуацию нельзя было оценивать однозначно — по сути, разжигать костры могли и наши матросы, прибившиеся к острову подобно нам. Но одно «но» нельзя было оставить вне внимания: потерпевшим крушение вряд ли пришло бы в голову уходить от берега так далеко. Даже невзирая на то, что разжечь костёр на самой высокой точке острова было бы эффективнее всего в плане подачи сигнала, этот ход был бы слишком рискованным — никто не может знать, что хранят в себе глубины этого леса. Поэтому мы с Джеком обоюдно решили убраться подальше от источников дыма. Решено было перебраться на другую часть побережья, что располагалась дальше от множества чёрных столбов дыма. Перелезая через скользкие и коварные заросли, я гадала: если огни зажгли жители местного поселения, дружелюбно ли они относятся к незнакомцам? А что ещё важнее, на какой они стадии развития: культурные ли люди, или первобытные дикари, от которых ничего хорошего ожидать не стоит? Воспоминания от просмотра «Сундука мертвеца» подгоняли не хуже плети — я мелко содрогалась, расталкивая собой царапучий кустарник, едва ли не обгоняя Джека. Впрочем, тот не особенно спешил, а в первую очередь полагался на осторожность, и прислушивался к каждому звуку, не отрывая руки от эфеса. Нам предстояло всего-навсего пройти маленький кусочек леса, что выступал в море длинным мысом, чтобы оказаться на пляже по другую его сторону. И хотя проблески серебряной воды периодически просматривались впереди, путь не спешил оканчиваться. Зато, когда сплошная стена деревьев, наконец, вытолкнула нас на чистый солнечный пляж, облегчение окатило приятной волной. Высокие кроны деревьев полностью скрыли от глаз жутковатое зрелище, и краешек чёрного дыма можно увидеть, только подойдя к самой кромке воды.