– О, да пошёл ты!

– Ну? Почему ты не вернулся?!

– Потому что они ебали мне мозг! – Римус практически проорал это, волны, казалось, начали разбиваться о берег громче, и чайки кричали над их головами в ответ.

Он просто пылал, наполненный словами, которые начали выливаться из него в ту же секунду, как только они появлялись в его голове.

– Потому что я никогда ещё не чувствовал себя так – они были моей семьёй, и мы были одним целым, мы были там как дома, и это было… это ощущалось единственным местом во всём мире, где я был своим! Всё это, дело было во всём этом, только… – и теперь у него потекли обжигающе горячие слёзы из глаз, – только там был он, этот блядский… этот монстр. Он был таким злым, таким… и мне было так страшно, я хотел вернуться домой, к тебе, я хотел, но я не мог просто оставить их с таким человеком. И они могли… они могли делать вещи, которые я не умел делать, они научили меня… и я просто больше не знал, кто я такой.

Он вытер лицо, слёзы уже капали у него с подбородка. Он посмотрел Сириусу в глаза.

– Я не знаю, кто я такой.

Они уставились друг на друга, пока эхо его слов стихало между ними. Римус тяжело дышал, его щёки были такими горячими, но он чувствовал себя хорошо. Легко.

Наконец, Сириус заговорил. Он спрятал руки в карманы и посмотрел вдаль. Улыбнулся.

– И почему это всегда этот пляж, а?

– Что? – Римус моргнул, сбитый с толку. Сириус снова посмотрел на него, сверкая глазами.

– Почему это всегда на этом пляже мы с тобой откровенничаем?

– Может, мы просто любим драму.

– Да как ты только смеешь! – ухмыльнулся Сириус, и Римус засмеялся против воли. – Ну? – сказал Сириус. – Лучше себя чувствуешь?

– Да. Эй, погоди-ка, ты сейчас намеренно меня выбесил??

– Нет… – Сириус отвёл взгляд. – Сначала нет…

– Мудак.

– Это сработало.

Римус не ответил, потому что он, правда, чувствовал себя лучше, и он не хотел снова ругаться. Они продолжили идти и в итоге пришли прямо к тому месту, где они жили в палатках два года назад. Ветер поднялся сильнее, разгоняя песчаные дюны с кусками травы. Никаких палаток здесь не было. Это место казалось совершенно другим.

– Думаешь, мы когда-нибудь сюда вернёмся? – спросил Римус, глубоко спрятав руки в карманы, чтобы его пальто не развевалось на ветру.

– Надеюсь на это, – ответил Сириус. – Это моя мысль для патронуса, это место.

– Правда? – Римус с удивлением посмотрел на него.

– Пока что это моё самое лучшее лето.

– Справедливо.

– Эй, смотри! – Сириус подошёл к куче камней, наклонился и подобрал длинную палку. Он помахал ею Римусу и ухмыльнулся. – Хочешь поиграть?

Римус засмеялся.

– Давай.

Сириус быстро огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что они были одни, и затем трансформировался в Бродягу. Римус был за это благодарен – он уже наговорился к этому времени и сейчас с облегчением принялся играть с собачьей формой Сириуса на несколько часов. Большой чёрный пёс носился по пляжу туда-сюда, гонялся за волнами, приносил палку и вообще просто здорово проводил время. В автобусе по пути обратно к пабу они оба уснули.

Только гораздо позже этим вечером после ужина (о, как же Римус скучал по настоящей еде! Пюре! Сосиски! Подливка!), когда они уже собирались ложиться спать, Сириус снова поднял эту тему.

Римус уже зевал, залезая под одеяло, и Сириус тихо лёг рядом с ним, выключив лампу на тумбочке. Кровать была такой узкой, что Римусу приходилось прижиматься к стене, положив одну руку на талию Сириуса. Шелковистые чёрные волосы лезли ему в лицо, но он на самом деле не возражал.

– Я знаю, кто ты такой, – прошептал Сириус в пустую и тихую темноту их комнаты.

– Хм? – в недоумении спросил сонный Римус. Сириус поднёс руку Римуса к своим губами и поцеловал его пальцы.

– Ты сказал, что больше не знаешь, кто ты такой. Но я знаю. Ты мой Лунатик. Ты всегда им будешь. Ладно?

– Ладно, Бродяга.

И сейчас этого было достаточно.

***

Грюм передал им сообщение, что они могут возвращаться в свою квартиру при условии, что Римус какое-то время заляжет на дно – он не уточнил, как надолго. Это означало никаких встреч с Орденом и никаких миссий – ему даже не разрешили навестить Поттеров. В общем и целом, Римус Люпин просто исчез с лица Земли месяц назад и так и не вернулся.

– Могу поспорить, он просто хочет подождать до следующего полнолуния, чтобы наверняка, – предположил Сириус. – Да и вообще, ты заслужил отдых.

Римус лишь пожал плечами.

– Наверное, я просто отслужил своё. Теперь они не знают, что со мной делать.

– Не говори о себе так, – раздражённо огрызнулся Сириус. Они слишком долго сидели в этой крошечной комнате.

Они телепортировались обратно, и Римус начал чуть больше чувствовать себя самим собой, когда по-настоящему вернулся домой. Их квартира была безупречно чистой – но не считая этого, всё было так, как и должно быть.

Никто не должен был знать, что Римус вернулся, но, разумеется, Джеймс сказал Лили и Питеру, а Марлин сказала Мэри, так что в первый же их вечер дома все сразу же пришли в гости. К счастью, Лили догадалась принести еды, потому что у Сириуса на кухне совершенно ничего не было.

– Я ел у Поттеров, – смущённо пробормотал он.

Римус и Лили ушли на кухню, чтобы разложить сосиски в тесте, шпажки с сыром и ананасом и сэндвичи на тарелки. Лили поставила свои пакеты на стойку и набросилась на него, крепко обняв руками за пояс и положив голову ему на плечо. Римус ласково похлопал ее по спине, когда осознал, что она плачет.

– О, Лили, пожалуйста, не надо…

– Прости меня! – рыдала она, ее голос был низким и приглушённым из-за его лучшего шерстяного свитера. – Я просто… я думала, я больше никогда тебя не увижу!

– Боже, ты ещё хуже Бродяги.

– Я бы так не сказала, – засмеялась она, отстраняясь от него и вытирая щёки. – Он был сам не свой, когда ты пропал – ты бы даже не узнал его. Мне кажется, он даже перестал расчёсываться.

Римус почувствовал невероятный укол вины. Но он не хотел хандрить перед Лили, так что он просто легко ей улыбнулся и сказал:

– Так, что, ты хотела рассказать мне что-то?

– Оу! Эм… когда все будут здесь… – Лили покраснела и вдруг начала уделять пристальное внимание нарезанию моркови, чтобы макать ее в соус, который она принесла с собой.

Совсем скоро после этого пришли Марлин и Питер прямо после работы. У Питера теперь даже появился собственный кожаный портфель с его инициалами. По всей видимости, он хорошо справлялся в министерстве, и Римус пытался не чувствовать горечи из-за этого.

Марлин настояла на том, чтобы осмотреть Римуса снова в спальне и проверить его лодыжку, которая была как новенькая, и его лёгкие, с которыми дела обстояли куда лучше.

– Серьёзно, я поверить не могу, что ты до сих пор куришь, – цокнула она, когда он зажёг сигарету, застёгивая рубашку. – Ты знаешь, что это убивает магглов.

– Умри молодым и оставь красивый труп, – подмигнул он ей, пытаясь не думать о Хоуп и ее раке лёгких. Просто дело в том, что в последнее время ему не хотелось ничего, кроме как пить и курить.

Мэри расплакалась, как только зашла в квартиру, и бросилась Римусу на руки.

– Ты такой гандон! – прошептала она ему в шею. – Я готова убить тебя!

– Я тоже по тебе скучал, – сказал Римус, сжимая ее в ответ.

Когда они все собрались вместе, Джеймс и Сириус взяли на себя роль хозяев, что стало для него облегчением. Римус вдруг почувствовал себя очень усталым и сидел на диване как призрак, глядя, как его друзья болтают, смеются и в кои-то веки ведут себя как нормальные девятнадцатилетние подростки. Он лишь улыбался им всем. Улыбался и пил.

В конце концов, от еды не осталось ничего, кроме крошек, и весь алкоголь тоже подходил к концу. Джеймс, Сириус и Питер решили призвать пиво из соседских квартир через окно, а девчонки пытались убедить их этого не делать, когда Римус вспомнил, что Лили сказала ему на кухне.