Естественно, он ничего из этого не сказал Макгонагалл.

Профессор поправила свои очки, потёрла глаза и закрыла лицо ладонями. Она вздохнула, и этот звук на удивление болью отдался в животе Римуса - он ее разочаровал.

- Мистер Люпин, позже этим днём у меня встречи с мистером Поттером и мистером Петтигрю. Могу я предполагать, что от них я услышу то же самое? Разве у вас нет никаких карьерных стремлений кроме этой ужасной войны?

Римус пожал плечами и опустил взгляд в пол. Она не сможет его переубедить.

- Для этого будет время, - пробормотал он. - После.

Она опустила руки, приспустила очки и посмотрела на него. Ее глаза покраснели и слегка опухли. Она не смотрела на него своим знаменитым ‘взглядом’, которым она нервировала учеников, чтобы те дали нужный ей ответ. Выражение ее лица было совершенно другим - оно ей совершенно не подходило. Оно ему не нравилось.

- Не для этого я становилась учителем, - очень тихо и напряжённо сказала она.

Он не знал, что на это ответить. Ему было жаль - но он не хотел в этом признаваться, чтобы у неё не было возможности надавить на него в попытке переубедить.

- Мне кажется, Питер хочет заняться чем-нибудь в министерстве, - попытался он. - После.

- Ну, это уже хоть что-то, - натянуто улыбнулась Макгонагалл и перебрала свои бумаги. - А теперь, мистер Люпин, давайте поговорим о сдаче К.О.Т.О.В.

***

Четверг, 14-ое мая, 1976 год.

На нетвёрдых ногах Римус поднялся на самый верх трибун. Он нашёл своих друзей - Лили, Марлин, Питера и Дездемону - в нетерпеливом ожидании, пока толпа шумела вокруг. Он сел рядом с Дездемоной, которая надела красно-золотой шарф Питера.

- Привет, Деззи, - улыбнулся Римус и помахал ей. - Эм… тебе холодно?

- Я пытаюсь смешаться с толпой, - усмехнулась она. - Пити думал, что Когтевранцу не разрешат здесь сидеть.

- О…

- Разве ты должен здесь быть сейчас, Лунатик? - спросил Питер, глядя на выходящие команды сквозь свой бинокль. - Ты себя нормально чувствуешь?

- О нет, ты, что, снова болел, Римус? - с сочувствием цокнула Дездемона.

- О, эм, Римус просто был, эм… - запнулся Питер, осознав свою ошибку.

- Сидел у теплиц, - улыбнулся Римус. - Я накурился до безобразия.

Он был до безобразия трезвым, но Дездемона была из тех людей, которые не заметят разницы.

- О… понятно… - она вежливо улыбнулась, но слегка отодвинулась от него.

Он выскользнул, пока Мадам Помфри была в своём кабинете. Ему было стыдно за это, и позже он обязательно извинится, но он не мог пропустить игру своих друзей. Они бы сделали для него то же самое. Сегодня был матч Гриффиндора против Пуффендуя, и толпа напротив сверкала великолепным солнечным жёлтым цветом одежды. Ночью прошёл дождь (Римус знал это, потому что очнулся с мокрыми волосами и ногами), и небо было чистого весеннего голубого цвета. Зная, что Джеймс посчитает это хорошим знаком, Римус улыбнулся себе и начал кричать вместе со своими друзьями.

Это была хорошая игра - отличная для Сириуса, который был в хорошей форме. Он ни разу не упустил бладжер и один раз даже сделал впечатляющий поворот в долю секунды и успел спасти третьего охотника Гриффиндора, так сильно наклонившись вперёд, что Римус был уверен, что тот точно вылетит с метлы.

- Если мы победим, то мы же не будем устраивать очередную вечеринку, да? - спросила Лили сквозь крики, когда Джеймс забил пятый гол. - Мне кажется, мы не справимся с ещё одной так близко к экзаменам.

- Зная Джеймса, то вряд ли, - сказал Римус. - Он не захочет выкидывать зря все часы, потраченные в библиотеке.

- В библиотеке?!

- Да, он почти каждый день туда ходит, - влез Питер. - Готовится изо всех сил. Теперь он ещё больший ботаник, чем Лунатик.

- Я вам не верю, - подняла брови Лили.

- Уж поверь, - засмеялся Римус. - Теперь он даже соблюдает правила поведения в комнате, чтобы нормально высыпаться между экзаменами. Теперь никому нельзя издавать ни звука в комнате после восьми часов.

Раздалась очередная волна криков - шестой гол Джеймса, двенадцатый у команды Гриффиндора в целом.

- Ха! - закричал Питер. - Теперь им никогда нас не догнать!

Гриффиндор, конечно, победил - если Римус не ошибался, Джеймс ещё никогда не проигрывал ни одной игры. Как только раздался последний свисток, все Гриффиндорцы высыпали на поле, чтобы поздравить свою команду. Мэри бежала впереди всех, выбежав на пару минут раньше всех остальных. Римус как всегда отставал.

Обычно он не возражал, но только-только после полнолуния ему было ещё больно, и он хромал сильнее, чем обычно. Он подумал, что будет лучше, если он подождёт, пока все остальные спустятся, чтобы меньше людей заметили его походку. Мадам Помфри пару раз предлагала ему взять трость, когда его бедро сильно болело, но он не хотел ничего об этом слышать.

Римус почти спустился по шатким деревянным ступеням, когда увидел Джеймса и Сириуса посреди красного моря учеников на поле. Джеймс поднял взгляд и помахал ему, Сириус увидел это и сделал то же самое. Римус широко улыбнулся, надеясь, что они это видели, и поднял большие пальцы вверх, чтобы поздравить их.

Сделав это, что-то очень резкое и горячее кольнуло в его щиколотке, когда он поднял ногу, чтобы спуститься ещё на ступеньку вниз. Вскрикнув от боли и удивления, Римус потерял равновесие и упал с лестницы, приземлившись на землю. Ау, подумал он.

- Блять, - он приподнялся на содранных ладонях в попытке хотя бы встать на колени. Проблема была в том, что он такой высокий, подумал Римус, потому что ему нужно было поднять так много своего тела.

Слегка ошарашенно он порадовался, что большинство ребят стояли к нему спиной - он пролетел, наверное, как минимум восемь ступеней. Затем он услышал это - приглушённое хихиканье. Он повернулся, боль прострелила весь его левый бок при этом движении, и увидел три лица под деревянными стендами. Мальсибер, Барти Крауч и Снейп.

- Уууупси-пупси! - засмеялся Крауч, показывая ряд острых белых зубов, слегка мелковатых для его рта. - Бедный малыш Люпин! - он держал в руках что-то небольшое и металлическое.

- Уроды, - пробормотал Римус, и поднял себя как можно быстрее. Он пошарил в кармане штанов в поиске палочки, молясь, чтобы она не сломалась. Нет, она была в порядке. Он достал ее и направил в пространство между ступенями. Его щиколотка до сих пор болела и чесалась, отвлекая его. - Что вы сделали?

- Не обвиняй нас в своей неуклюжести, полоумный Люпин! - прохладно сказал Снейп, отступая в тень трибун. - И убери эту палочку от моего лица, пока я не доложил на тебя за нападение на невооружённых учеников.

- В каком месте вы невооружённые?! - прорычал Римус, не опуская палочку. - Экспеллиармус!

Но ничего не произошло. Они, правда, были не вооружены.

- Что я вам говорил, джентльмены? - ухмыльнулся Снейп своим дружкам. - Полоумный Люпин сумасшедший и опасен для общества. Ударение на слово опасен…

Крауч уже был вне себя, маниакально хохоча, перебрасывая небольшой металлический предмет в руках в каком-то странном подобии жонглирования. Это был сикль? Нет, Римус чувствовал запах, пусть даже они пятились назад. Это наверняка значок старосты. Серебряный.

- Эй! - воскликнул он, но те лишь засмеялись и продолжили уходить.

К тому времени, как Джеймс и Сириус - которые видели, как Римус запнулся, но не более того - подошли к нему, три Слизеринца уже ушли.

- Чёрт возьми, Лунатик, ты в порядке? - спросил Джеймс и помог ему выпрямиться, предложив свою руку.

- Да, нормально… наверное, запнулся. Дурацкие длинные ноги… - попытался улыбнуться Римус. Сириус был здесь, и Римус отказывался упоминать любое нападение Слизеринцев в присутствии Сириуса. Тот был слишком нестабильным; слишком безрассудным в последнее время. Горячий злой зуд в щиколотке сводил его с ума.

Он надеялся, что экстракт муртлапов поможет с этим тоже. Чёртов Снейп. Вот зачем он это сделал? Ни один из них не был старостой, так откуда они вообще достали значок? И в частности, почему чёртов значок?!