На Сириуса все оборачивались на Кингс Кросс. Магглы не обращали на него внимания, но волшебники - или, если быть точным, волшебницы - откровенно пялились на него. Мэри подошла к нему на перроне в бирюзовых замшевых туфлях на таком высоком каблуке, что она была с ним одного роста.
- Здарова, красавчик! - улыбнулась она и крепко его обняла. Римус заметил через ее плечо выражение лица Сириуса. Он был доволен.
Наверное, приятно было обнять кого-нибудь вот так вот после тяжёлых событий в жизни. Особенно кого-то настолько эмоционально открытого, как Мэри. Римус подождал, пока его боль дойдёт до пика и начнёт медленно затихать, пока он улыбался и кивал, слушая рассказы Марлин о ее рождестве.
В поезде они забились в своё привычное купе, и Римус вечно будет благодарен Лили за предложение выйти на патруль по поезду.
- Ты выглядишь так, будто тебе не помешает немного свежего воздуха, - улыбнулась она ему.
- Да, спасибо. Там довольно душно.
- Значит, досыта сыт рождеством с мародёрами?
- Можно и так сказать.
- Бедняжка Римус, - она переплела их руки и слегка к нему прислонилась. Это было приятно, словно мини-обнимашки. У неё было маленькое довольно мягкое тело. Может, поэтому парням так нравились девчонки.
- Я слышала о Сириусе, - очень тихо сказала она. - Он в порядке?
- Да, - кивнул Римус. - Думаю, да. Как ты узнала?
- Эм… Сев мне рассказал, вообще-то. Я ему не поверила, но когда я увидела новый образ Сириуса…
- Блять. А он откуда знает?
Лили пожала плечами.
- Все уже знают?
- Только то, что его выгнали из дома. И лишили наследства. Никто не знает, почему, - она смотрела на него, и Римус осознал, что она хотела, чтобы он рассказал ей причину.
- Это сложно, - сказал он. - Я не думаю, что он хочет, чтобы все знали.
- Ты хороший друг, - она похлопала его по руке.
Ага, горько подумал он. Просто отличный друг, я. Я думаю только о Сириусе. О безопасности Сириуса. О счастье Сириуса. О руках Сириуса, о шее Сириуса, о губах Сириуса, о том, как Сириус кидает меня на кровать и… Хватит. Неа. Сейчас не время. Блядский боже.
- Эй! - внезапно крикнула Лили, указывая пальцем вперёд по коридору. - Если это ты, Крауч, я с тебя шкуру спущу…
Барти Крауч. У Римуса внутри всё перевернулось. Он был там на рождество. Гадкий мелкий ублюдок. Этот четырнадцатилетний утырок издевался над какими-то младшими девочками, левитируя их сумки у них над головами. Лили, как всегда бесстрашная, подлетела к нему с угрозами отработок, потерей баллов факультета, даже парочкой проклятий. Тот лишь фыркнул на неё, но сумки на пол уронил.
- Барти, что ты… о, - дверь ближайшего купе открылась, и в проёме появился Регулус Блэк. Он прищурился на Лили. - Что тебе надо, Эванс?
- Грубить не обязательно, - цокнула она, затем выгнула бровь на Крауча. - Держись подальше от неприятностей, или я поговорю со Слизнортом. Ты ходишь по тонкому льду, и ты это знаешь. Пойдём, Римус, - она посмотрела на Римуса, который стоял чуть в стороне в надежде избежать своих обязанностей старосты.
Регулус резко повернул голову и уставился на Римуса, всё его высокомерие моментально испарилось. Без него он выглядел гораздо более юным.
- Люпин, - сжато сказал он.
Римус только кивнул в ответ. Регулус пару раз открыл и закрыл рот. Он очевидно хотел спросить. Римус же хотел его ударить. Но не перед Лили. Он вспомнил отчаянное беспокойство Сириуса о своём брате и увидел то же самое в глазах Регулуса.
- Он в порядке, - бросил Римус.
Регулус моргнул, затем кивнул и вернулся в купе, захлопнув за собой дверь. Барти в недоумении почесал затылок с явным вопросом во взгляде.
***
Четверг, 15-ое января, 1976 год.
Когда второй семестр развернулся полным ходом, Римус осознал, что ему не нужно было так переживать. Ему даже не нужно было пытаться избегать Сириуса. С.О.В.ы уже маячили за углом, они должны были начаться в мае, и если пятигодки думали, что их нагрузка была тяжёлой в первом семестре, то их ожидало очень резкое пробуждение.
Римус боролся с этим добавочным стрессом, проводя каждый свободный час в библиотеке или отрабатывая практические заклинания в общей комнате. К концу третьей недели он понял, что каким-то образом стал негласным лидером в своего рода кружке по домашней работе и подготовке к экзаменам - группа из пятигодок и даже нескольких учеников помладше начали подходить к нему за советами и наводками по их учёбе.
- Люпин! Что там за движение палочкой, которое ты делаешь со всеми двигательными заклинаниями? Я всё время делаю не так…
- Римус, Римус, напомни, как правильно, ‘апарЕциум’ или ‘апАрециум’?
- Эй, Люпин, покажи ещё раз, как ты сделал ту временную хронологию? Я всё время забываю…
Римус притворялся, что его это всё утомляет, но в тайне был в полном восторге. У него что-то получалось хорошо. Мародёры - когда он их видел - крайне из-за этого забавлялись и начали называть его ‘профессор’.
Один ученик начал присоединяться к ним на постоянных внеклассных занятиях - Гриффиндорец с четвёртого года по имени Кристофер Барли. Он был тихим и ответственным, с серьёзными тёмными глазами и длинными тонкими пальцами. Он был скромным, но его улыбка была невероятной, когда Римус впервые с ним поздоровался, и он будто озарился изнутри.
После трёх или четырёх раз, когда Римус ‘случайно’ столкнулся с ним в замке, он осознал, что Кристофер на него запал. У меня уже лучше получается видеть такое, виновато подумал он. К несчастью, это чувство было безответным. Естественно, Римус был польщён - трудно было не быть польщённым - но он не мог найти в себе никаких других чувств к Кристоферу кроме жалости. Ни один из них не мог набраться храбрости, чтобы сказать что-нибудь, и Римуса это устраивало.
Вдобавок ко всему, у Римуса ещё были его обязанности старосты, которые, казалось, увеличивались с каждой неделей. После того, как старосту из Пуффендуя (магглорождённого) прокляли во время патрулирования коридоров ещё до рождества, и он не был найден до самого утра, деканы факультетов приказали проводить все патрулирования в парах.
Эти патрулирования превратились для Римуса в еженочную клоунаду, потому что большинство времени он старался увести Лили подальше от местонахождения мародёров, которые проводили одну зловещую миссию за другой. И большинство времени это работало.
Проблема заключалась в том, что после рождества Джеймс с Сириусом стали ещё более дерзкими, чем раньше. Вооружённые картой мародёров и мантией-невидимкой, они рассекали замок словно пара пиратов, разграбляя и опустошая его. Несколько раз Римус возвращался с вечернего патрулирования и не находил своих друзей в комнате - эти двое возвращались через час-два, полные смеха и бравады, и рассказывали ему, как их почти поймали на этот раз, почти.
Квиддич тоже отнимал у них много времени и разлучал их с Римусом. Первой игрой в году стал матч со Слизерином, который закончился вничью. Это означало, что обе команды будут беспощадно бороться за кубок. С Джеймсом во главе команда Гриффиндора тренировалась в два раза больше, и Поттер вытаскивал Сириуса на пробежку каждое утро на рассвете.
Вообще, между желанием учиться, его группой учеников и обязанностями старосты его редкое свободное время практически не пересекалось со свободным временем его друзей. Он едва видел их в большом зале или перед сном - не считая Питера, чьим единственным внеклассным времяпровождением была его девушка.
Так что где-то в середине января для Римуса стало удивлением столкнуться ночью с Сириусом. Они были на обычном патрулировании с Лили, на последнем на этой неделе. Полнолуние должно было наступить через два дня, и Римус тщательно проследил, чтобы его обязанности не выпадали на эти ночи. Он предложил выстроить расписание для их факультета - остальные старосты Гриффиндора явно были этому рады. Конечно, они все были хороши в своей работе, у всех присутствовало чёткое осознание справедливости, смешанное с отвагой, чтобы поступить правильно, - но мало кто из Гриффиндорцев любил бумажную работу. Римус схватился за эту возможность, и пока что она приносила ему только пользу.