- О, ха ха ха, - ответил Грант, залез к Римусу на кровать и сел ему на бёдра. Они оба были такими тощими, что с лёгкостью умещались на узкой койке. - Очень смешно, умник. Ладно, не рассказывай.
Он наклонился вперёд и поцеловал Римуса.
Римус распахнул глаза, замерев на секунду.
- Всё нормально, - успокоил его Грант, погладив по щеке. - Все на улице, я проверил.
Римус поцеловал его в ответ.
У него получилось довольно странное лето, но одно из самых приятных за всю жизнь Римуса. Впервые ему не было одиноко; он не отсчитывал дни до первого сентября.
В самом начале они с Грантом подружились за счёт их общей любви к Дэвиду Боуи, Ти-Рексу и Нилу Йонгу - даже к Deep Purple, по которым сходил с ума Грант, и которые наверняка бы понравились Сириусу. Они оба ненавидели футбол - и других парней - так что они вдвоём шлялись по городу или сидели за большими пустыми домами-вагонами и курили краденные сигареты.
Однажды в середине июля они сидели там на горячей щебёнке, кидали камни и обсуждали лучшие качества группы Electric Warrior, когда внезапно рука Гранта оказалась на его колене, а затем на его поясе, притягивая его ближе.
- Что ты…?!
- Всё нормально, - отчаянно прошептал Грант и прислонился лбом к горячему лбу Римуса. - Никто не узнает, - на вкус он был как сигареты и солнечные ожоги.
После этого каждый раз, когда они оставались наедине, они целовались.
Это было своего рода сюрпризом, но не то чтобы. Римус быстро осознал, что он всегда этого хотел - этого или чего-то подобного. Будто туман вдруг рассеялся. Учитывая все обстоятельства, он был благодарен Гранту, что тот сделал первый шаг.
То, что происходило между ними, нельзя было назвать романтичным или нежным. Больше чем-то необходимым. Римус знал, что он должен был зайти так далеко, как только сможет, чтобы узнать все острые углы и строгие рамки всего этого. Он прощупывал свои собственные желания и использовал Гранта в качестве компаса.
Его полное имя было Грант Чепмен. Ему только исполнилось шестнадцать, и он жил в приюте с мая, хотя это был далеко не первый его приют. Оба родителя Гранта были живы, и у него даже были дальние родственники - дедушки, бабушки, тёти, дяди и даже взрослые двоюродные братья и сёстры. Но никто из них, похоже, не хотел оставлять его у себя надолго.
- Слишком много забот, - дерзко ухмылялся Грант. - Все в конце концов от меня устают.
Как и большинство парней в приюте, он плохо учился в школе и пару раз попадал в неприятности с полицией по мелким правонарушениям. Хотя официально его никогда не арестовывали. Он не был жестоким, но у него был длинный язык, и он умел постоять за себя. Но в его теле не было ни одной устрашающей косточки, он был хорошим с ног до головы.
У него была невероятная улыбка; она освещала всё его лицо и моментально располагала тебя к нему. Один из его клыков немного шатался, и это было безумно очаровательно. Римус не мог понять, почему никто не хотел оставить его себе. Иногда он был немного придурковатым, вёл себя как ребёнок, но это было не страшно - Римус знал, что большинство времени он мог быть слишком серьёзным. Что-то в весёлой беспечной манере Гранта делало Римуса более уверенным - более спокойным. И он так сильно нравился Гранту. По-настоящему нравился.
- Ты самый смешной парень, которого я знаю, - смеялся Грант, когда Римус даже не говорил ничего такого смешного. - И заметь, я раньше никогда не подцеплял никого из частной школы.
- Я такой же, как ты, - ответил Римус. - Гопник из приюта.
- Завали, - Грант игриво его пихнул. - Ты бывал в хороших местах, по тебе видно.
Римус не мог на это ответить, но это заставило его улыбнуться. Грант часто заставлял его улыбаться.
И кроме всего этого Грант очень, очень хорошо умел целоваться. Ну, по крайней мере, Римус думал, что это так, учитывая, что Грант был единственным, кого он целовал. В самый первый раз он почувствовал бешеный трепет и подумал: так ВОТ о чём вся эта шумиха!
Он мог целовать Гранта целый день, даже не делая пауз, чтобы набрать воздуха. Иногда он автоматически шевелил губами во сне, и ему было жарко от того, что Гранта не было рядом. Раньше Римус боялся, что целоваться - это страшно и неловко, но… с Грантом это было легко, как и со многими другими вещами. С ним было классно с самого начала; никакой суеты, никаких вопросов.
- Если ты здесь только до конца лета, то мы должны взять от него всё, а? - с озорством говорил он. - Не переживай, я не собираюсь делать тебе предложение, хоть ты и очаровашка.
- Очаровашка! - хмурился Римус.
- Очаровашка, - подмигивал Грант. - И слишком хорош для меня, чёрт возьми.
Римус ненавидел подобные разговоры и затыкал его очередным поцелуем.
Естественно, почти всё время им приходилось прятаться. От других парней и от работников приюта. Римус даже боялся представить, что случится, если их поймают - их точно разлучат, и это ещё если их не забьют до смерти. Рассказала бы Надзирательница Дамблдору? Они могут исключить из школы за то, что ты… ну, за то, что ты целуешь других парней? К счастью, у Гранта был опыт в тайных операциях, и они никогда не попадали в ситуации, где их хоть близко могли поймать.
- Сколько раз ты занимался подобным? - однажды набрался храбрости спросить Римус. Они сидели за какими-то старыми сараями на территории местной средней школы.
- Пару раз, - пожал плечами Грант. - Не слишком много. А ты?
- Никогда! - в шоке ответил Римус. - Я даже не…
- О бедняга, - легко засмеялся Грант и взъерошил кудряшки Римуса. - Ты не знал.
Римус покачал головой, его уши загорелись. Грант цокнул языком.
- Никогда не засматривался на другого парня слишком надолго? У тебя никогда не было этого чувства к какому-нибудь актёру или учителю?
- …О боже, - ужаснулся Римус, когда воспоминания о Фероксе затопили его сознание. Грант снова засмеялся.
- А я думал, вы там все такие, ребятки из частной школы.
Римус лишь снова покачал головой в неверии, задумавшись, было ли ещё что-нибудь, чего он не знал о себе.
С приближением сентября Римус понял, что он пытается игнорировать это. Он чувствовал себя виноватым за то, что не переживал из-за войны всё лето, что отвлёкся на свои эгоистичные потребности, особенно в такое время. Но в то же время ему казалось, что ему больше никогда может не представиться такая возможность.
Остальные мародёры слали ему письма, как и все предыдущие годы - Римус послушно писал ответы, не желая их волновать. Он абсолютно ничего не говорил о Гранте. Он не знал, что сказать, уверенный, что если его ручка прикоснётся к бумаге, то он расскажет абсолютно всё, и они больше никогда с ним не заговорят. Или хуже; они попытаются понять его и никогда больше не смогут встретиться с ним взглядом.
Это было с одной стороны. А с другой стороны, Римусу просто нравилось держать всё в секрете. Мародёрам не обязательно было знать о нём всё, и ему можно было заводить других друзей, разве нет?
========== Пятый год: Серебро ==========
Hey, hey mama said the way you move -
Gon’ make you sweat, gon’ make you groove.
Ah ah child way ya shake that thing -
Gon’ make you burn, gon’ make you sting.
Hey, hey baby when you walk that way -
Watch your honey drip, I can’t keep away…
Эй эй девчонка сказала: ты так двигаешься -
С тебя пот градом будет лить, доведу тебя до экстаза.
А а, милая, как же ты ею трясёшь -
Заставлю тебя гореть, тело будет ныть от боли.
Эй эй, детка, когда ты так дефилируешь -
Смотреть на тебя - сказка, я не могу оторваться…
Понедельник, 1-ое сентября, 1975 год.
Римус неловко поёжился в ожидании подходящего момента, чтобы побежать в разделительную перегородку. Он был рад, что в этом году Надзирательница не поехала вместе с ним. Рад, что у него было время в одиночестве, чтобы подготовиться. Грант хотел поехать с ним, но Надзирательница не разрешила, да и не стала бы платить за транспорт в любом случае.
