— Блядские Провидцы ничего не могут с собой поделать, — пробормотал он им. — Давайте, мы ищем шар с моим именем и именем Драко, может быть, и Люциуса.

Паркинсон усмехнулась, когда подошла к полке.

— Только посмотрите на них все — они хуже, чем Ежедневный пророк. Можно было подумать, что им не о чем поговорить получше — я не знаю, о погоде, например, — она ​​продолжала ворчать, ища ярлыки, и Гарри невольно ухмыльнулся. Он был полностью согласен с ней.

— Никто не трогает сами сферы, — напомнил он им. Паркинсон приподняла бровь, но, к счастью, подчинилась, настороженно разглядывая пыльные сферы.

Им потребовалось несколько минут, но в конце концов Гарри услышал хриплый голос Тимси.

— Тимси нашел пророчество.

— Спасибо, Тимси, — сказал Гарри, присев на нижнюю полку и читая бирку, на которую он указывал.

Невыразимцу

Д. Л. Малфой и Г. Дж. Поттер

Л. А. Малфой?

Гарри нахмурился, посмотрев на него, на причину их неприятностей, и схватил его с полки, нахмурившись и разглядывая его на ладони…

«По-настоящему узная Спасителя, тот, кто откажется от своего имени, поднимется выше тех, кто был до него, забрав то, что его отец никогда не брал, и сделав Голос Спасителя, наконец, ненужным.»

Гарри ахнул, когда напряженный, монотонный детский голос эхом разнесся по его черепу, но когда все закончилось, он крепко сжал сферу в кулаке. Что за чушь. Он уже выучил его наизусть, нет нужды его сохранять. Он повернулся к своим товарищам.

— Готовы? — спросил Гарри, и все они в замешательстве нахмурились, но кивнули. Гарри поднял руку и со всем сдерживаемым гневом и нетерпением швырнул сферу об пол. Она яростно раскололась, высвободив внутренний голос, крошечная призрачная фигурка поднялась из осколков и растворилась, как туман.

«По-настоящему узная Спасителя, тот, кто откажется от своего имени, поднимется выше тех, кто был до него, забрав то, что его отец никогда не брал, и сделав Голос Спасителя, наконец, ненужным.»

А потом наступила полная тишина. На лицах остальных была смесь шока и замешательства, они уставились на стеклянный беспорядок на земле. Гарри скрестил руки на груди, все еще хмурясь и качая головой.

— Ты, должно быть, издеваешься, — сказала Паркинсон, нарушая тишину. — Это был ребенок — оно могло означать кого угодно…

— Люциус никогда не умел ставить разум выше гордости, — проворчал Рон. Гарри повернулся к Кингсли.

— Я собираюсь разнести это место на части, — предупредил Гарри.

— Сделай мне одолжение, — вздохнул Кингсли, оглядываясь и напряженно размышляя. — Если они так использовали свою свободу, то я с удовольствием посмотрю, как это место сгорит.

***

Офис главного аврора был последним местом, где Гарри хотел быть в данный момент, и Рон практически затащил его туда. Этот его стратегический глава настаивал на том, чтобы они взяли собой подкрепление, составили план, выяснили, где именно Драко и с кем, прежде чем они перевернут всю страну в поисках его.

Гарри ненавидел каждую секунду, когда Драко оставался в опасности. Он не мог расслабиться, его руки постоянно ерзали, перебирая палочку, его ноги постоянно двигались. Страх и сожаление тащили его вниз, как отлив. Все, что он хотел все эти годы, — это обезопасить Драко, обеспечить его шансы на успех, защитить его жизнь от отца — и теперь он снова оказался в опасности, снова попал в ловушку своего отца, благодаря легкомыслию Гарри.

Но Рон был прав: он мог быть где угодно. Семья Малфоев владела множеством земель в Англии и Франции. Люциус мог использовать какое-то секретное укрытие Невыразимцев. В зависимости от того, как долго он был вне Азкабана, у него могло быть время найти еще больше укрытий, может быть, даже старые убежища Пожирателей Смерти…

— Я сомневаюсь, что он уехал из Англии, — сказал Рон комнате, когда писал на доске нелепое пророчество. — Его центр власти был и, по-видимому, находится в Волшебной Британии, он не откажется от него, даже чтобы кого-то спрятать. Малфои жили в Англии веками, и родословная — основа его эго.

В большом офисе теперь находилось еще несколько авроров, которым Рон доверял больше всего: самые молодые, которые еще не были полностью аврорами во время краткого заключения Драко. Рон был почти уверен, что отсеял всю порчу, которую видел в свое время младшим аврором, но ни он, ни Гарри не хотели рисковать этим прямо сейчас.

Каждый аврор в комнате выглядел мрачным и настороженным при мысли о том, что Люциус Малфой освободится из тюрьмы и получил помощь из Министерства. Они, возможно, еще не полностью были согласны с Гарри в том, что Драко невиновен, но все были согласны с тем, что Люциус был тем еще кадром.

— Малфой… Драко… был твоим Целителем? Целителем-легилиментом? — заговорила Сьюзен Боунс, повернувшись к Гарри и сняв мантию аврора. Гарри кивнул ей.

— И ты уверен, что это не его рук дело — что он не объединился со своим отцом или кем-то еще, чтобы добраться до тебя? — Аврор Харрисон вмешался из-за угла с выражением сомнения на лице. Губа Гарри скривилась, и его рука дернулась за палочкой, но Рон заговорил раньше, чем он.

— Мы уверены, Харрисон, и если ты или кто-то еще будет сомневаться в нас, то можете уйти прямо сейчас. У нас нет времени обсуждать это, и у меня нет терпения бороться с предрассудками, когда жизни в опасности.

Рон впился взглядом в каждого человека в комнате, пока они не кивнули или не отвернулись. Он снова повернулся к доске.

— Это пророчество, очевидно, могло быть предназначено для кого угодно, но Люциус, по всей видимости, решил, что оно относится к Драко. Его гордость не позволит его сыну стать более могущественным, чем он — в его собственном представлении об успехе или подъеме выше, а его жадность не позволит такой власти пройти мимо него. — Рон вытащил из кармана небольшой сложенный листок и протянул Гарри, чтобы тот передал его по комнате. Грудь Гарри сжалась при виде безумного почерка Драко.

— Драко не мог сообщить больше этого из-за магических уз, наложенных на него Лицензиатами, — коллективно ахнула половина комнаты, вероятно, чистокровная половина, — которые мы только что разорвали. Но как видите, он написал ‘я’ и ‘оружие’. Если Люциус считает, что истинное знание Спасителя — это то, что Драко использовал бы, чтобы возвыситься над ним, он счел бы это своего рода оружием и сделал бы все, что в его силах, чтобы заполучить его. Поэтому Люциус наложил на Гарри сложное проклятие разума, заставив его скрывать свой голос в подсознании, что может исправить только Целитель-легилимент — Драко — единственный Целитель-легилимент в Англии, очевидно, что он использует Легилименцию в своей работе… Вы видите, к чему все идет.

Челюсти других авроров медленно опускались.

— Наша самая большая проблема в том, что Люциус, вероятно, пользуется помощью Невыразимцев, которые всегда были анонимными и чрезвычайно скрытными. Судя по всему, они полагали, что мы посчитаем их сборищем параноидальных болванов, чтобы действовать без подозрений. Никто, даже министр, не знает, чем они занимаются или к чему имеют доступ. Но теперь, когда я думаю об этом, мне, Гарри и еще нескольким подросткам было слишком легко проникнуть в Министерство и в Отдел Тайн еще в 96-м. Люциус устроил нам ловушку, и без помощи Невыразимцев он не смог бы это сделать. Вы знаете, насколько здесь строгие меры безопасности.

Гарри не хотел снова говорить об этой ночи, поэтому он быстро вмешался, чтобы вернуть их в настоящее.

— Тимси, ты сказал, что смог найти меня, следуя за моей магической подписью, — начал Гарри. — Ты можешь сделать то же самое с Драко?

Тимси побежденно посмотрел вниз. Он стоял в углу комнаты рядом с защищающейся Панси Паркинсон.

— Тимси пытается, но магия мастера Драко тихая, тонкая, не такая громкая, как у Гарри Поттера. Тимси не может найти его так, как Гарри Поттера.

Гарри нахмурился — эта последняя, ​​несколько загадочная фраза напомнила ему Добби. Что-то за этим было спрятано.