Драко развернул Ежедневный пророк, взглянул на заголовки, прежде чем отбросить его в сторону — что-то невероятно скучное о том, что некоторые члены Визенгамота уходят на пенсию и ищут себе преемников. Он взял небольшой сверток, перевязанный бечевкой и проштампованный логотипом «Качественные товары для квиддича», и улыбнулся. Он ожидал, что этот заказ потребует какое-то время.

Когда он встал, чтобы уложить свою последнюю покупку в сарай, он услышал мужской голос, назвавший его имя из камина, и тихо застонал от раздражения. Он поправил пояс халата и застегнул верхние пуговицы пижамной рубашки по пути в гостиную.

— Шеклболт, — вздохнул Драко, глядя на парящее в огне лицо министра, присевшего перед решеткой. — Что я могу сделать для тебя?

— Целитель Малфой, — поздоровался он своим низким ровным голосом. — Могу я пройти?

Драко попытался не закатить глаза. На нем все еще были пушистые тапочки, но он не мог сказать нет. Он полностью встал, давая человеку понять, что разрешает. Он подумал, как хорошо, что министр магии, сам Кингсли Шеклболт, сначала потрудился спросить разрешения, когда узнал, что Драко предоставил ему полный доступ к своей каминной сети.

Драко сделал это после достаточно долгой их переписки, пока учился и впоследствии подал заявку на получение лицензии целителя — было ужасно неудобно нормально переписываться с министром, и ему требовалось участие министра, чтобы получить одобрение своей лицензии, учитывая его происхождение. Шеклболт лично присматривал за ним после суда, поэтому с тех пор они общались и встречались каждые несколько месяцев. Драко посчитал это странным, но он знал, что не стоит сомневаться. Он полагал, что, если он сможет проявить себя перед министром магии, любимым лидером Волшебной Британии, это поможет облегчить его карьеру и его возвращение в Англию. На самом деле это не так — он все еще ощущал угрозу, когда выходил на улицу один, и лицензиаты в Министерстве по-прежнему требовали, чтобы он был связан магией, даже с одобрением Шеклболта. Но, по крайней мере, за Драко не следил ни один аврор, взламывающий его дверь при каждом проявлением активности нео-Пожирателей смерти. Возможно, он обязан этим Шеклболту. Скорее всего, многие авроры изъявляли желание совершить собственное правосудие над Малфоем, но Уизли и Гарри, вероятно, не допустили бы этого без достаточных на то причин, так как они были приверженцами этой особой гриффиндорской справедливости. Уизли, скорее всего, сам отсеял коррумпированных авроров, когда пришел к власти. Он определенно все это видел, когда вскарабкивался по карьерной лестнице.

Пламя вспыхнуло зеленым, и Шеклболт вышел, стряхивая несуществующую сажу со своей темно-фиолетовой мантии.

— Целитель, — снова поприветствовал он.

— Министр, — кивнул Драко, потому что, по всей видимости, они вернулись к титулам, а не к именам. Он жестом пригласил Шеклболта присесть на диван и сел напротив него, внезапно вспомнив, как в последний раз он развлекал служащего Министерства в пижаме и тапочках Ворчуна. Неужели это войдет у него в привычку? Вызов раньше девяти утра — это министерский обычай, которого он теперь должен был ожидать?

— Чем обязан удовольствием? — спросил Драко, скрестив одну ногу с другой. Он понял, что все еще в очках для чтения — он снял их с лица и сунул в карман халата.

Шеклболт сложил руки на коленях и серьезно посмотрел на Драко.

— Я знаю, что ты работаешь с Гарри, — заявил он.

Драко не позволил выразить свои эмоции на лице — конечно, Министр проверял, не причиняет ли Драко вред их Золотому Мальчику. Он должен был знать.

— Работаю я или нет, ты же знаешь, я не могу это обсуждать, — сказал Драко, сузив глаза.

Шеклболт закрыл глаза и вздохнул.

— И поэтому я знаю, что это правда, потому что, если бы ты этого не делал, ты был бы гораздо больше удивлен и смог бы это отрицать. Я только хотел это подтвердить. Если ты действительно работаешь с ним, это значит, что он выбыл из строя как минимум на шесть недель, а я не могу ждать так долго, — объяснил Шеклболт.

Драко уставился на него.

— Тогда это будет очень односторонний разговор. Но мне любопытно, знает ли — человек, о котором ты говоришь, — что ты здесь обсуждаешь его, — напрягся Драко, чувствуя неуверенный предупреждающий знак в животе. Пока что это не было болезненно, но могло стать, если Драко еще что-нибудь скажет о Гарри или его состоянии.

— Он не знает. Не это, — пробормотал Шеклболт, глядя в сторону, и его глаза слегка расширились, как будто он не собирался говорить это вслух.

— Не это? — повторил Драко, хмурясь в смятении.

— Я имею в виду только то, что он знает, что мы знаем друг друга, что мы общаемся. Он не знает, что я здесь, чтобы пообщаться об… этом.

— Он знает, что мы общаемся, — повторил Драко снова, потому что что?

Шеклболт теперь выглядел немного смущенным, что было очень странно для него, министра магии, в гостиной бывшего Пожирателя Смерти, в то время как бывший Пожиратель Смерти был одет в пушистые тапочки Оскара Ворчуна. Как Драко каким-то образом одержал верх?

— Да, ладно, — начал Шеклболт, снова отводя взгляд от Драко. — Он был тем, кто просил меня присматривать за тобой, в первую очередь, после твоего суда. Значит, он знает, что мы знакомы.

Драко не смог сдержать своего шока. Это определенно объясняло удивительный интерес Шеклболта к нему все эти годы, но по какой-то причине он не чувствовал себя от этого хорошо.

— Я не имею в виду следить за тобой, чтобы убедиться, что ты не делаешь ничего противозаконного или гнусного, — пояснил Шеклболт, очевидно преодолевая дискомфорт от этого признания. — Он… он волновался, что Волшебная Британия и Министерство попытаются задержать тебя из-за твоей истории, из-за их горя и гнева. Он сказал, что хочет убедиться, что у тебя есть второй шанс, которого ты заслуживаешь, и что он свидетельствовал в твою пользу не зря.

Драко закрыл глаза и медленно покачал головой. Это было уже слишком. Гарри Поттер волновался за него? В семнадцать лет? Всего через несколько недель после победы над Волдемортом? Это было совершенно невозможно. Может, Шеклболт пытался таким образом вытащить из него информацию о проклятии Гарри. В конце концов, он был политиком.

— Я тебе не верю, — наконец сказал Драко, потому что больше ничего не мог сказать.

Шеклболт пожал плечами — еще один шокирующе неформальный жест для министра.

— Дело твое, — сказал он. — В любом случае, я сомневаюсь, что он когда-либо хотел, чтобы ты об этом знал.

— Ты же знаешь, я не храню секретов от своих… — боль резко ударила его в живот. Он схватился за живот, тяжело дыша. Он впился взглядом в министра, который знал все тонкости работы Драко, подписал согласие на его магические узы и все равно обсуждал с ним пациента.

Шеклболт только озабоченно поджал губы. Драко не знал, это из-за него или из-за того, что Гарри может сделать, если он узнает то, что Драко знает.

— Мне нужно как можно скорее вернуть Гарри работоспособность, — машинально сказал Шеклболт, и Драко закатил глаза. — Из-за внезапного ухода Вэнса и Элдриджа из Визенгамота путь расчищен для некоторых довольно сомнительных многообещающих политиков — типа Амбридж, как ты понимаешь — и мне нужно, чтобы Гарри начал публично поддерживать правильных кандидатов, чтобы гарантировать баланс Визенгамота.

Драко пристально посмотрел на него, надеясь, что Шеклболт почувствовал неодобрение в его взгляде, поскольку он не хотел рисковать говорить еще хоть слово в этом разговоре. Министр снова полагался на блядского Избранного, чтобы спасти положение. Кто-нибудь хоть раз сделал хоть что-то без помощи Спасителя?

Понимая, что Драко больше не будет участвовать в обсуждении и не раскроет никаких подробностей о состоянии Гарри, Шеклболт закончил разговор, похлопав себя по коленям и встав во весь свой, немаловажный рост.

Драко тоже встал, все еще тихонько обнимая себя за торс.

— Спасибо за уделенное время, Целитель Малфой, — кивнул Шеклболт. Драко кивнул в ответ.