Эшли: Ну не покорила, но я расписала на полторы страницы своё мнение. Бека сказала, что вроде всё хорошо и ждёт меня в следующий раз.

Я: И что же ты написала?

Эшли: Какая разница? У каждого своя точка зрения. Вот и напиши о своей…

Я: Моё мнение заключается в одной фразе. «Отстаньте от меня»

Эшли: Понимаю…

По сути, диалог закончился, но почему-то мозг упрямо захотел продолжить. Я покрутил большими пальцами между собой, пока раздумывал, о чём ещё мы могли бы поговорить. В голову ничего не приходило, казалось, мы совершенно разные, диаметрально противоположные личности. Но вот руки сами потянулись к клавиатуре, и очередное сообщение уже понеслось к отправителю.

Я: Тебе идёт образ с последней фотографии.

Минута, две, три. В ответ тишина. Сидит онлайн и не читает. Может, занята, а я отвлекаю. И только собрался заблокировать телефон, как от неё пришёл ответ.

Эшли: И чем же он лучше?

Я: Немного дерзости тебе не помешает, как мне кажется. Взгляд у тебя уверенный, но такое чувство, будто одеждой сама себе создаёшь преграду.

Эшли: Может быть…

В комнату постучалась мама. Я отложил телефон в сторону и разрешил ей войти. Передо мной показалась блондинка с властным взглядом ярко-голубых глаз, которые, кстати, по-детски счастливо улыбались. На секунду подумал, что она пьяная, но нет. Мать трезва, как стёклышко. Я осмотрел внешний вид женщины: её любимые классические чёрные брюки и розовая лёгкая блузка из шёлка. Она оперлась о стену левым плечом, глубоко вздохнула и посмотрела на меня уже другим взглядом. В нём можно было увидеть какое-то отчаяние, которое она пыталась тщательно скрыть. Я встал и подошёл к ней. Теперь мы были на одном уровне. Рост у нас уже около двух лет одинаковый: я буквально на сантиметр не дорос до её ста семидесяти четырёх. Мама раскрыла руки в ожидании объятий, я не выдержал:

– Ты же не пьяна, откуда столько нежности?

– Нейтон, сынок, прости меня… – женщина громко выдохнула и опустила глаза в пол, – я давно потеряла тебя. У других людей получается совмещать работу и семью. Но они и не матери-одиночки.

– Не знаю, что у тебя произошло, но это точно не что-то хорошее…

– Нейтон, пожалуйста, никогда не становись мной или своим отцом. Ты знаешь… – мама подняла глаза, но смотрела куда-то позади меня, – всё, что сегодня есть у меня, это всё ради тебя и для тебя. Когда твой отец нас бросил, я…

– Не надо заводить вновь эту пластинку, – я поднял вверх указательный палец в попытке остановить этот ужасный разговор, – ты это уже говорила. У меня нет никакого желания обсуждать ваши ошибки. Пожалуйста, оставь меня.

– Нейтон…

– Если ты сейчас не уйдёшь, уйду я. А ты знаешь, что ухожу я так, что найдешь ты меня через пару дней синим в каком-то участке. Давай не будем. Спокойной ночи. – я холодно поцеловал маму в щёку и закрыл за ней дверь.

Ненавижу, когда Джули Эванс начинает жалеть меня, себя и всю нашу жизнь. Ненавижу, когда она возвращается в те времена, когда мы еле выживали. Ненавижу, когда она смотрит на меня этим взглядом, полным сочувствия, жалости и разочарования.

Заниматься заданием психолога вмиг перехотелось. Я взял телефон в руки и лёг на кровать. Собирался перед сном послушать музыку, но как оказалось, мне пару минут назад пришло сообщение.

Эшли: У меня был дерьмовый вечер. Ты его добил своим замечанием.

Я: Я тебя обидел?

Эшли: Нет. Ты сказал правду, которую я боялась озвучить.

Я: Не хочешь забыться? Могу помочь.

Эшли: Я не курю, и тебе не советую.

Я: Я другой способ знаю.

Эшли: Нужно куда-то идти или это что-то типа медитации?

Я: Нужно будет идти. Могу заехать даже.

Эшли: Нет, спасибо. Обойдусь.

Я: Ок.

Сам не понял, для чего решил пригласить эту девчонку куда-то. Вряд ли бы я отвёз её в своё любимое место. Эта девушка странно действует на меня. Никогда так не интересовался ни одним человеком: обычно мне плевать на людей и их проблемы. Мне даже сейчас всё равно, кто ещё был на вечеринке Николь, но здесь другой случай. Когда мы с Эшли пересеклись взглядами в кабинете Ребекки, мне показалось, будто эта девушка понимает меня, будто она также одинока. Но как только я зашёл в её Facebook, убедился в том, что она общительная и энергичная. Я плюнул на то, что мне показалось там, в кабинете психолога. Но сейчас, перечитав ещё раз наш диалог, я удостоверился, что она одинока. Даже, возможно, больше, чем я.

Нейтон

Жутко холодно. На улице сильный мороз, я впервые рад, что послушал Дани, когда тот предложил поставить отопление в гараже. Поэтому я уже минут десять стою рядом с горячей трубой, пытаясь отойти от уличной температуры: уж лучше я заплачу за тепло, чем буду мерзнуть тут каждые выходные.

Гараж принадлежит Вуду, а точнее его дяде, который пропил свою машину. Помещение пустовало несколько месяцев, пока однажды Вуд не предложил посидеть здесь и поиграть в карты. С тех пор мы регулярно зависаем в гараже. Мы обустроили это место так, как нам хотелось: кирпичные стены разрисовали разными граффити, поставили стол, стулья, притащили даже один удобный диван. В какой-то момент карты начали надоедать, и я предложил старенький телевизор из дома. Парни сначала отказывались и пытались заплатить, но я понимал, что могу себе позволить такие игрушки, когда им нужно для приобретения такой роскоши работать несколько месяцев.

– Как там дела с психологом? – спросил, делающий кофе, Тейт.

Завтра мне нужно принести Ребекке грёбаное эссе, которое так и не смог написать. Но, честно говоря, и не стану этого делать, я отказался от этой идеи в тот же вечер, когда Эшли сказала, что выразила свою точку зрения. Приду завтра к Ребекке и скажу, что нет у меня никакого мнения на этот счёт.

– Всё потрясающе, – вложил в это предложение всю желчь, что была во мне, – благодаря вам хожу два раза в неделю на промывание мозгов.

– Ну кто виноват, что ты ещё ученик школы, – громко засмеялся Тейт, делая глоток из чашки в руках.

Вуд, Тейт и Дани – мои самые близкие друзья. Познакомился с ними пару лет назад на одной из вечеринок. В нашу первую встречу эти три дуралея облили какого-то нарывающегося парня соком из стакана и назвали вечеринку дерьмовой. Когда они вышли на улицу под осуждающие взгляды, я тихо поплёлся за ними. Как сейчас помню, Вуд предложил мне закурить, чтобы забыть этот ужасный вечер, тогда я впервые попробовал наркотик. Я не знаю, что это было, но мне настолько не понравилось, что я больше ни разу не брал в рот эту дрянь.

Парни сразу приняли меня в свою компанию: их не смущала ни разница между нами в два года, ни разное материальное положение. Нас объединяла любовь к свободе, лёгкость в общении и желание жить в удовольствие.

– Если бы не вы, меня бы даже не было на дне рождении Николь. Чья она была знакомая вообще? – я отошёл от греющей помещение батареи и присел за стол, где Вуд и Дани уже играли в карты на желание.

– Ничья, – подключился до этого молчавший Дани, – об этой вечеринке слышали все. Грех было не пойти. Зато отдохнул. Кстати как она?

– Кто? – конечно, понял о ком речь, но я – не любитель говорить о своих любовных похождениях.

– Рика. Так кажется звали ту рыжеволосую бестию, с которой ты упорхнул наверх до конца вечера, – Тейт подошёл к столу, чтобы оценить положение игроков.

– Хорошая девчонка.

– Нейт, мы жаждем подробностей. Они у тебя всегда все хорошие.

– Вуд, скажи им, чтоб отвалили, – буркнул я.

– А я согласен с ними. Каждый раз, как мы тебя с кем-то замечаем, ты утаиваешь всё самое интересное.

– Спасибо за поддержку… Следующую партию я в теме.

– Тогда моё желание будет узнать подробности ночи с Рикой, – Тейт, усмехнувшись, поставил уже пустую чашку на стол.

– У меня появился мощный стимул для выигрыша.