«Я думал, ты танцуешь лучше!» - восклицает Зеницу.

«Я еще учусь!»

«Ну да, конечно!»

Несмотря на безумные па, которые они вытворяют, в движениях Зеницу видна скрытая грация, которая говорит о том, что танцы он любит не меньше цветов. В конце концов, обессиленные, они могут только медленно ходить по кругу, держась за руки. Зеницу широко улыбается Танджиро, его полуприкрытые глаза светятся от восторга и возбужденно блестят. Щеки Танджиро краснеют. Его кожу как будто покалывают сотни иголок, и он уже не может себя сдерживать, желая большего контакта.

Он резко тянет руки на себя, и от неожиданности его танцевальный партнер падает на него. Зеницу смеется, уютно прижимаясь к груди друга, и они начинают мягко покачиваться. Не контролируя себя, Танджиро обнимает его за талию, чтобы стать еще ближе.

Некоторое время они танцуют так, переводя дыхание. И тут это происходит. Блондин поднимает голову, чтобы улыбнуться Танджиро, пытаясь что-то пробормотать. Танджиро заправляет прядь светлых волос за ухо Зеницу, поглаживает его большим пальцем по нежной щеке. Они оба почти не могут дышать. «Так близко, - думает Танджиро, - так хорошо». Он жаждет почувствовать, насколько мягкими будут губы Зеницу. Он задается вопросом, есть ли у них легкий вкус персика. Еще немного, и он сможет это узнать. Их губы так близки к соприкосновению.

Но ничего не происходит.

Зеницу кладет руки на грудь Танджиро и отталкивает, увеличивая расстояние между ними.

«Не надо».

«Зен..»

«Нет, не хочу, это больно. Мы оба прекрасно понимаем, что чувствуем друг к другу, - его голос срывается, - Но мы не можем».

Руки Танджиро сжимаются в кулаки, его сердце замирает.«Я знаю», - тихо произносит он.

«Танджиро … ты женишься».

Как только эти слова слетают с губ Зеницу, к горлу Танджиро подкатывает ком, и его охватывает глубочайшее чувство вины. Он отворачивается. Ему слишком стыдно смотреть в глаза любимому человеку, когда он повторно произносит: «Я знаю».

Зеницу улыбается, но его улыбка состоит из одной только боли. «Ты женишься на Канао, а кто я такой, чтобы вмешиваться».

Помолвка Танджиро с Канао произошла не так давно. Ценой триумфальной победы над Музаном стала неизбежная смерть носителей метки. Полученные знаки выполнили свое предназначение, предав своим владельцам сил сразиться и уничтожить главного демона. Однако они заплатят за это, умерев молодыми. Никто из людей, получивших метку истребителей демонов, не дожил и до двадцати пяти лет. Их боевые товарищи, друзья уже ушли, и скоро неминуемо придет очередь Танджиро. Но он обязан передать Танец Бога Огня следующему поколению, своему сыну или дочери. И Канао Цуюри вызвалась помочь ему. Танджиро и Канао заключили договор: им нужно пожениться и оставить после себя наследника.

Но как же тяжело выполнить свой долг, когда в его жизни есть еще и Зеницу? Невозможность любить его убивает Танджиро.

«Не страшно, я все понимаю, ты обязан это сделать», - раздается тихий голос с оттенком тоски.

Танджиро слышит за своей спиной легкие шаги Зеницу, тонкие руки неожиданно обвивают его сзади за талию. Губы Танджиро приоткрылись, а единственный здоровый глаз расширился.

«Это мешает. Иногда я даже не могу дышать, когда нахожусь рядом с тобой, поэтому я стараюсь не думать о том, что чувствую, но моя любовь к тебе никогда не пройдет», - шепчет Зеницу, прижавшись к его спине. Танджиро чувствует сырость слез друга через одежду. «Даже когда ты полюбишь Канао и однажды забудешь обо мне», - продолжает блондин.

Танджиро разворачивается, кладет свои сильные руки на плечи плачущего друга, его глаза тоже слезятся от отчаяния: «Это неправда. Никогда не говори так. Ты настолько не уверен во мне?»

«Нет», - тихо говорит Зеницу.

«Даже когда я женюсь на ней, мои чувства к тебе не изменятся».

Зеницу качает головой: «Ты не можешь видеть будущее. У вас родятся дети, и уже одно это изменит все. Вы станете семьей и все время будете посвящать друг другу и своим малышам. Для меня нет места в твоей судьбе». Блондин стонет, и его лоб падает на грудь Танджиро. «Я чувствую себя таким эгоистом. От меня никакого толку. Я слабый, бесполезный, умею только плакать, ныть и жалеть себя».

«Ты имеешь право быть эгоистом. Но не называй себя слабым и бесполезным. Ты не представляешь, как сильно я восхищаюсь тобой. Я бы не задумываясь доверил тебе свою жизнь. Я люблю в тебе все - и плохое и хорошее, потому что это все ты», - Танджиро чувствует, что ему становится легче, когда между ним и другом больше не остается тайн.

«Ты говоришь это только для того, чтобы меня подбодрить», - сварливо бурчит Зеницу.

«Возможно. Сработало?»

Зеницу усмехается и легонько бьет Танджиро в лоб. Но улыбка тут же сходит с его лица, уступая место выражению боли, а глаза наполняются слезами.

«Я всеми силами пытался игнорировать то, что чувствую. И у меня это хорошо получалось. Но ты все усложняешь, твердолобый Танджиро. Всю эту миссию ты превратил для меня в сплошное испытание. Я только и делал, что страдал. А когда ты подходил ближе, мое сердце разбивалось на части, и я чувствовал, как будто … »

«Как будто тебя что-то разрывает изнутри?» - улыбаясь, перебивает Танджиро.

«Да».

«Похоже, мы взорвались бы вместе».

Они до сих пор держатся друг за друга, никто из них не готов первым выйти из этого сладкого кокона. И хотя тяжесть еще не отпустила грудь Танджиро, он чувствует себя счастливым, прижимая Зеницу к себе, ему тепло и уютно в этих объятиях. Он многое бы отдал, чтобы оставаться в них как можно дольше.

«Знаешь, если бы я не был старшим сыном, я не смог бы сдержаться и не соблазниться тобой», - говорит Танджиро, его губы слегка касаются мягкой шеи Зеницу, вдыхая уже еле ощутимый запах мыла.

«Что, черт возьми, это значит? Звучит как-то извращенно! Ты испортил такой момент!» - c возмущением отталкивает друга блондин, но Танджиро с облегчением видит, что он улыбается.

«Я… Ой! Зеницу, прекрати щипаться!»

Танджиро предлагает уже наконец-то лечь спать: их ожидает подъём на рассвете, долгая дорога в Штаб и доклад об успешно завершенной миссии Мастеру Убуяшики. Им предстоит путь туда, где запрещено будет говорить об этой ночи, где нельзя будет сократить расстояние между ними, чтобы не вызвать подозрений со стороны товарищей. Танджиро тяжело вздыхает. Он хотел бы не возвращаться. Не сговариваясь, они сдвигают свои футоны так близко, как только возможно. Они молчат, но их действия стоят тысячи слов. Щеки Зеницу ярко пылают, когда Танджиро гасит фонарь, и их окутывает тьма. Оба парня проскальзывают под свои одеяла, и удобно устраиваются, повернувшись друг к другу лицом. Танджиро начинает играть прядью длинных волос Зеницу, пропуская их между большим и указательным пальцами.

«До сих пор не могу поверить, что ты женишься раньше меня», - бормочет Зеницу.

Танджиро усмехается, отпуская прядь волос: «Сожалею».

«Ты ведь не оставишь меня, правда?»

Взгляд Танджиро теплеет. Их пальцы переплетаются, даруя легкое утешение.

«Никогда», - выдыхает он.

«А мне кажется, ты быстро меня забудешь. Друзья, как правило, расходятся после брака», - поддразнивает Зеницу.

«Не думаю, что когда-нибудь смогу забыть великого Агацума Зеницу, - в тон ему отвечает Танджиро, - Ты же моя семья».

В темноте глаза Зеницу блестят непролитыми слезами.

«Клянешься?»

«Клянусь».

Зеницу придвигается еще ближе. Танджиро помогает ему, обнимая руками, и их тела сливаются воедино, согреваясь в тепле друг друга. Танджиро кладет подбородок на светлые волосы, бормоча слова любви. Проходит несколько минут, и он улавливает ровное дыхание Зеницу. Он слышит медленные, глубокие вдохи, замечает, как разгладилась напряженная морщинка между бровями друга. Танджиро гладит его по щеке, от всего сердца любя его безмятежное, нежное лицо.

«Клянусь, - дает он сам себе мысленное обещание, - Клянусь, даже в нашей следующей жизни я никогда не перестану любить тебя. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы быть с тобой».