Канао же занималась своим любимчиком. Она пообещала навести Иноске такую красоту, что Незуко падет в его объятия, как только увидит. Про себя Аой подумала, что для этого Иноске достаточно было бы лишь умыть, да и то необязательно. Мальчишка, даже вскочив с кровати, умудрялся выглядеть лучше, чем она сама после получаса наедине с маслами и косметикой. В итоге никто не видел Канао и Иноске с раннего утра, когда они направились в деревню за покупками.

— Ты ведь не поступишь с Зеницу так же? — смущенный голос Танджиро оторвал Аой от нескончаемой перестановки тарелок в попытке добиться эстетического совершенства. Парень стоял спиной к ней, прикрепляя к ветке гирлянду из разноцветных журавликов. Он с легкостью справлялся с непростой задачей одной рукой.

Вздохнув, Аой поднялась с покрывала и захромала в его сторону. Она встала рядом с юношей, оперевшись о ствол дерева и придерживая последнего бледно-желтого журавля, не давая ему коснуться земли.

— Я боюсь загадывать, что будет дальше, — честно призналась Аой. Было непривычно обсуждать свои чувства с кем-то, кроме Канао, но она доверяла Танджиро, — я люблю Зеницу. Он для меня не игра и не временное увлечение, я правда хочу быть с ним. Но это мои первые серьезные отношения, вдруг я сделаю что-то не так?

— Все будет хорошо, — мягкий тембр Танджиро звучал успокаивающе, — я долго думал над этим. Вы подходите друг другу. Зеницу нужен кто-то, о ком он может заботиться, кто заставит его поверить в себя, пусть даже для этого придется порой прикрикнуть на него. А ты всегда сможешь найти поддержку в его внутренней силе. Знаешь, на первый взгляд, Зеницу кажется слабым и неуверенным, но в душе он кремень. Если тебе понадобится мой совет — обращайся в любое время. Теперь для меня ты тоже член семьи.

— А вот и мы! — радостный возглас Канао перебил Аой, не успевшую поблагодарить Танджиро. Она перевела взгляд в сторону подруги и забыла обо всем.

Ох, Аой не знала, как ей реагировать. Одновременно хотелось визжать от восторга и отвернуться, чтобы не ослепнуть от этого великолепия. На Иноске была новая, только-только из-под иглы портного юката темно-зеленого цвета, подчеркивающая изумительный оттенок его глаз и серебристые переливы иссиня-черных распущенных волос. Даже вырез на груди был распахнут ровно настолько, чтобы обнажить благородные ключицы и самый верх могучего торса, но не допустить ни единой вульгарной мысли по отношению к этому божеству.

— Ну как, хорош? — тихо спросила подошедшая Канао, окидывая взглядом творца свой шедевр.

— Ты что, волосы ему завила? — прошептала Аой, пораженная тем, как волнующе длинные локоны обрамляют утонченный овал лица и струятся по обтянутой зеленой тканью мускулистой спине юноши.

— Только кончики. Ты бы слышала, как он возмущался, но ради Незуко терпел.

Иноске казался до смешного взволнованным. Он так беспомощно поглядывал в сторону Канао, теребя пронизанный серебряными нитями пояс, что девушка не выдержала и всучила ему стоящий между блюд букет, надеясь занять беспокойные пальцы. Идея была плохая, потому что Иноске тут же принялся обрывать крошечные лепестки. Но цветы все же пострадали не сильно, поскольку уже через несколько минут на поляне показался Зеницу, ведущий за руку привычно печальную Незуко.

Заметив друзей и, главное, своего обидчика, красавица замерла, напряженно озираясь. Иноске сделал было шаг ей навстречу, но тоже остановился в растерянности. В отличие от него, Незуко понятия не имела о готовящемся для нее романтическом вечере, Зеницу привел ее в сад под предлогом их собственного свидания. Казалось, еще секунда, и Незуко сорвется и убежит, положив конец всему самонадеянному плану.

Но Зеницу мягко потянул ее тонкую ручку, и девочка сдалась. Она покорно шла за ним, пока они не достигли Иноске, трогательно вцепившегося в свой букет и абсолютно забывшего, для кого он, собственно, предназначен. Покачав головой, Зеницу свободной рукой забрал потрепанные цветы. Передав их Канао, он вложил хрупкие пальцы Незуко в протянутую с надеждой ладонь Иноске.

— Любящие друг друга должны быть вместе, — произнес Зеницу, доброй улыбкой благословляя созданную пару.

Зеницу отошел к замеревшим в ожидании сообщникам, и Аой сразу прильнула к возлюбленному. Она потянулась к его шее вдохнуть самый родной для нее запах персика. Оставалось лишь молиться, чтобы Незуко и Иноске наконец признали свои чувства и позволили ей, не таясь, проводить с Зеницу дни и ночи. Руки наткнулись на деревянный музыкальный инструмент, закрепленный на ремне за спиной возлюбленного.

— Это сямисэн, — пояснил Зеницу, склонившись к уху Аой, — Незуко не поверила бы, что я зову ее на свидание, если бы я пошел без него.

— Незуко, прости меня за все, что я сделал! — Иноске тем временем бухнулся на колени, пачкая свою новую юкату, а стоящая рядом с Аой Канао не сдержала возмущенный вздох. — Клянусь, я больше никогда не посмотрю в сторону других девушек, если ты вернешься ко мне! И чтобы ты поверила, вот, сегодня я купил это кольцо. Прошу, стань моей женой!

Аой не успела разглядеть, что за колечко протягивал Незуко отчаявшийся юноша, поскольку влюбленная девушка бросилась в распахнутые объятия. Ее длинные темные волосы покрывалом укрыли стоящего на коленях Иноске, смешавшись с его тщательно уложенными кудрями.

— Конечно я согласна, согласна! Люблю тебя, мой глупый кабан… Я скучала, как же я скучала… — прерывисто бормотала Незуко, покрывая прекрасное лицо парня поцелуями.

— Женой?! Вы с ума сошли! Иноске, отойди от моей сестры! Тебе всего лишь семнадцать! Незуко, не поддавайся на его провокации! Я согласия не давал! — возмущенно выкрикивал Танджиро, кружа вокруг новоявленных жениха и невесты, как наседка, оберегающая своих цыплят.

— Ты знала? — Аой не могла не спросить, глядя на довольную ухмылку Канао.

— Само собой! Мы с Иноске вместе выбрали это кольцо в деревенской лавке. Пойду попробую успокоить Танджиро, — ответила подруга, присоединившись к вакханалии, где раздосадованный старший брат Камадо пытался спасти младшую сестру от перспективы сменить фамилию на Хашибира.

И даже вся эта суматоха не могла помешать Аой любоваться юной парой. Милое личико Незуко наконец лучилось улыбкой, глаза Иноске восторженно блестели. Аой была уверена, что если бы молодые обрученные прошлись по бульварам Киото, горожане шею бы себе сворачивали, пытаясь до последнего не упустить из виду это воплощение счастья и красоты. А какие у них будут дети!

Она взглянула на Зеницу, к которому прижималась все это время. Может, они и не настолько потрясающе смотрятся вместе, для нее он все равно остается самым желанным мужчиной в мире. Своим, принадлежащим лишь ей. И другого не нужно. Аой непроизвольно сделала шаг назад, заметив Незуко, устремившуюся в их сторону.

— Ты и правда не против? — звонкий голосок девушки взволнованно срывался, когда она обратилась к Зеницу.

— Нет, малышка, все хорошо. Прости, что не отпустил тебя раньше, но я лишь сейчас понял, как больно, когда приходится скрывать свои истинные чувства, — Аой ощутила, как шершавая мозолистая ладонь парня обхватывает ее кисть, и залилась краской, все еще неготовая взглянуть на Незуко. Зеницу же продолжил: — Если Иноске будет плохо себя вести, сразу скажи мне, и я разберусь с этим самодовольным болваном!

Обиженный Иноске привлек к себе смеющуюся невесту, а Зеницу бережно потянул Аой к тропинке, ведущей к Поместью. Настало время оставить влюбленных наедине, как они изначально и задумывали. Но цепкие пальчики, вцепившиеся в ее рукав, вынудили Аой остановиться. Она обернулась, встретившись взглядом с огромными глазами Незуко, в которых не было и тени неприязни.

— Вы теперь вместе? — удивленно спросила девушка, и ее изящные брови чуть нахмурились, сдвинувшись к переносице. — И давно?

— Мы потом тебе все расскажем, наслаждайся вечером, а нам пора идти, — и пусть Аой чувствовала себя неловко, она нашла силы побороть смущение и одарить Незуко дружелюбной улыбкой.