– Да уйди ты! – рявкнула я, толкнув его в сторону.

Уверена, он поддался мне, да ещё и посмеялся.

Я летела по лестнице, пару раз споткнулась, и меня спасли лишь перила. На улице я остановилась посреди пустынной ночной дороги, оглядываясь по сторонам. Кажется, что сделай я шаг, и мои ноги загорятся в точности, как ладонь Ани. Что это вообще было? Этот вопрос я что-то слишком часто задаю последний час своей жизни. Надо позвонить Лео. Нет! Он подумает, что я сошла с ума и начнёт составлять список психиатрических клиник. Кэндис? Нет! Она подумает, что это шутка и бросит трубку.

Пока я стояла посреди улицы, мои ноги с каждой секундой дрожали всё сильнее, а сама я начала проваливаться в панику Прийти в реальность мне помогло пошатывание. Буквально. Земля под ногами задрожала. Я уставилась на землю и увидела, как асфальт медленно трещит, а в трещинах горит яркий свет, будто там лава.

– Что за чёрт… – прошипела я.

Сделать шаг у меня получилось с большим трудом, ноги словно приклеились. Я отбежала на бордюр возле своего дома и стала наблюдать. Трещины неглубокие, но земля дрожит всё сильнее, и мне это совсем не нравится. От влажной дороги понялся пар, пожар, под асфальтом кипятит лужи! Снова землетрясение?

– Просто успокойся, – сказал тихий голос.

Откуда ни возьмись появилась Тереза. На её лице совсем нет удивления, она просто смотрит на меня и чего-то ждёт.

– Дыши глубже, успокой сердцебиение.

– Ты знаешь, что такое паническая атака? Так вот у меня именно она! – истерически воскликнула я.

С моим возгласом появился сильный толчок, настолько сильный, что машина возле нас наполовину провалилась под землю. Я закричала и стала отступать назад. Гадалка оказалась совсем близко. Схватив меня за плечи, она развернула меня к себе.

– Кристина, послушай меня, тебе нужно успокоиться, и всё это прекратится, – монотонно заговорила она.

Клянусь, как только она уставилась на меня своими вампирскими глазами, сердце замедлилось. Я видела, как её взгляд неестественно сверкнул. Это стало последней каплей. Я со злостью стряхнула её руки с себя и побежала домой.

Я с минуту стояла в коридоре, пытаясь отдышаться, а потом заметила под ногами что-то чёрное. Я сняла кроссовки, и у меня чуть глаза на лоб не вылезли.

– О господи… – вырвался тихий стон.

Подошва почти полностью расплавлена, словно я ходила по огню. От страха я выкинула пару любимых кроссовок, будто они были чем-то плохим и ужасным, я заталкивала их в пластмассовый мусорный бак на кухне с такой злостью, что он треснул.

Я около часа просидела на подоконнике в своей комнате и пыталась переварить всё, а потом исчерпала попытки поджечь руку. Когда моя голова уже почти взорвалась, в дверях появилась мама.

– Я не знаю, что надо говорить в такой ситуации, – сказала она.

– Ты уверена, что мой отец – мой отец? Может, это какой-нибудь инопланетянин? – проворчала я.

– Кристина, – вздохнула Наташа. – Тебе надо послушать Терезу, нужно хотя бы попытаться разобраться во всём, чтобы иметь представление о том, кто ты. – Неловкая улыбка. – Если подумать, ты волшебница.

Похоже, мама решила пробудить мои детские мечты.

– Очень смешно, мам, – улыбнулась я. – Как ты можешь реагировать так спокойно? Тебе сказали, что твоя дочь мутант!

Наташа поцеловала меня в лоб и, игнорируя моё возмущение, присела рядом.

– Не могу поверить, что вы знали о нашей ненормальности.

– Мы предполагали, что вы необычные, – вздохнула мама. – Когда у тебя появляется ребёнок, и кто-то заявляет тебе, что ему грозит опасность, и его спасёт только какое-то кольцо, начинаешь бояться. А спустя год видишь точно такое же кольцо у ребёнка твоей подруги, и оказывается, что к ней приходил тот же человек, говорил то же самое, на другом конце планеты. – Она погладила меня по волосам, наблюдая за мной, как за своим лучшим достижением. – Когда начали происходить вещи, о которых нам говорила та женщина, мы окончательно поверили и просто ждали.

– Что мне делать?

Наташа уловила мой потерянный взгляд.

– Просто слушай Терезу, она поможет тебе.

Мама обняла меня и очевидно, что она хочет поговорить, но не знает, как объяснить всё это даже самой себе, поэтому она ушла, но долго побыть одной мне не удалось – пришла Аня.

– Привет, – тихо сказала она.

– Привет.

Мы недолго смотрели друг другу в глаза, полные непонимания, что делать с нашими жизнями дальше, а потом одновременно сдвинулись с места и обнялись.

– Прости меня, прости, что не рассказала.

– Ничего, я бы сдала тебя в психушку.

Совсем невесело посмеявшись, мы улеглись в кровать, рассуждать, куда бежать от этих странных людей.

– Я вообще не понимаю, что произошло, – сказала подруга.

– Та же фигня, – согласилась я.

Вопросы к самой себе у меня окончательно исчерпались. С каждой минутой страх, что я могу загореться, рос с удвоенной силой, поэтому я припасла бутылку воды под кроватью.

– Тереза сказала, что научит нас управлять этой силой. Она не прекращала повторять, что мы особенные, это немного раздражало.

– Представляю, – усмехнулась я. – Она не обмолвилась, как будет учить нас?

– Сказала о каких-то тренировках и добавила, что мы не можем это кому-то рассказывать, а я уже собиралась бежать к Лео.

– Лео будет в восторге, но он-то точно заставит нас носить с собой медальон с пентаграммой.

Смех, хоть что-то ободряющее за эту ночь.

– Так что случилось тогда? – спрашиваю я. – У тебя загорелись руки, и ты испугалась?

– Это не огонь, – заворчала подруга. – Это что-то… что-то другое… – Аня привстала и села в позу медитации. – Я проезжала мимо причала, и у меня начала раскалываться голова, температура подскочила, и это всё за пять секунд. Люди начали бросаться под колёса, и тогда я заметила, что они бегут с причала. Было темно, лил сильный дождь, мне было плохо, и я не сразу поняла, что вообще происходит. – Подруга нервно почесала голову. – Начался сильный шторм, пирс затапливало. Я помчалась куда глаза глядят, почти ничего не видела из-за боли. И тут мои руки вспыхнули. Я ничего не почувствовала, но очень испугалась. Выбежала из машины и побежала. – Она тяжело вздохнула и заговорила тише, словно о чём-то страшном. – Я шла по улице и видела странные вещи. Прохожие бежали из-за дождя, а за ними тянулся шлейф… голубого света. – Недолгая пауза и Джой готова продолжить. – Для меня те часы прошли как минуты. Было очень больно и страшно.

– Аня…

– Не надо, – с усмешкой перебила подруга. – Тогда я очень старалась внушить себе, что это были галлюцинации. Хотела верить, что отравилась чем-то, что из-за температуры мне всё померещилось. Но это продолжалось, и если этот… огонь появлялся, когда я злюсь или расстраиваюсь, то видения были вообще неконтролируемыми. – Аня вздохнула, собираясь с мыслями. – И только сейчас я начала что-то понимать, а то уже замучалась изучать интернет! Я даже в библиотеку ходила…

– Что? – засмеялась я. – Ты ходила в библиотеку?

Мой громкий смех заразил и её.

Это так странно. Лучшая подруга только что рассказала мне о, возможно, самом тяжёлом периоде в жизни, но я зацепилась за ерунду, только потому, что это смешно. Аня не читает. Единственная книга, которую она прочла от начала и до конца, был какой-то английский роман, и я даже не могу вспомнить, почему она вообще начала его читать.

Этот, казалось бы, типичный смешной момент не даёт мне сойти с ума от услышанного. Но я не выдержала, глаза налились слезами, и смех утих. Страх того времени окутал меня холодом.

– Я была уверена, что тебя изнасиловали, – говорю я. – Это я просила твоих родителей настоять на психотерапевте.

Меня затрясло, истерика подступает, и я нервно начала вытирать слёзы. Не описать, не передать, что чувствуешь, когда самый близкий тебе человек страдает, а ты не знаешь, чем помочь и вообще не понимаешь причины.

– Крис, со мной не произошло ничего страшного, как оказалось, – улыбается подруга и обнимает меня. – Сейчас всё обретает смысл.